Серебристая вязь на ткани изумрудного плаща и отливающие на солнце медью волосы показались мне знакомыми, и я сузила глаза, присматриваясь внимательней.
На вид мужчине было лет тридцать пять-сорок, и он, несомненно, был человеком, — на эльфа, гнома или хоббита он не был похож по вполне понятным причинам, да и для оборотня в его походке и движениях не хватало хищной гибкости и звериного порыва. Высокий, широкоплечий и статный, он определенно был воином, прямая спина и гордо вскинутый подбородок выдавали в нем человека явно не из простого люда, а за левым плечом виднелась рукоять длинного острого меча. На крепко затянутых наручах сверкали металлические заклепки, пружинистый быстрый шаг был совершенно бесшумен, а тонкие губы были плотно поджаты. Кажется, незнакомец был чем-то изрядно раздосадован.
Громкий смех стих, журчащий ручьем голос Арвен отошел на последний план, словно приглушенный толстой стеной воды, и вместо того, чтобы следить за дорогой, я жадно изучала крупные, немного грубые черты лица, словно высеченного из камня. Сведенные к переносице брови делали взгляд тяжелее, кожа от длительного путешествия немного обветрилась, а рыжеватая щетина, переходящая в усы и бороду, делала мужчину на пару лет старше, чем он был на самом деле. Словно почувствовав направленный на него внимательный взгляд, незнакомец резко вскинул голову, безошибочно найдя меня на высоком балконе.
Пронзительные серые глаза, похожие на грозовое небо, заглянули прямо в мои, и я буквально застыла мраморной статуей, запнувшись на ровном месте.
По телу прокатилась горячая волна, дыхание застыло комком в горле, и даже сердце, кажется, замерло на мгновение. Звуки и запахи исчезли, время застыло единственным бесконечным мгновением, а пространство подернулось рябью, и всем, что в тот момент занимало мои мысли, были до боли знакомые серые глаза на незнакомом лице. Почему-то казалось, что я знаю этого мужчину всю свою жизнь, невидимая рука сжимала грудь, а волчье чутье, еще никогда меня не подводившее, вдруг совершенно сошло с ума. Зверь где-то внутри ярился и рвался вперед, медальон, лежащий на груди, жег через тонкую ткань платья, а ладони вдруг стали влажными, и я почему-то никак не могла понять, что же со мной происходит.
— Илва! — ворвался в затуманившееся сознание предупреждающий окрик, а в следующее мгновение я почувствовала, как равновесие покидает меня.
Предательский подол длинного платья попал под ноги, неловко взмахнув руками, я ухватилась за перила балкона, и только это спасло меня от бесславного падения. Грудь обожгло огнем, и я, сообразив, что уже несколько мгновений не дышу, поспешно втянула в легкие столь необходимый воздух, тут же отозвавшийся болью где-то в горле. Встревоженный взгляд Арвен пробежался по мне, дева в мгновение ока оказалась рядом, поддержав меня под руку, а тут же окутавший меня знакомый запах ее ароматной воды окончательно отогнал липкий туман, затянувший мое сознание. Охватившая тело слабость испугала, и я с силой сжала руку на горячем медальоне, чувствуя, как полыхает ладонь.
Боль от ожога отрезвила, заставив смотреть на мир здраво, и я поспешно выровнялась, подняв взгляд на все еще стоящую рядом Арвен.
— Все в порядке, не волнуйся, — выдавила из себя я, искренне надеясь, что моя улыбка не была похожа на ту жуткую гримасу, которой мне казалась. — Кажется, Владыка прав, и мне не стоит ночью дурманить голову благовониями.
Судя по тому, как Арвен нахмурилась, моим словам она не слишком верила. Поджала губы, вновь скользнув взглядом по моему лицу, после чего с тяжелым вздохом взяла меня за руку, огорченно цокнув при виде алеющего на ладони отвратительного ожога.
— Пойдем, нужно обработать и перевязать руку, — произнесла она, покачав головой, однако я мягко, но решительно отстранилась, попытавшись улыбнуться так уверенно, как только могла.
— Не стоит, ты ведь знаешь, что на мне быстро все заживает. Лучше поспешим на завтрак, иначе твой отец будет недоволен. Ты ведь знаешь, он не любит, когда кто-то опаздывает.
Спешно болтая о всякой ерунде, я подхватила Арвен за руку и потащила ее за собой в столовую, где нас уже наверняка давно ждали. Ноющая боль в ладони не позволяла сознанию вновь затуманиться, ноги уже не дрожали, а звуки и запахи вновь играли яркими красками, убеждая меня в том, что все в порядке. Зверь в груди поутих, медальон вновь охладел, и о недавней вспышке безумия напоминал только выжженный в памяти образ, вновь и вновь являющийся перед внутренним взором.
Уже почти покинув широкий балкон, я не удержалась, и украдкой взглянула на ступени у подножия Приюта.
В этот раз там никого не было…
========== Глава 2 ==========
Ривенделл был похож на гудящий, растревоженный улей, всегда исполненные спокойствия и размеренности Чертоги не выдерживали натиска творящегося вокруг безумия, а мягкосердечный, впечатлительный Линдир глотал целебные отвары, как простую воду, надеясь избавиться от преследующей его мигрени. Глядя на его страдальческое выражение лица, которое ни на мгновение не исчезало, я могла лишь сочувствовать мужчине и вместе с ним украдкой надеяться на то, что совсем скоро настанет тот день, когда многочисленные гости покинут, наконец, Долину.
Нет, конечно, мне было интересно понаблюдать и за шумными, веселыми гномами, многочисленные истории о которых оказались правдой, и за холодными, почти равнодушными эльфами Мирквуда, которые отличались от обитателей Ривенделла, и за настороженными, словно бы готовящимися к сиюминутному нападению недоверчивыми людьми, однако с их присутствием мой дом покинул покой, и я никогда бы не могла подумать о том, что когда-то мне будет его не хватать, — обычно, причинами головной боли Владыки Элронда и его приближенных становились мы с близнецами.
Тот самый совет, молва о котором тревожила каждого в Долине, прошел еще несколько дней назад, и пусть к обсуждению важных вопросов меня никто и не думал подпускать, кое-что мне в силу прирожденного любопытства и обостренного восприятия узнать удалось. Например, то, что участники совета пришли к единому соглашению о том, что Кольцо нужно уничтожить, и что ради этой великой цели было отобрано девять Хранителей, которые должны будут отправиться в свой страшный поход через пару недель. Меня не удивлял тот факт, что сопровождать Фродо, несущего Кольцо, вызвались Арагорн и кто-то из эльфов и гномов, а вот новость об участии полуросликов в этой затеи буквально поразила.
Видела я этих хоббитов, шныряющих по всему Ривенделлу с неподдельным восторгом в глазах — маленькие, шебутные, исключительно шумные и втихую покуривающие забористый табак, они не были похожи на бравых вояк, да и оружие вряд ли умели держать в руках, и для меня было загадкой, как они с такими умениями собираются живыми и здоровыми счастливо добраться до Мордора. Элладан с Элрохиром лишь тихо посмеивались, когда я поднимала эту тему в разговоре, а Арвен и вовсе отмахивалась, явно думая о чем-то другом.
В последнее время дева была сама не своя, утратила хорошее настроение и не желала даже разговаривать с кем-то, а я не пыталась залезть ей в душу, — названной сестре нужно было время, и я готова была ей его предоставить.
Тем более, что у меня были заботы куда важнее.
Пусть близнецы и не были в большом восторге от честно выигранного мною желания, и даже пытались всячески юлить и изворачиваться, однако когда дошло до дела, к исполнению своего долга они подошли со всей ответственностью. Непрерывно повторяя, что в военном деле самое важное — дисциплина да стойкая выдержка, эти живодеры повадились каждый день будить меня с первыми лучами солнца, без особых церемоний выливая мне в лицо холодную воду. Бодростью и звериной яростью на всю тренировку они меня обеспечивали, а заодно и прибавляли работы Элари, которой приходилось каждый день, скрипя зубами и беззвучно ругаясь, менять мокрую постель.
Для того, чтобы Элронд ничего не узнал и не отдал прямой приказ, нам приходилось углубляться в густой осенний лес, и на той самой округлой поляне, где я сорвала с дерева белоснежное знамя своей победы, близнецам удалось устроить самое настоящее тренировочное поле. У плотного частокола деревьев одиноко подмигивала нарисованным угольком кругом мишень для стрельбы, а под густым корневищем старого дуба я прятала тугой осиновый лук и колчан стрел, удобную одежду и обувь для тренировок, а так же изящный легкий серебристый клинок, который Элладан с Элрохиром подарили мне на первой нашей тренировке. С простой рукоятью и узким лезвием, оплетенным вязью древних рун, он удобно лежал в руке, становясь ее продолжением, и почти не чувствовался, когда я раз за разом поражала им утащенную из кузницы деревянную тренировочную мишень.
