Ася Филатова - Под тем же солнцем

Арина молча кивнула. Вопрос прозвучал совершенно однозначно, Лаер определенно не имел в виду ни бабушку, ни дядю. Молодой человек прошелся по гостиной и повернулся к замершей в ожидании Арине.

— Долго ты еще собираешься тут торчать? — неожиданно резко осведомился он.

Арина опешила.

— А чем плохо, что я здесь, выражаясь твоими словами, «торчу»?

— Ездить далеко.

— Так не езди, — Арина фыркнула.

Ярослав свирепо уставился на девушку.

— Не могу.

— Что так? Эксперименты ставить не на ком? — вырвалось у Арины против ее воли.

Бесцеремонность Лаера выводила ее из себя. Повисшую тишину нарушил телефонный звонок. На экране высветились крупные буквы «АНТОН». «Слепой бы и тот заметил», — тоскливо промелькнуло в голове у Арины. К сожалению, Ярослав слепым или недоразвитым не был.

Бросив взгляд на телефон, Ярослав нехорошо ухмыльнулся.

— Что, уже совсем любовь-морковь?..

— По-моему, это не твое дело.

На звонок Арина не ответила, отключив звук. Отложила телефон и вопросительно воззрилась на раздраженного Лаера.

— Так в чем проблема?

— Давай я тебя домой отвезу, — неожиданно спокойно предложил Ярослав, — погода портится, делать здесь будет совершенно нечего. Еще простудишься, ты же хилая…

Арина вздохнула. Она и сама подумывала уехать ближе к вечеру с дачи, но не признаваться же в этом Лаеру. Именно сегодня, по глупому стечению обстоятельств, ее любимые ближайшие родственники должны были улететь в Испанию, и Нюша оставался совсем один.

— Ярослав, ну вот почему ты всегда лучше меня знаешь, что мне нужно делать?..

— Я старше и умней.

— Да, да. А еще ты красивее, образованнее, успешнее, талантливее и духовно богаче. Перечисление всех твоих достоинств может занять добрые полдня…

— Арин, прекращай эту демагогию. Поехали.

— Неа. Не поеду.

Лаер шумно вздохнул.

— Вот парадокс. Из всех дивных качеств, присущих Рин, первым к тебе вернулась ее потрясающая упертость… В те давние времена ты обладала поистине ослиным упрямством.

Арина почувствовала, что от злости у нее темнеет в глазах, но остановиться уже не могла.

— А-а, — ядовито произнесла девушка, — теперь ты, наконец, убедился, что Рин это я? Что же тебя подстегнуло? Может, еще подождем, проведем какие-нибудь опыты?

Ярослав побледнел.

— Я с первого дня знал, что это ты. Еще тогда, в метро. Мне не нужны были никакие эксперименты и твоя ненадежная память, достаточно того, что помню я. Но должна же была быть причина, по которой я мог находиться с тобой рядом все это время…

— Очень трогательно.

Ярослав смотрел на Арину, и в глазах у него снова появилось то выражение, которое так испугало ее при их первой встрече. Огонь поднимался из самой глубины, темной ли, светлой, этого Арине не дано было понять.

— С того момента, когда ко мне вернулась память, я свою жизнь посвятил тому, чтобы тебя найти.

Арина покачала головой. Каждое произнесенное Ярославом слово отчего-то причиняло ей физическую боль. Казалось, на теле не осталось живого места, ныли мышцы, происходящее категорически перестало забавлять ее. Она боялась и мучительно не хотела слышать то, что до нее пытался донести Ярослав.

— Я никогда больше не скажу тебе ничего подобного. Никто и никогда не будет любить тебя так, как я, — раздельно проговорил Ярослав. — Вряд ли ты найдешь более верного человека. Выслушай меня хотя бы один раз. Для него тебя не существует. Подумай об этом.

У Арины начинала кружиться голова. Зачем он ей все это говорит?? Неужели нельзя оставить все, как есть, и не мучить ее?.. Голос Ярослава проникал куда-то вглубь девушки, проходил рентгеновскими лучами через кожу, и, хотя Лаер говорил тихо, каждое слово гулко отдавалось в ее голове, словно кто-то бил в набат.

— Я помню наше детство и юность, как будто это было вчера. А еще я помню, что смог сделать тебя счастливой, хотя твоя память упорно не желает это признать…

— Это невозможно, — прошептала Арина, борясь с желанием закрыть лицо ладонями и зажмуриться. А еще лучше, убежать.

— Тебе ли это говорить.

Из глубины карих глаз Ярослава на Арину снова смотрели черные глаза Йавара. Через века. Через сотни лет и зим. Как завороженная, Арина смотрела в эти странные глаза и видела языки пламени, золотых идолов, темный алтарь… и алую кровь на его руках.

Арина отшатнулась, отчетливый ужас отразился в ее глазах. Ярослав обреченно покачал головой.

— Ты по-прежнему мне не веришь.

Арина отвернулась, пряча лицо. Руки непроизвольно сжались в кулаки.

— Уходи.

— Он даже не помнит тебя, — тихо проговорил Ярослав, — и, возможно, никогда не вспомнит.

— Ну и пусть. Это не имеет значения.

— А если бы он не появился, черт бы его побрал?

— Это ничего бы не изменило. Я его вспомнила.

Арина не оборачиваясь уставилась в окно.

Минуту Ярослав мрачно смотрел Арине в спину, затем резко повернулся и вышел. Хлопнула входная дверь. Через секунду взревел мотор и стало тихо.

Арина поняла, что плачет.

— Что это? — сердито думала девушка, вытирая слезы, — я из-за чего сейчас реву, интересно?

Ничего ведь не произошло. Он просто больше не придет, и это было так же очевидно, как и то, что за осенью следует зима, а за каждой ночью, как водится, новый день.

Ярослав автоматически вел машину, мысли его были далеко. В глаза ударило неожиданное солнце, на мгновение выглянувшее из-за серых тяжелых туч. Жаль, нельзя поделиться собственными воспоминаниями. Из своей головы в чужую файлы не перекинешь… Даже с его способностями.

— Посиди здесь, щенок… Я вижу, ты еще не готов. Ты слишком слаб.

Дверь захлопнулась, судя по звуку, ее с той стороны задвинули чем-то массивным.

Йавар поднялся с земляного пола, вытирая кровь с лица. Полоска света, пробивающаяся откуда-то сверху, позволяла разглядеть, что он находится в крохотной каморке, скорее всего, погребе или просто месте свалки для разного старья. От бессилия Йавару хотелось выть, отверстие под потолком было слишком высоко, и оно было слишком узким, чтобы через него мог протиснуться человек. Йавар заметался по помещению, повсюду натыкаясь на глиняные стены.

До последнего момента Йавар верил, что их план удался. Ему посчастливилось ловко избавиться от одного из приносящих дары слуг: выбрав схожего с собой телосложением, Йавар подкараулил последнего на выходе из дома, служившего жрецам чем-то вроде склада, и обезвредил его. Одним точным ударом Йавар сбил прислужника с ног, заткнул ему рот приготовленным заранее кляпом, связал ему руки и ноги. Затем затащил в пристройку и, убедившись, что слуга может дышать, там и оставил. До этого самого момента все шло строго по плану, удача благоприятствовала Йавару, и он спешил перейти ко второй части задуманного. Однако практически в эту минуту все и закончилось. Йавар успел нанести на лицо краску и облачиться в ритуальные одежды, когда сам угодил в ловушку.