– Понятия не имею, последний раз я был здесь лет семьдесят назад с подружкой на Карнавале трусиков, – честно и очень громко признался в отместку рыжему магу слегка оглохший Джей, мимоходом пощупав особенно привлекательную грудь. – Будем искать!
– Здесь столько народу, что заклятие поиска быстро не настроишь, – покачал головой Рик, досадливо стирая со щеки люминесцентно-розовую помаду.
– Тогда спросим! – предложил Джей и, схватив брата за руку, пока веселый поток не разлучил их, свернул на боковую, более узкую улицу, где День костров не отмечался столь интенсивно исключительно по причине тесноты и невозможности запалить хороший огонек.
Выбравшись из толпы, боги пошли быстрее, оглядываясь по сторонам в поисках внушающего доверие и относительно трезвого субъекта, к которому можно было бы обратиться с животрепещущим вопросом о вероятном местонахождении богини Элии.
– Минутку, отважные кавалеры! Потратьте грошик, и тайны будущего раскроются перед вами! – воззвал к богам появившийся из какой-то подворотни тип в плаще из темного пламени и высоком цилиндре. Худой и еще очень молодой мужчина с бездонными глазами брошенного щенка сдернул с длинных, довольно сальных волос свой цилиндр и поклонился принцам.
– Ну давай. – Принцы, любопытные сверх всякой меры, приостановились и выжидательно уставились на гадателя.
– Сейчас моя волшебная колода приоткроет завесу грядущего! – предрек парень и жестом фокусника извлек из воздуха пухлую колоду карт.
– Оп! – торжественно заявил предсказатель, и большой палец его руки, которому полагалось снять первую карту, перевернул всю колоду разом. Карты пестрым веером разлетелись по мостовой. Взмахнув плащом, словно птица крыльями, незадачливый гадальщик кинулся ловить их и рассовывать по карманам. Принцы ухмыльнулись.
– Вот незадача, придется воспользоваться другими картами, – признался парень.
Засунув руку в плащ, он извлек еще одну колоду, поменьше, театрально раскинул руки, намереваясь перемешать карты и заодно произвести на публику впечатление своей ловкостью. Веер снова разлетелся по мостовой.
– Парень, какой лесоруб учил тебя тасовать? – не выдержав, бурно возмутился Джей под гомерический хохот Рика, удивляясь столь грубому обращению с колодой, являющейся святыней для любого картежника.
– Я хороший гадатель, кавалеры, – гордо заявил красный от стыда предсказатель, выпрямившись во весь рост. – Мои расклады никогда не лгут! Но вам я не сумею открыть будущего. Карты или не могут говорить сегодня, или не желают!
Молодой гадальщик беспомощно развел руками и печально покосился на кошелек, висящий на поясе бога торговцев.
Принц усмехнулся и извлек из кошеля монету. Подкинув ее на ладони не в пример ловчее стоявшего перед ним тасователя колоды, Рик предложил:
– Если уж карты сегодня не в настроении, то, быть может, ты сам сделаешь маленькое предсказание, воспользовавшись не талантом провидца, а памятью.
– Что угодно кавалерам? – В гадателе вновь ожила надежда заработать, и он выжидательно уставился в лицо принца.
– Нам нужно знать, где живет самая прекрасная леди Измиана и всего Олонеза, – просветил парня рыжий бог, твердо уверенный, что в любом из миров его сестра будет считаться таковой.
– Именно леди? – уточнил предсказатель, прикидывая, чего именно хотят от него мужчины. Если они жаждали развлечений и искали бордель, то почему спрашивали только об одной даме и называли ее леди? Или кавалеры просто осматривали местные достопримечательности? Гадальщик начал склоняться ко второй версии.
– Точно, – подтвердил Джей.
– Вы разыскиваете особняк леди Эллиен? – осторожно предположил гадальщик, опасаясь снова попасть впросак.
– Угадал, – согласился Рик, услыхав одно из имен сестры. – Укажешь дорогу?
– Это самое меньшее, что я могу для вас сделать, кавалеры, сожалею о том, что мои маленькие друзья не желают сегодня работать, – кивнул юноша и дал на удивление четкие для своей профессии указания: – Вам нужно снова вернуться на улицу Искр, подняться вверх, до ее пересечения с проспектом Роз. Особняк леди Эллиен седьмой по счету.
Рикардо метнул гадальщику честно заработанную монетку. Тот проворно, доказывая, что не является таким полным растяпой, каким выглядел, рассыпая по мостовой карты, поймал ее и быстро спрятал за поле цилиндра.
– Удачи вам, кавалеры! – пожелал вслед щедрым мужчинам юноша, отвешивая короткий поклон.
– Тебе того же, – небрежно бросил благословение бог воров. – Больше не разбрасывайся картами!
Вынырнув из тихого переулка на улицу Искр, боги снова оказались в кипящем котле сумасшедшего веселья, так и норовившего вовлечь их в свою круговерть. Если бы не ларчик под плащом Джея, принцы охотно сдались бы на милость судьбы и присоединились к гомонящей толпе. Оба бога любили шумные, яркие развлечения. Но на сей раз что-то, близкое к чувству долга, заставило их последовать указаниям гадальщика, пренебречь общим весельем и отправиться на розыски дома Элии.
– Интересно, это он такой растяпа или наше будущее столь непредсказуемо? – вслух, не опасаясь, что в таком гаме их могут подслушать, спросил Рик, подныривая под раскинутые в приглашающем объятии руки какого-то веселого гиганта.
– Не знаю, братец. Мне как-то пытались полностью предсказать судьбу в храме на верхнем Уровне, но не смогли расшифровать ее узора, – вспомнил Джей, спасая край своего плаща от трех шкодливых мальцов, разрисованных от кончиков острых ушей до мохнатых пяток, – шалуны пытались подпалить материю. – Потом-то я иногда из любопытства забредал к нашим провидцам. На несколько лун они видели и даже кое-что угадывали, но не дальше. И, что любопытно, год от года они прозревают все меньше. Вот и гадай, то ли с провидцами что-то не так, то ли со мной?
– Может, это и к лучшему, что мы столь непредсказуемы? Вот Нрэн, тот вообще люто ненавидит пророчества. Знать бы еще почему. Что ему такого наворожили, если он так и норовит свернуть шею каждому попавшемуся под руку гадателю? – задумался рыжий сплетник.
– Наверное, Элию, – не без зависти процедил Джей и махнул рукой на объемную вывеску, распространявшую одуряющий розовый аромат и мерцавшую во мраке не только красными буквами, но и изображением цветка. Видимо, символические обозначения использовались в Олонезе для неграмотных или от природы неспособных к чтению созданий. Для чего было вывеску ароматизировать, вор не знал, но предположил, что таким образом олонезцы заботятся о существах, лишенных зрения.
– Не исключено, – согласился Рикардо, сворачивая вслед за братом на проспект Роз, где, по словам гадателя, проживала сестра.
