который произошёл в самом сердце хранилища, в максимально защищённом отсеке, где содержалось самое дорогое – «семена».
Когда я вошёл, то увидел поразительную картину – бледные шарики спящих семян магического дара парили в воздухе. Большая плоская шкатулка, где эти семена хранились, лежала на полу.
Я бы решил, что шкатулку кто-то вскрыл, но на крышке виднелись круглые отверстия с подпалинами, и они чётко говорили – семена дара вылетели из ящика самостоятельно. По собственной инициативе.
– Что за… – в который раз за утро повторил я.
– Похоже на магическое колебание, ваше величество, – подал голос начальник магической охраны. Старик, прошедший ни одну битву и пресекший ни одну диверсию.
– Что ещё за колебание?
– Не знаю. Но могу предположить, что семена дара, принадлежащие вашему роду, что-то встревожило.
– И что бы это могло быть?
Собеседник пожал плечами – ну да, вариантов немного.
Точнее, их нет вовсе! Магия, которая передаётся из поколения в поколение, не имеет привычки просыпаться и летать по хранилищу. Единственное на что может отреагировать – это носитель, готовый принять дар.
Однако в этом случае просыпается лишь одно семя, а не все! Да и потенциальные носители – то есть мои прямые наследники, – в природе пока не существуют.
– Не знаю, ваше величество, – наконец сказал маг.
Я кивнул и приказал:
– Следите за хранилищем в оба. Если что-то случится, хоть малейшая странность, сразу ко мне.
Маргарита
Магический дар. Из неприятного – его мне давали только на время.
В бумаге, протянутой Вишиком, значилось, что через два года я обязана магию вернуть. Ожидаемо, но меня всё равно царапнуло, и я поспешила сосредоточиться на другой, более позитивной информации – на непосредственном получении дара.
Мне предстояло принять некое «семя». Беречь его, лелеять и растить.
Вопросов была уйма, но я понимала, что ещё успеется. Очень хотелось пощупать их магию собственными руками, поэтому, пробежавшись глазами по тексту, я поднесла к пальцу жаждущее крови перо.
Короткий болезненный укол, моя подпись, и Вишик забрал составленное в одном экземпляре соглашение-расписку. Ну а Филиния подошла к камину, вскрыла спрятанный за висевшей там картиной сейф и достала большую плоскую шкатулку.
Я временно перестала дышать.
Как заворожённая я смотрела на украшенный сложной резьбой ящик, а когда Филиния водрузила его на стол и открыла, мои брови невольно приподнялись. Внутри была бархатная подложка с множеством пустых ячеек. Лишь в одной лежал небольшой шарик, словно из мутного стекла.
– Это и есть семя? – спросила я удивлённо.
– Да, – ответила герцогиня. – Последняя крупица магии, которая у нас осталась.
Я поёжилась. Вспомнился вчерашний приватный разговор, за время которого я успела узнать многое. Увы, род Сонтор был немногочисленным, и всё сложилось так как сложилось. Но это одинокое зерно, это лишнее напоминание об одиночестве Филинии, заставило дрогнуть. По оспине пробежал холодок.
Ещё захотелось спросить – а может не надо? Может вы зря хотите рискнуть последним? Но из того же разговора я знала, что герцогиня не отступится. Нет и ещё раз нет.
К тому же семя в любом случае вернётся, значит род Сонтор ничего не теряет.
Сделав глубокий вдох, я кивнула, а Филиния скомандовала:
– Прикоснись к нему, Маргарита.
Я осторожно протянулась рукой. Потрогала шарик подушечкой пальца, и тот вдруг ожил. Дёрнулся, засветился тусклым светом и плавно поднялся вверх.
На губах Филинии заиграла удовлетворённая улыбка.
– Я, Филиния Сонтор, урождённая Вейз, передаю этот дар Маргарите Сонтор, моей единственной и законной наследнице! – воскликнула герцогиня.
Я сомневалась, что подействует, ведь законная я только по документам. Но шарику хватило. Он застыл на долю секунды и резко рванул ко мне.
Вдох, светящееся «семя» врезалось в моё тело в районе солнечного сплетения, и я охнула. Воздух из лёгких вышибло, меня словно взорвало изнутри.
Всё стало ослепительно-белым. Стильный кабинет исчез, я осознала себя стоящей напротив незнакомого и крайне разгневанного мужчины. Мощного, темноглазого, с недлинными волосами цвета мёда и печатью власти на волевом лице.
Сердце подпрыгнуло к горлу, чувства неожиданно смешались. Незнакомец злился? Я тоже! А вместе с этим испытывала острое желание сбежать.
Ещё я ощущала скрытую, явно неправильную симпатию о которой старалась не думать. Мужчина в свою очередь щурился. Смотрел грозно и с подозрением! Потом что-то рявкнул, качнулся навстречу, и мой взгляд зацепился за вырез на его груди.
Белоснежная рубаха была расстёгнута неприлично, почти до середины, и на коже виднелись фрагменты двух больших татуировок. Кажется ничего необычного, ну подумаешь татушки, но щёки внезапно вспыхнули румянцем, а потом всё.
Меня вышибло из этого видения. Миг, и я лечу во тьму, теряя сознание, и каким-то странным образом понимая, что это надолго.
В смысле, обморок надолго. Я обязательно очнусь, но не прямо сейчас.
Ощущение не обмануло – в себя я пришла только утром. Открыв глаза, поняла, что нахожусь в мрачноватого вида спальне и увидела яркий, бьющий в окна свет.
Стоило зашевелиться, проснулась отдыхавшая в кресле возле кровати горничная. Девушка подскочила, собираясь звать её светлость, но я остановила:
– Не надо.
Просто утро было слишком ранним. Смысл будить всех?
Поёрзав и убедившись, что чувствую себя нормально, я попросилась в ванную. Горничная подала невесомый пеньюар и проводила к скрытой в глубине спальни двери – только увидав пеньюар, я сообразила, что привычной одежды на мне нет.
Меня переодевали. Ситуация странная, смущающая, но циклиться я не стала. Спросила только:
– Как долго я спала?
Оказалось весь остаток дня и всю ночь.
– Мы так испугались за вас, – неожиданно призналась девушка, – но её светлость сказала, что при принятии дара обмороки – это нормально. Мы думаем всё потому, что семя было сильным.
– Сильным? – переспросила я.
– Очень. – Горничная вдруг понизила голос до шёпота: – Наши болтают, что оно могло вообще вас не принять.
Оу… Они болтают. Зато я-то ничего про магию не знаю!
Всё-таки следовало расспросить Филинию прежде, чем тянуть руки к тому шарику. Впрочем, мне бы всё равно пришлось его взять.
– А бывают случаи, когда зерно не принимает владельца? – спросила я.
– Не зерно, а семя, – благожелательно поправила девушка. – И не владельца, а претендента. Маг становится магом лишь после того, как в его теле поселится семя. До этого он только претендент.
В очередной раз убедилась, что ничего не понимаю в этой их «агротехнике». Вероятно я в этом мире одна такая несведущая.
– Расскажешь подробнее, когда вернусь? – просто мы стояли на пороге ванной, и мне действительно хотелось уединиться.
– Конечно, леди Маргарита, – ничуть не смутилась собеседница. – С
