первый луч солнца, начинается новый день.
Весь день я была с отцом Андрея, он обучал меня управлять своей силой, часто повторяя, что полную мощь моя сила наберет после трехсот лет. До сих пор не верится, что можно жить так долго, за это время можно столько всего познать, на что обычно не хватает человеческой жизни.
Иногда я думаю, что на моей планете человек уже бы давно освоил полеты в космос, разработал термоядерные реакторы, освоил фотосинтез для производства продуктов питания, придумал бы множество нужных вещей, перестал бы засорять природу, если бы человек жил дольше, и у него была бы способность всю жизнь познавать мир. Жаль, но человеческая жизнь коротка, и гениев не всегда понимают и принимают при жизни, а с ними умирают и гениальные идеи, вот и топчется человек до сих пор на своей маленькой планете, его съедают пороки, и человечество ходит по кругу.
Я хочу это изменить…
К вечеру мы все же решаемся на переход, но не спешим в пантеон, Александр предлагает сделать переход на его планету.
И вот мы снова у портала, Александр заносит руку над знаками, как вдруг портал оживает, он засверкал в лучах заходящего солнца как ртуть, пошел рябью, и замер, образуя зеркальную стену, затем выплюнул из своего нутра поток света, и из портала вышел Пилат, затем появились несколько мужчин, больше похожих на охранников.
Это наш враг и убийца!
— Я вижу все в сборе, ну что ж, это будет даже легче, чем я предполагал, взять его, — и Пилат указал на Андрея охранникам.
— Стой, Пилат! — отец Андрея заслонил собой сына, — Объясни, что здесь происходит, кучка накаченных мужчин при виде Александра впали в ступор, и даже не пошевелились.
— Он виновен в нападении на наследницу Маргуса, и в подготовке ее убийства! — Пилат говорит пафосно, словно оратор на трибуне, я стою рядом в оцепенении.
— Постой, Пилат, но она же вот, стоит живая и здоровая, почему меня считаешь убийцей? — Андрей смотрит прямо в глаза Пилату.
— Люди, расследовавшие покушение на Анжелину, пришли к выводу, что только ты мог организовать, так как только ты и я были в курсе ее маршрута.
— Пилат, я обвиняю тебя в устройстве покушений на меня, и подготовке моего убийства! — я, наконец, отмираю и не церемонюсь со своим врагом.
— Что ты, детка, — Пилат от неожиданности пошел пятнами и начал заикаться, — я берег тебя, я нанимал для тебя охрану!
— Пилат, охрана, что нанял ты, расстреляла нашу яхту, мы успели заснять нападение, и покажем это в суде, — я говорю жестко, не люблю, когда близкие люди начинают обманывать. — И роботов, что напали на нас на Мальте, в доме моего деда, тоже привез ты, и ты знал мой путь в России, это ли не доказательства, ты предал нас!
— Нет, нет, этого не может быть! Я могу доказать свою невиновность!
— Ты ответишь перед судом в пантеоне! — жестко говорит Андрей. — Взять его под стражу!
Кучка охранников, немного потоптавшись, окружила Пилата, чувствовалось, что они напряжены. А Пилат стоял весь красный, его глаза бегали из стороны в сторону, он с надеждой оглянулся на Пилигрима, но и тот был не приклонен.
— Энжи, я не мог все это организовать, у меня и связей нет на планете, я ведь никогда не был ее смотрителем, — Пилат заикался и выглядел жалко.
— Доказывать свою невиновность будешь в суде, — отец Андрея был с ним жесток.
— Но я не виноват в смерти Маргуса, и нападении на Энжи!
— Почему ты вспомнил о Маргусе? — Александр внимательно посмотрел на Пилата. — Тебе что-то известно о том, кто его убил?
Пилат прикусил язык, стушевался, по нему было видно, что он что-то знал о смерти моего деда, он случайно выкрикнул его имя…
И тут у меня в памяти всплыло, как бегали у него глаза, когда он узнал, что на нас напали роботы в доме моего деда, как он отговаривал от поездки, а затем уговаривал взять дополнительную охрану, когда мы летели в Россию, он как будто знал, что на нас нападут…
Вот только это делал не он!!!
Он кого то покрывал!
— Нам надо решить, что делать дальше! — я отвожу Андрея и Александра в сторону.
— Мы можем идти в пантеон, и созывать суд, — Андрей спокоен, он уже все решил.
— Нам перед этим надо переговорить, — я настаиваю.
И мужчины со мной соглашаются. Мы вновь перебираемся в берлогу к Пилигриму. Теперь нас много, и его дом уже не кажется таким большим, охрану пришлось разместить в ангаре.
А мы собираемся в большой гостиной.
И я начинаю свою речь.
— Пилат, я знаю, что ты не участвовал в организации нападений на меня, тебя подставили, и ты знаешь, кто этот человек, если ты нам все сейчас расскажешь, то мы не будем выдвигать против тебя обвинение!
Пилат стоит посреди большого зала, он словно мышка, загнанная в угол, плечи подняты, а голова втянута, спина его сгорбилась, словно он несет груз ответственности, лицо покрыто от волнения красными пятнами. Он как рыба, выброшенная на лед, его рот беззвучно открывается и закрывается, пальцы рук нервно комкают край одежды, но он молчит.
— Пилат, тебе лучше рассказать все нам, чем предстать перед судом совета! — говорит Александр.
— Я не могу, — тихо говорит Пилат.
— Ну, что ж, я вызываю весь совет в пантеон, завтра состоится суд, тебе придется рассказать все! — Пилигрим говорит резко, словно рубит. — У меня все права, я возглавлю суд и совет, тебе придется ответить за свои действия!
Пилат бледнеет, потом краснеет, топчется на месте, но молчит.
На ночь его размещаем в кладовой, Пилигрим сам его вызывается охранять, не доверяя охране совета.
И снова странный сон.
Я на другой планете, утро, туман поднимается из болот, ко мне выходят трое, два мужчины и одна женщина, не знаю почему, но я знаю это.
Они начинают говорить.
Чем больше они говорят, тем понятнее становится их речь. Не понимаю слова, а вижу образы.
Это раса — раса древних богов, что создала нас, они покинули нас, дали возможность развиваться самим, они нашли для себя новую планету, где-то там, на краю вселенной.
Оставили мир нам, в наших надежных руках, уповая на нашу благоразумность.
Но мы стоим у края пропасти….
Вот этот густой туман, в котором взрывается звезда, сжигает все на своем пути, я вижу, как горят мосты, а с ними вспыхивают планеты, исчезая, превращаясь в пыль, что космический ветер разнесет по вселенной…
Сон оборвался…
