сначала Сандриэлю, а затем и ему - человеческий век недолог. Время, как бы не щадило людей - но неминуемо отсчитывает часы их бренной жизни... А может, это они не щадили время, сжигая каждый его миг в горниле своей такой странной и еще не до конца понятной ему души...
И сейчас в этом мимолетно возникшем уюте, Алекс вдруг, как в первый раз, увидел сидящую перед ним уставшую женщину с потускневшим, поэтому крашенными волосами, наметившимися морщинками в уголках глазах, погрязшую в повседневных заботах.
Сердце заныло... Он начал понимать ее отказ от встечь с ним. Это была действительно ее жизнь. И ему сейчас в ней не было места...
Асур понял, что больше он не будет прилетать к своей Анечке. Невыносимо видеть ее такой... Он очень надеялся, что это не будет предательством, но омрачать свои воспоминания о том, какая она 'на самом деле' не хотел.
На кухне зазвонил брошенный на столе мобильник Ани. Она резво вскочила на ноги, опасаясь, что мелодия разбудит уснувшего ребенка, и выбежала их комнаты. Александр услышал приглушенный закрытой дверью голос Ани, отчитывающей сына за позднее возвращение. Наверняка, отец Лешки работал сегодня допоздна, вот парень и отрывался. Хотя уже взрослый, но пока живет с родителями, они хотели бы, чтобы он не забывал сообщать, что задерживается.
Теперь Аня выговаривала сыну за то, что он прогулял институт и, если будет так относиться к учебе, то отправится в армию.
Интересно, как он выкрутиться? И откуда Аня узнала об этом?
Алекс прислушался.
- Прекрати мне вешать лапшу на уши, Алексей! Не думай, что твоя мать совсем уже из ума выжила. Я еще помню, каким образом молодые девушки теряют свои серьги в кровати молодых парней...
Потом последовала пауза, и снова Аня:
- Ага, свежо предание, но верится с трудом.
Сын, видимо, оправдывался и предлагал варианты.
- Нет, Алексей, это женская серьга, и вообще ты мне эти свои шуточки брось! И, в конце концов, я что, до самой твоей женитьбы буду за тебя кровать убирать?! Конечно я у тебя любимая мамочка, другой-то нет...
Алекс усмехнулся, услышав, как потеплел Анькин голос, видимо, парню удалось польстить матери.
- А ты бессовестно пользуешься моей добротой... ужин в печке... да твои любимые... Нет! И папе останется. Поешь обязательно, целый день небось мотался, перехватывая куски в сухомятку? Ладно... не буду... Спокойной ночи, сынок...
Александр вышел из детской, человечка была в ванной, машинка как раз достирала детские тряпочки, и Аня собралась их развесить сушить. Все равно теперь еще некоторое время заняться нечем, пока дочка с мужем вернутся.
Неловко склонившись, она охнула и схватилась за поясницу, медленно разгибаясь. В зеркале шкафчика над раковиной отразилось перекошенное от боли лицо женщины.
Алексу стало нестерпимо жаль ее.
Аня бросила это занятие, зло пнув распахнутую дверцу круглую люка барабана, и пошла на кухню. Не включая свет, она подошла к окну. Темное оконное стекло - не зеркало, но сегодня и оно, казалось, включилось в извечную игру с неумолимо текущем временем. В размытом, дрожащем отражении не были видны морщинки и потухший, уставший взгляд, закрашенная седина и еще много мелких свидетельств прожитых лет. Казалось, из темноты на Анну смотрело не отражение, а ее юность, на мгновение заглянувшая в гости.
Несколько ударов сердца и наваждение исчезло. Женщина прислонилась лбом к стеклу и прошептала:
- Сашенька... как же мне невыносимо плохо, что я не смогу тебя больше увидеть... и как же хорошо, что меня, такую, не увидишь ты...
По ее щекам скатились слезинки.
Александр вздрогнул, опешив: неужели она его почувствовала? Неужели хоть что-то помнит? Он же старался стереть, заблокировать полностью память об их встречах? Или он своим присутствием в непосредственной близости невольно ослабил блоки? Пробудил ее память?
'Нет, моя родная, не вспоминай, не мучай себя', - тихо шепнул Алекс, подходя к ней сзади. Его руки умевшие дарить не только ласки, осторожно прикоснулись к спине женщины, забирая ее боль, а губы мягко дотронулись до затылка. - 'Не вспоминай... Еще не время... Все будет хорошо, ангел мой...'
Аня вздрогнула и поежилась от непередаваемого ощущения. Неужели в малюсенькую щель форточки могло ворваться столько холодного ветра, и откуда зимой этот запах озона, словно после летней грозы?
'О чем я думала?' - попыталась припомнить Анна, вытирая мокрые щеки.
Она чувствовала прилив сил, да и спина больше не болела.
Аня улыбнулась: 'И что я на себя наговариваю? Не такая ты уж и старая, Анна Константиновна. Наверное, просто устала...'
Скорее бы уж вернулись дочь и зять. Да и Вадим обещал заехать, забрать ее на машине, чтобы не пришлось ночевать у детей. Хотя, наверное, будет проще вызвать такси, но Вадим настаивал, словно извиняясь за какое-то прошлое невнимание, хоть это и было нерационально. А она не хотела обижать мужа, пытавшегося хорохориться, что ему совсем не сложно после авральной работы допоздна, по этой мерзкой гололедице и до сих пор еще не рассосавшимся пробкам из-за непогоды, заезжать за ней...
Все хорошо!
Александр
- Алекс!
Я поспешил на зов отца. Советник Закиараз недавно вернулся из Дворца и сразу же удалился в свой кабинет читать поступившую за день корреспонденцию, впрочем, это было обычное явление перед ужином, чтобы уже после трапезы не отвлекаться ни на какие дела.
Я был немного удивлен, что голос отца звучал напряженно. Вроде бы ничего непредвиденного мы не ожидали, да и сколько можно переносить потрясений? Я все еще никак не отойду от того, что вопрос о наследии Дайанару не решен на сто процентов.
Отец выглядел немного озадаченным. Рам, находившийся у него в кабинете тут же ретировался по своим делам, но, судя по его удовлетворенному выражению лица, Рыжик уже был в курсе проблемы, и, скорее всего, отец именно под давлением обстоятельств в виде одного не в меру ретивого слуги, решил посвятить в нее и меня.
- Что-нибудь случилось? - нахмурился я, входя.
- Да нет... Ничего серьезного, - немного вынужденно улыбнулся отец. - Я просто немного растерян. Впрочем, решать тебе - Старший Принц Лучезарных Эльфов прислал тебе Приглашение на юбилейный вечер в ММШ, - выдал он, заставив мои брови удивленно взметнуться.
- Что?! Натан'ниэль? Почему? Я вообще не имею теперь никакого отношения к тому, кто учился в Школе Магии.
- Вот и я был удивлен не меньше, - признался родитель. - Я даже не решился сразу отказать. Приглашение на твое имя было вложено в
