У неё внутри постепенно что-то скручивалось, сдавливалось, как будто кто-то до отказа завёл тугую пружину – но вот отпустило. Не резко, чтобы сорвать пружину со штырька, а плавно, и от этого захотелось немножко поплакать.
Нет, близость и возможность счастья – всего лишь иллюзия, надежда на то, что твоя история продолжится. Да ещё рядом с чьей-то историей, наверное, доброй и счастливой. И хотя до намечтанного покоя в домике у моря было ещё неблизко, на душе стало полегче.
Видимо, Эдвин-Магот был прав: не стоило совершать опрометчивого поступка. И не нужны татуировки, которые так просто не сведёшь со спины – а может быть, и не получится. Нужна надежда. А она внезапно забрезжила.
Эдмунда не заметила, как задремала, уткнувшись лицом в плечо Нейтана. Сколько они так сидели? Но Нейт пошевелился, устав от неподвижности и от сидения на камнях, и она открыла глаза.
– Надо идти в дом. Завтра рано вставать, – сказал Нейтан спокойно. – Надо отдыхать.
– Да, мак Хэрриган, – сказала Эдмунда, моментально возвращаясь в привычный уже образ Эдвина Эдвертона. – Простите, мак Хэрриган. Больше не повторится.
– Ну уж я надеюсь, – усмехнулся Нейтан. – Точнее, надеюсь, что если и повторится, то не в компании дьера Эдвертона.
Эдмунда поднялась на ноги, радуясь, что темно. Иначе Хэрриган точно бы заметил пунцовое от неловкости лицо. А оно наверняка именно таким и было, судя по ощущению: щёки здорово горели, а лоб покрылся испариной.
Её, кажется, почти пригласили на свидание. Ночное свидание на побережье.
***
Наутро безбрежный покой отхлынул далеко в море, к чужим берегам. Зарождающийся день брызнул в окна коротким дождём, который быстро прошёл, оставив после себя свежесть и запах мокрого песка. В домике Нейтана пахло ещё и кофе. Его аромат сразу настраивал на день, полный дел и забот.
– Ну вот, – сказал Нейт, садясь напротив Эдвина. – Теперь можно рассказать и о кое-каких делах в столице. О тех, которые касаются нас с тобой, но пока не касаются всех остальных в участке. Поговорим?
– Ты… вы… Вы ведь в Льюдейле не искали встречи с моими родителями? – спросил Эд. – Не побеспокоили их?
– Да мне и некогда было, – сказал Нейт спокойно. – То в Речной участок надо, то в тюрьму к этому Борссену, то ещё куда. В библиотеке вот был, в магической школе был – по твоей наводке! Куда мне ещё искать твою семью? К тому же ты ясно дал понять…
– Да, действительно… Спасибо, – пробормотал Эд.
– Нет, я хотел поговорить не о тебе. Тут всё понятно и до поры, до времени лучше просто ничего не трогать. Я хотел рассказать, как на меня покушался один наш общий приятель, – сказал Хэрриган. – Думаю, он решил, что я вернулся в Льюдейл, чтобы раскопать что-нибудь о тебе. И очень был недоволен этим, надо сказать.
– Вон оно что, – как можно равнодушнее произнёс Эдвин, хотя его как будто крапивой ожгло упоминание о Кэссиане. – А почему вы, мак Хэрриган, думаете, что это он покушался? Никто другой не мог?
– Он забыл поменять почерк, – хмыкнул Нейт. – Взорвал машину. Похоже, новая Мастер – его любовница. А может, и нет, может, он держит её на расстоянии и не даёт сладкого, чтобы была голодной и верной.
– Вот как, – сказал Эд.
Это было так неприятно: слышать, что Кэс манипулирует какой-то женщиной. Попользуется, а потом может и убить. У Эда начали гореть кончики пальцев – так хотелось тут же начертить в воздухе целую серию разрушающих знаков. Устроить бурю, обвал, пожар – что угодно, чтобы как-то выплеснуть всю ту муть, что была на душе.
– Вот так, – согласился Нейт. – И хотя она изрядная змеюка, мне её даже жаль. И не смотри на кружку так, словно собираешься разнести её на мелкие осколки. У меня тут не так много посуды!
Эдвин вздрогнул и отвёл глаза от стола. Зря: так он встретился взглядом со светло-карими глазами напарника. Нейт смотрел пристально, чуть вприщур, но не злобно.
– Нам пора собраться вчетвером – с Маготом и Равой, – сказал Эд, – и посвятить вас… тебя в наш план.
– Кто-то ещё войдёт в наш круг? Могу я рекомендовать Квейна? – спросил Нейт отрывисто.
– Пока не стоит, – сказал Эдвин. – Не стоит забывать, что пока у нас нет показаний Кэса, Эдмунда Стил остаётся вне закона. На ней пятно наркоторговца, контрабандиста и преступника. Она всё ещё продажный полицейский… пока мы не докажем обратное.
– Допивай кофе, – голосом ломким и сухим, как старая ракушка, сказал Нейт. – Идём.
– Но ты хотел обсудить, – сбивчиво начал Эдвин.
– Вот и обсудим, – ещё суше сказал Нейтан.
О, Эдвину был хорошо знакома эта разновидность Нейтана: Нейт, вставший на рельсы. С них его уже не столкнуть, не развернуть – можно попытаться остановить, но и это будет непросто. Что-то он там внутри для себя придумал и решил.
В надежде на остановку Нейтана-поезда Эдвин уже по дороге в участок сказал:
– Мы кое-что придумали с Маготом и Равой.
– Неважно. Кэс появится, вернее всего, неожиданно. Дин будет единственным, кого поставят в известность об операции – возможно, уже поставили. Он заслуживает знать.
– Но Нейт…
– Про Эдмунду пока просто умолчим, если получится. Он заслужил знать.
– И что?
– А то, дьер Эдвертон, – сказал Нейтан, – что сделать всё как надо и восстановить справедливость мы сумеем только сообща. Иначе в глазах Квейна вы втроём будете заговорщиками и преступниками, а я вашим пособником, а Кэсу присудят награды и ордена, и, вероятно, ещё статус мученика – посмертно. Меня не устраивает. Если играть по-вашему – получается неправильно.
– Нейт, – выдавил Эдвин растерянно.
– Эд, – Нейтан остановился и подцепил напарника за локоть, потому что тот по инерции продолжил идти. – Послушай, Эд. Всё уже неправильно. Лайда и Фаднор Эдвертоны, Вита Стил – они долго не продержатся, долгое отсутствие побед, безнадёга и отчаяние плохо сказываются на людях. Мастер Алдер в Льюдейле заслуживает справедливого наказания. А Кэс – возмездия. И что бы вы трое ни придумали, оно наверняка самоубийственно и глупо.
– Нет, – Эдвин рывком высвободил руку. – То есть изначально, когда мы с Маготом прибыли сюда, это было самоубийственно. Моя жизнь
