Кстати, Солана тоже оказалась умничкой. Она, как чувствовала, что дома нам всем будет лучше, потому позволила завершить за два дня все дела в Центрограде, переловить более пятисот шестидесяти людей и двуликих, замешанных в преступлениях, в том числе и Куфина, успевшего сменить облик на более молодой, и вернуться к Джейкобу, где и совершила свой первый в жизни оборот вместе с Анилой.
Луноликая богиня, как же мы тогда с тестем, точнее Бураш и Корбо, наносились между двумя пищащими пушистыми комками, требующими молока, мяса, обнимашек, тепла и внимания одновременно. Как самые настоящие два молодых и ошалелых отца — идиота, с руками, точнее лапами не из того места, по-другому и не скажешь. Но, вместе с тем, это было и веселое время. Время открытий, время доверия и самопознания, время обретения друг друга нами всеми, время сплочения, время одной семьи. И мы с Джейкобом справились, и наши девочки тоже преодолели свои перевоплощения на «отлично». Причем, Золя обернулась лишь после того, как Солана вновь стала человеком. Дождалась дочку, моя умница.
Сейчас, полтора года спустя, уже и на скажешь, что девчонки выглядели в первый свой оборот одинаковыми пухлыми коротконогими кукленышами. Рами, волчица нашей дочери, уже заметно подросла и почти совсем перестала косолапить, чем умиляла меня первые двенадцать месяцев до хохота. А Золотинка превратилась в изящную красавицу, темно-бурую хитрюгу. И пусть она еще не вошла в свою нормальную, соответствующую возрасту пору, я, как и Бураш, наслаждаюсь каждым ее днем взросления. И уже точно знаю, Ани была совершенно права, когда однажды сказала: «Золя — та ещё болтушка и упертая малышка, если уж что-то решившая, то топающая напролом».
Моя истинная. Любимая девочка. Луна северо-западного предела, которую признали все до единого волка на общем слёте стаи. Ни один двуликий ни жестом, ни взглядом, ни действием, ни разу не показал, что он оспаривает ее роль или хоть как-то не доверяет. После обнародования всей цепочки преступлений, совершенных людьми и двуликими, обвиненными самой богиней, даже те, кто мог что-то ляпнуть, умолкли и прижали хвосты.
А Варфик превратился в самого яростного ее фаната. И даже решил пойти по стопам Анилы и выучиться на преподавателя, потому подал документы в колледж и уже отучился первый семестр.
— Мам… — раздается совсем рядом тихий тоненький голосок Соланы, вытягивая меня из воспоминаний о прошлом, — а если папа спит, пойдем погуляем только вдвоем?
— Волчицами? — тут же догадывается Ани.
— Угу.
— К озеру?
— Ну… да…
— А потом нам папа обеим по нашим плюшевым попам ремнем надает, что мы плавать не умеем, а ушли без него, — озвучивает любимая то, что я уже намереваюсь сказать, раскрывая секрет, что не сплю.
— Ну, мамочка, — канючит мелкая хитрюга, — мы быстренько и на бережочке, он не узнает. И потом, вдруг у меня получится рыбку поймать? Мы ее папе принесем, он будет рад, пожарит ее, а дедуле мы фотоснимок отправим.
— Скорее уж, родная, ты вдоволь увазюкаешься в грязи, и жарить нам будет нечего. — смеется Ани.
И я, не удержавшись, к ней присоединяюсь.
— А что, если нам с собой мясо захватить и шашлычок приготовить? — предлагаю компромисс, поглядывая на двух своих обожаемых красавиц. — А если Рами рыбку поймает, так и ее закоптим?
— Ура! Папочка! Ты — гений! Самый умный! — подлетает ко мне дочка, обнимает за шею и смешно чмокает в щеку.
Я же поднимаю взгляд и встречаюсь с самыми прекрасными глазами на свете.
— Люблю тебя, — посылает мне мыслеобраз истинная и дарит широкую улыбку.
— А я тебя больше, — зеркалю ей ответ.
Эпилог 2
АНИЛА
Восемнадцать лет спустя…
Золя, а ну-ка признавайся, ты чего от меня скрываешь? — ворчу, обращаясь к своей второй половине.
Совершенно ничего, — врет хулиганка в ответ, нагло навиливая хвостом.
Ну раз так, я Лину пожалуюсь, — включаю наглый шантаж, — пусть он с Бурашем разбирается, что у вас там случилось.
Э-э-э… не-не-не, не надо Бураша подключать, — тут же мотает мордочкой деловая прохиндейка, смешно пуча глаза.
Таааак, — тяну, решая подойти к волчице с другого бока, — слушай, Золь, а мне кажется, или ты своего истинного последние пару дней избегаешь? Лин же предлагал прогулку по лесу, побегать во второй ипостаси, а ты отказалась… Делись, что случилось? Обидеть тебя Бураш точно не мог, я бы почувствовала.
Ну… у нас с тобой были причины, — выдает странную версию моя вторая половина, заваливаясь на бок и вытягивая изящные лапы.
Облокачиваюсь на спинку дивана, сводя брови вместе, и, закинув ногу на ногу, покачиваю ступней, как маятником.
Причины, значит? — складываю руки на груди, которая непонятно отчего в последние дни побаливает. — А мне по секрету сказать не хочешь, раз это и меня касается?
Ани, ты шутишь? — фыркает Золотинка, смешно дергая правым ухом. — Правда? Реально не догоняешь?
Не догоняю чего?
— Любимая!!!!!!!!!!! Я тебя обожаю!!!!!! — раздается откуда-то из глубины дома вопль мужа, а затем и топот его ног, явно спешащих ко мне.
— Я беременна! Золя, я беременна?! — озвучиваю еле слышно то, что волчица узнала первой и вот сейчас показала мне, а я же, как отличный передатчик, тут же отправила Лину.
Прикладываю задрожавшие ладошки к еще совершенно плоскому животу и прикрываю глаза, стараясь не расплакаться.
Эх, а я так хотела немножко подержать всё в секрете… — притворно печально вздыхает Золотинка, переворачиваясь на другой бок, чтобы никто не увидел ее довольной улыбки, — побегать по лесочку, половить зайцев, а теперь нас, Ани, все ближайшие месяцы с рук не спустят, как пить дать. А зайцев на подносе принесут…
— Золечка, милая, хоть зайцев, хоть перепелов, хоть крокодилов, — дает обещание моей второй сущности истинный, когда, сияя счастливой улыбкой, широкими шагами пересекает комнату и подхватывает меня на руки. — Я тебя обожаю, маленькая. Спасибо, родная.
Целует и обнимает крепко-крепко.
— Люблю тебя, — признаюсь ему в ответ, касаясь ладонью чуть колючей щеки.
А затем утыкаюсь носом в сильную шею, делаю глубокий вдох и, наконец-то, отпускаю свой самый главный страх.
— Спасибо, Матушка-Луна, теперь я точно не бракованная, — произношу одними губами, улыбаясь широко и беззаботно.
