Помощница темного фейри (СИ) - Екатерина Гераскина

* * *

Дарканат

Стоило только Лаурее покинуть мои покои, как я, с трудом сдерживая внутреннего монстра, принялся крушить все вокруг. Кресло, в котором она застала меня с Ларанелиель, я швырнул в стену, разбивая на мелкие щепки. Комод и выставленная на нем дребедень полетели следом на пол. Я крушил все, что попадалась мне под руки.

Когти проступили, клыки удлинились, тьма застилала глаза. Контроль над моим вторым я трещал по швам, и если я его не удержу, то, боюсь, дворец просто не переживет этого. Я сжал кулаки, протыкая беспощадно кисти рук практически насквозь. Боль моего тела, помноженная на негодование и недовольство зверя внутри, грозилась захлестнуть меня с головой. Мой хищник был против того, что произошло, он помнил яростный взгляд Лауреи, когда она застала меня с Ларанелиель, и сразу сделал стойку в ее сторону, желая избавиться от любовницы, которая раздражала его. Только вот я главный в нашей паре и раз я решил разорвать болезненную и ненужную мне связь с Лауреей, то, прежде всего, нужно не поддаваться желанию собственного тела. Хотел доказать сам себе, что способен быть с другой. Лаурея делает меня уязвимым перед отцом, неверным личным обещаниям и слабым перед подданными, которым не заткнуть поганые рты, и они уже начали понимать, что она не просто помощница мне. Дрянь! Какая же она безднова дрянь. Я потерял из-за нее контроль, спокойствие и свою рассудительность. Каждый раз, когда Лаурея оказывалась вне зоны моей видимости, меня разбирала адская ревность. Когда это началось? Не знаю. А вопросы… Где она? Что она делает? Они добивали меня. И тут Лаурея заявляет мне, что собирается покинуть меня. Едва ли она понимала, что стоит за ее желанием, что она сама может не вернуться живой ко мне. Думает, ей по силам совладать с королем Горного Дома? Уверенности ей не занимать. Она думает, что если пропадет там, то так тому и быть. Да только не догадывается, что я просто разнесу к немилосердной бездне весь тот Дом, если ее там хотя бы тронут.

Я зарычал и ударил кулаком в каменную стену, бил до тех пор, пока от костяшек на кулаках не осталось багрового месива, а кровь не украсила серый камень. Прислонился лбом к холодной стене, пытаясь справиться со злостью на Лаурею и самого себя за то, что пришлось поступить так с ней. Ее глаза, пустые, холодные и равнодушные, резали не хуже ножа. Ее дерзость нравилась зверю, он хотел приручить такую самку, чтобы она добровольно склонила голову перед ним, а не встала на колени под действием связи. Я почувствовал переход той грани, когда стоит отступиться и просто отпустить Лаурею, но не дальше ее покоев. Знал, что она без сил не сможет натворить глупостей. Выждал, когда она точно уснет, и сразу же вышел из покоев.

Ночь была в разгаре, уставшие аристократы находились в своих комнатах. Но я спешил в дальнее крыло к лекарю. Ему сегодня не повезло, придется еще поработать ради нашей семьи. Толкнул дверь его покоев, не заботясь о стуке. Как и думал, старик уже спал. Разбудить его было делом нескольких секунд, после которых он подскочил с ужасом в глазах. Не ожидал моего личного присутствия в своей комнате, пожалуй, я здесь и вправду впервые. Но поручать слугам привести ко мне старца не стал. Ни к чему пустые сплетни.

Вскоре мы уже входили в покои Лауреи.

— Усыпи ее, — раздраженно бросил я, глядя на то, как она свернулась в позе эмбриона на постели, даже не раздевшись. Ее бледное, осунувшееся лицо вызывало чувство вины, которое выворачивало все внутренности. Я просто не мог испытывать этого! Но, тем не менее, я стоял около ее кровати и беспокоился о том, что переборщил. Был способ восстановить ее самочувствие и силы, только вот я точно знал, прочел это в ее Темных глазах, что теперь она скорее перегрызет мне горло, чем допустить до своего тела. Бездна! И как я докатился до такой жизни?! Как я мог переживать о том, что больше никогда не дотронусь до ее тела, не сожму в своих объятиях, не прокушу ее губы, не поймаю ее стон, не ворвусь в ее глубину? Тьма-а-а! Я кипел внутри от собственного огня и агонии, внешне сохраняя хладнокровие и спокойствие.

Лекарь посмотрел на меня и заторможено кивнул на приказ. Распростер руки над телом Лауреи, щупальца его магии потекли в нее, а я зарычал на то, что это не моя тьма проникает в нее. Лекарь в страхе развернулся и отшатнулся, раскланялся и скрылся из покоев. Я сел рядом с ней, уже не беспокоясь, что она проснется. Сжимал руки в кулаки и желал убраться отсюда, но не мог. Ноги отказали, а руки зачесались в желании дотронуться до желанной женщины. Я боролся с собой и честно проиграл эту битву. Впервые вышел сраженным и дотронулся до ее щиколотки, медленно ведя ладонью по шелковистой коже, задирая подол ее изумрудной летящей юбки. Вернулся обратно и снял ее туфли, обведя рукой ямочку на стопе и каждый аккуратный пальчик. Повел рукой выше, очерчивая изящные ноги, аккуратные, острые коленки. Две мои руки мне словно не подчинялись и жили отдельной жизнью, исследуя с большим энтузиазмом ее тело. Я рвано выдохнул и понял, что зверь, разрывающий меня изнутри острыми когтями и рвущий душу в клочья, успокоился. Заурчал, как домашний питомец, а ведь всего-то стоило дотронуться до Лауреи. Я скрипнул зубами от этого открытия. Прав был отец, когда пригрозил мне жизнью моей помощницы. Но неужели это все так заметно? Или же он просто ткнул пальцем в небо? Ведь никого более приближенного ко мне нет. Глухой, раздраженный рык не удалось сдержать, но Лаурея спала безмятежно и не услышала меня, даже глубокая складка, залегшая между ее бровей, распрямилась. А мои руки, пока я сидел, разрываемый невеселыми мыслями, уже добрались до ее живота. Я стянул ее юбку, любуясь ее стройным, поджарым телом. Сглотнул, понял, что еще немного — и не смогу сдерживать ни себя, ни зверя. Не глядя на ее развратное белье (и для кого только она надела такое!), избавил ее от короткого, но глухого в районе груди и рук топа, и выругался. Безднова девчонка! Разве это белье? Что это вообще