— Еще, — захныкала она.
Он раздвинул ее ноги еще шире, входя еще глубже, и неумолимый ритм начал пульсировать внутри нее. Давление нарастало и закручивалось в ее сердцевине, как пережатая пружина. Бри сжалась вокруг него, нуждаясь в большем.
Он усмехнулся и скользнул одной рукой вниз по ее клитору, дразня настойчивыми пальцами, лишая разума. Каждое движение его члена подталкивало ее к его руке.
Бри застонала и закрыла глаза, чувствуя только его скользкую тяжелую эрекцию, входящую и выходящую, пока его твердый палец гладил ее клитор.
Когда его член вошел глубже, а палец надавил сильнее, быстрее, его зубы сомкнулись на ее затылке, и укус боли пронзил ее до самой сердцевины. В течение одной секунды все внутри нее балансировало на острие, а затем пружина внутри нее взорвалась. Неотвратимое наслаждение выплескивалось наружу пылающей волной за волной, пока она не перестала понимать, где начинается и заканчивается ее тело.
Шей издал низкий стон. Его хватка была такой сильной, что обязательно останутся синяки, но он оставался неподвижным, пока его член содрогался внутри нее.
Удовлетворенно напевая ей на ухо, он слизал боль от укуса, а затем перевернул их на бок. Он обнял ее, прижимая спиной к своей груди.
Ее руки и ноги растворились в матрасе, когда она положила голову на его твердый бицепс.
Прижимая ее, член Шея все еще оставался глубоко внутри.
— Спасибо, линнан, — прошептал он.
Она усмехнулась. Нет, спасибо тебе. Не только за оргазм, но и за открытие, что она может наслаждаться жестким и быстрым сексом.
— Не за что.
Она убрала его руку со своей груди и укусила за палец. Его ответом было то, что он снова был твердым внутри нее.
— Спасибо, что спас мне жизнь.
— В этом не было необходимости. — Шей положил свою руку обратно на ее грудь, и Бри почувствовала, как ее сосок напрягся. Забавно, что ее поглаживание ничего не давало, но под его мозолистой ладонью каждый ее нерв ожил.
Когда он зажал ее сосок между пальцами, ее киска сжалась вокруг его члена, заставив его зарычать от удовольствия.
Шей поцеловал ее волосы, притягивая ближе.
— Но сегодня ты спасла других. Откуда в тебе столько храбрости? Твои родители были воинами? — Он поморщился. — Прости. Ты, наверное, не знаешь, не так ли?
— Нет.
— А что люди делают со своими сиротами? — Он выскользнул из нее и развернул Бри лицом к себе.
Она уткнулась носом ему в грудь, вдыхая аромат мыла и их любви.
— Ты что, никогда не смотрел телевизор?
— Нет. У людей мужчины так плохо обращаются со своими женщинами, что хочется научить их хорошим манерам. — Его рука сжалась в кулак с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев. — И все такие грубые.
Она попыталась представить, как мистер чрезмерно-заботливый-вежливый-воин смотрит комедийное шоу или даже что-то вроде «Крепкого орешка». У нее вырвался смешок.
— Сироты? — Напомнил он ей.
— О. Нанимают людей для ухода за группой детей. Я долго не разговаривала, поэтому они подумали, что я умственно отсталая, и меня не торопились удочерять. Как-то меня воспитывала милая пара, но приемный отец потерял работу, и они были вынуждены уехать из штата. Еще в одной семье забеременела приемная мать, и они не хотели иметь двоих детей. Я много переезжала с места на место. В моем последнем приемном доме, парень пытался… — глаза Шея сузились.
Притормози. Не очень хорошая история на данный момент.
— Ну, я сбежала до того, как что-то… случилось, и жила с уличной бандой.
— Бандой детей?
— Не всегда, но это была просто кучка детей, отсиживающихся на заброшенном складе. Рылись в мусоре и воровали. — Она улыбнулась. — Я была симпатичной, поэтому из меня получился хороший карманник и магазинный воришка. И я отлично разбиралась в машинной проводке.
— Но ты так и не стала воришкой.
Она сморщила носик.
— Я пыталась вытащить бумажник из… Ну, ты бы назвал его воином. Сэнсэй преподавал боевые искусства, и вместо того, чтобы превратить меня в малолетнюю преступницу, он отправил меня работать в его школу самбо.
Шей коснулся ее носа.
— Храбрость у тебя уже была, но он научил тебя сражаться.
— Да. — Брианна поморщилась. — Хотя против адского пса это не очень-то помогает.
Ей-Богу, неужели она должна напоминать ему об этом снова? Воспоминание о ней на улице вернулось, такой самоотверженно храброй, пытающейся спасти жизнь Кахира. Копыта Херне, она могла бы украсть сердце прямо из его груди.
Он изучал ее бледное милое лицо с россыпью веснушек. Она сражалась не с отвагой воина, а с яростью матери-волчицы, охраняющей своих детенышей. Шей провел пальцем по ее щеке. Он видел, как она обнимала щенков Бонни, видел рисунок карандашом, который она приклеила к их холодильнику. Ей было не все равно. Это был ее секрет: она просто заботилась. У этой женщины сердце больше, чем ее крошечное тело.
И она украла его сердце. Он закрыл глаза. Неизбежность любви к ней была подобна оседанию горы. Он мог бы сказать себе, что она всего лишь любовница, и, конечно же, даже в этом случае он беспокоился бы о ее благополучии. Но это было бы ложью. Она была для него гораздо большим.
Шей вздохнул, и странное напряжение в его груди ослабло с признанием того, что он чувствовал.
И все же… забота о Брианне создаст сложности.
Не с Зебом, конечно. Он улыбнулся и потерся лицом о ее душистые волосы. Цветы и цитрусовые; ей нужен новый шампунь. Зеб уже привязался к ней всем сердцем, даже если пытался притворяться, что это не так.
Проблема была в Шее. Я связан клятвой. Ни одна из причин, которые он назвал Зебу, не изменилась. Переезжать с ним и Зебом было бы слишком тяжело для нее. Но что, если они ей небезразличны? Он думал, что это так, хотя что он вообще понимает в женщинах? Каков был правильный путь, как не осрамить честь и удовлетворить свою потребность в ней?
Ему придется подумать еще немного. И даже если они с Зебом захотят ухаживать за ней, закон гласит, что женщина должна сначала посетить хотя бы одно Собрание. Самкам необходимо научиться отделять физические реакции от эмоциональных.
Но все это было в будущем, а сейчас она была здесь, в его постели.
Бри жевала губу, напряженно размышляя.
— Как получилось, что, когда Зеб стрелял из пистолета, пули пробили броню адского пса?
— Что? — Его брови сошлись на переносице, когда он попытался переключиться от романтики к смерти.
— Пули, — терпеливо повторила она. — Каким образом адского пса удалось убить из пистолета?
Шей уставился на нее. Она была там, на улице, когда Зеб застрелил адского пса. Ее маленькое мягкое тело было слишком близко. В памяти вспыхнули изуродованные тела его братьев. В его груди раздалось рычание.
— Что? Шей?
Она жива. Он должен продолжать убеждать себя в этом. Доказывать это.
Шей резко соскочил с кровати, перевернул ее на спину и потащил вниз, пока ее сладкая попка не оказалась наполовину на краю.
— Не стоит напоминать самцу, как близка ты была к смерти, маленькая волчица.
Ее глаза расширились, когда он положил ее ноги на сгибы своих локтей, открывая ее для себя. Она жива. Он вошел в нее одним быстрым толчком.
Глава 24
Бри вышла из кухни и потянулась. Каждый мускул в ее теле болезненно ныл. Для бросания чугунных сковородок, по-видимому, были задействованы все группы мышц. Это вам не просто поднятие тяжестей. И секс с разъяренным Кахиром…
Она положила руку на живот. Милостивые небеса.
Секс был потрясающим. То, что он так заботился и беспокоился о ней, заставляло ее дрожать внутри.
Не привязывайся, Бри. Ему не нужны отношения.
Как только они с Зебом закончат обучение Кахиров, они отправятся в новое место. Ей нужно ограничиться благодарностью за то, что встретила такого мужчину. Смогла бы она когда-нибудь оправиться настолько, чтобы заняться сексом, если бы тот не был таким понимающим и таким упрямым?
