Лерой вернулся, поставив на бар круглый деревянный поднос с ломтями хлеба и сыра. От хлеба поднимался пар. Элвин схватил ломоть и размазал сыр по поверхности. Он откусил большой кусок и зажмурился от удовольствия.
Я схватила ломтик тёплого хлеба.
— Прошлый мэр Лондона была подменышем.
— Брось, Касс. Все это знают. В этом никакой ценности.
Я усиленно задумалась.
— Надвигается война. Король планирует напасть на Благих.
— Тебе действительно нужно, чтобы я ещё раз объяснил, что делает секрет ценным? — Элвин пососал палец, слизывая с него капельку сыра.
— Ладно! — я заскрежетала зубами, подумывая уйти. Потом закрыла глаза и поискала в своём сознании частичку информации, которая могла бы заинтересовать этого раздражающего фейри. И когда я стала думать, в моём сознании выжегся образ. Глаза Сиофры после того, как я заточила её в отражении. — Сиофра, — медленно произнесла я.
— А что с ней?
— Она пропала, — я отпила глоток вина. — Но она не мертва.
Его пережевывание замедлилось, глаза сверкнули тем необычным оранжевым светом.
— Вот как? Говори потише. У меня чуткий слух.
Я понизила голос.
— Она в ловушке. Заточена между зеркалами. До сих пор жива.
Он уставился на меня, и его тело обрело ту зловещую неподвижность фейри.
— Ты изменилась, Касс. Такое чувство, будто считанные недели назад ты забрела сюда наугад, чтобы спросить меня, как работает магия.
Моё сознание накрыло приятным кайфом, и я налила себе ещё бокальчик.
— Это действительно было несколько недель назад.
— И посмотри на себя сейчас.
— Это известно только мне, — сказала я. Мгновение спустя я поправилась: — И, может, Скарлетт. Я рассказала ей часть случившегося.
— Всё равно. Хороший секрет.
— Так как мне найти мою мать?
Элвин положил свой хлеб, запустил руку под куртку и вытащил круглый потускневший медный предмет. С виду он походил на старые карманные часы. Элвин передал его мне, и я открыла крышку, обнаружив компас. Иголка постоянно крутилась по кругу, ни на секунду не останавливаясь.
— И что мне с этим делать? — спросила я.
— Подумай о том, кого ты ищешь, держа компас у правой щеки. Он станет показывать в сторону ауры той персоны.
— А если этот некто уже мёртв?
— Компас покажет в ту сторону, где её сущность сильнее всего. На дом, где она прожила много лет, или на место, которое она часто посещала. Возможно, на её могилу.
— А если до неё две тысячи миль?
— Компас всё равно покажет в верном направлении, просто тебе придётся адово потрудиться во время поисков.
Впервые за несколько дней мой разум ощущался лёгким.
— Как мне подумать о ней, если я вообще ничего о ней не знаю?
— Тебе нужна лишь идея. Ты говоришь о женщине, которая родила тебя на свет. Это и есть идея.
— Ладно, — я убрала компас в карман, улыбнувшись. — Спасибо.
— Всегда пожалуйста, — он отломил ещё кусочек сыра. — Надеюсь, что её поиски сделают тебя цельной, Касс.
Глава 3
Я стояла снаружи бара Лероя, дрожа на прохладном вечернем воздухе и чувствуя себя карликом в сравнении с возвышающимися шпилями Гилдхолла. В кои-то веки стихли все воспоминания, которые преследовали меня последнюю неделю, стихло то слово «бесполезная», которое без устали крутилось в моём сознании. Наверное, отчасти это связано с тем, что я вылакала полбутылки вина, и земля под моими ногами кренилась. «Само собой, — подумала я, — нужно пойти обратно в хостел, проспаться и попытаться воспользоваться компасом на трезвую голову». Но сначала мне надо было посмотреть, как эта штука работает.
Я достала компас из кармана и открыла. Его стрелка вертелась, изредка задерживаясь на секунду, но потом вновь сдвигаясь и ища дальше. Я сделала глубокий вдох и поднесла компас к щеке, подумав о том, каким, наверное, было моё рождение; подумала о связи с женщиной, которую я никогда не знала. Какой она была? Похожа ли она на меня? Отдала ли она меня на удочерение, или же меня похитили фейри?
В глубине моего сознания образовался силуэт моей матери — полая фигура, состоящая из вопросов.
Металл у моей щеки начал пульсировать теплом.
Когда я отодвинула его от себя, потускневший компас засиял легким серебристым светом. Стрелка показала на юго-восток, ни капельки не подрагивая. Я пересекла двор Гилдхолла, следуя её указаниям.
Не отрывая глаз от металлического круга, я пошла по тихим улицам города, уставившись на стрелку. С таким же успехом она могла показывать на Италию, или Соединённые Штаты, или на какое-то место посреди океана. Я всё равно шла по указанию стрелки, полностью сосредоточив на ней свой взгляд и внимание.
Когда я добралась до Уолбрука (места подземной реки, где я временами слышала мучительные крики), стрелка внезапно немножко дёрнулась, и моё сердце ёкнуло. Я сделала несколько шагов назад, затем снова пошла вперёд. Это была не случайность. Стрелка двигалась от моих перемещений.
Если цель вдалеке, то она бы не пошевелилась. Она бы упрямо указывала в одном и том же направлении, как большинство компасов показывало на северный полюс, не сбиваясь с курса. Я приближалась к ней, двигаясь мимо широких улиц банковского района и шагая на юг. Судя по тому, как шевелилась стрелка, моя мама определённо находилась в Лондоне... вовсе недалеко. Мой пульс бешено застучал. Неужели это действительно возможно?
Я свернула на старую узкую улочку Святого Свитуна — даже переулок, на самом деле. По обеим сторонам возвышались современные здания. Стрелка вела меня вперёд, пока кое-какая архитектура не сменилась более старинной — викторианские дома с узорными каменными карнизами. Я смотрела, как иголка чуточку смещалась, пока не зафиксировалась в новой точке. В конце переулка я вышла на более широкую дорогу с магазинами, по которой ехало несколько такси. Стрелка показывала резко направо.
Я свернула на широкий тротуар, и теперь стрелка почти идеально указывала в ту сторону, куда я смотрела. Я двигалась в верном направлении. Пока я шла, стрелка вибрировала, а потом остановилась, снова показав направо. С бешено бившимся пульсом я подняла взгляд и посмотрела на фасад здания.
Я поняла, где нахожусь, и сердце ухнуло в пятки.
Роан приводил меня сюда несколько недель назад, когда впервые поведал о фейри. Именно здесь я впервые мельком увидела Триновантум — это здание вмещало в себя Лондонский камень.
Я медленно присела возле узорчатой железной решётки в стене возле меня. За ней, под защитой тусклого стекла, жёлтый свет озарял Лондонский Камень. Я подвигала компасом влево и вправо возле Камня, наблюдая за стрелкой. Она постоянно показывала на центр известняка. Вот куда привёл меня компас, бл*дь?
В моей груди расцвела печаль, и по щеке скатилась горячая слеза, которой я даже не осознавала. Я честно думала, что компас ведёт меня к моей матери, к женщине из плоти и крови, которая наконец-то даст мне ответы, но это не так. Он привёл меня к камню, к безжизненной штуке, и это означало, что моя мать мертва. Возможно, она умерла здесь.
Я сделала глубокий вдох, стараясь мыслить связно. Если Элвин говорит правду, то здесь задержалась сущность моей матери. Что это означает? Когда Роан привёл меня сюда в первый раз, он использовал Камень, чтобы показать мне видение Триновантума. Он относился к камню с почтением, которого я не замечала за ним с тех пор. Чем именно являлся этот Камень? Связью с миром фейри. Может, это портал?
Я посмотрела сквозь защищавшие его решётки и стекло. Сложно было разглядеть что-то за ним, но в темноте мне удалось увидеть вешалки с одеждой. Может, магазин спортивных товаров.
Я позволила своей магии просочиться в здание, ища. Словно влекомая магнетической тягой, моя магия нацелилась на отражения внутри, на стеклянные и металлические поверхности. Я пошарила в сумке, достала одно из карманных зеркалец и посмотрела в него, связавшись с зеркалом на стене магазина. Мой разум щёлкнул, когда я установила соединение и ощутила холодный прилив магии на коже, прыгнув в отражение.
