пытаясь от чего-то спрятаться, скрыться… Но от чего?
Сам же не мог уснуть. Взял Элену за руку, и уже одно то, как даже во сне она крепко держится за его ладонь, еще больше доказывало – она чего-то очень боится. Боится настолько, что ищет защиты, пусть и сама не отдает себе в этом отчета.
И ведь так и ни слова не сказала в укор, мол, как ты мог, все решить за меня, я же была против привязки к миру. Выходит, Элену угнетало что-то, что воспринималось ею куда катастрофичнее. Только как узнать правду, если собственная жена ему не доверяет? Да и, справедливости ради, заслужил ли он это доверие?
И сейчас, неотрывно глядя на спящую девушку в полумраке комнаты, Дэриан неотвратимо осознавал одно. Его в этом коробит не тот факт, что не получается держать все под контролем. А то, что доверие Элены почему-то понемногу, незаметно, но неотвратимо стало для него очень важным… Важно, что она думает. Что чувствует… Неужели, чтобы понять все это, нужно было просто вот так, как сегодня, испугаться за нее? Лишь страх потери показывает ценность того, чего чуть не лишился…
Но эта ясность лишь прибавляла еще больше проблем. Меньше месяца на то, чтобы заполучить престол. И если до этого планировал соблазнить Элену ради наследника, то теперь даже собственные намерения казались низкими и недостойными. С ней не хочется хитрить и форсировать события. Хочется…чего-то большего, чем когда-либо с кем-либо было раньше. И уже само это стремление говорило о многом.
Только что теперь со всем этим делать? Ведь если не выиграть в гонке за престол, то это однозначный конец всему!
Как же быть?
Ответа на этот вопрос пока не находилось…
Элена проснулась совсем рано. Чуть пошевелилась в его объятиях, Дэриан тут же открыл глаза. Пока еще сонная, безумно очаровательная спросонья, жена смотрела на него чуть растерянно, словно не могла понять, где она и что с ней.
Не удержавшись, Дэриан легонько и всего на миг коснулся губами ее мягких так и манящих губ. Но Элена не дернулась, не возмутилась. Лишь на мгновение прикрыла глаза, будто ждала вполне логичного продолжения поцелуя. И вдруг поддавшись вперед, уткнулась лицом в его плечо.
Прошептала порывисто:
– А мы можем и вовсе отсюда уехать?
Даже не знал, от чего больше изумился, от самого вопроса или от ее столь искреннего стремления прятаться в объятиях.
– Тебе здесь настолько не нравится? – осторожно спросил Дэриан, опасаясь спугнуть откровенность Элены.
Она ответила не сразу. Словно бы только сейчас ее мысли начали приходить в порядок, и трезвый рассудок поспешил на смену порывистой искренности.
– Мне почему-то кажется, что и тебе здесь не нравится, – но она все же не отстранилась. – Только ты добровольно взялся играть роль пешки в игре императора и все равно ведь теперь не отступишься. Будем считать, это был чисто риторический вопрос.
– Обещаю, мы уедем отсюда сразу, как только все закончится. Это вынужденная мера. И я бы все же хотел, чтобы ты воспринимала пребывание здесь не как каторгу, а как развлечение и отдых. Поверь, я смогу оградить тебя от чужих интриг и козней. Элена, – взяв за подбородок, чуть приподнял ее лицо, чтобы встретиться взглядом, – я смогу тебя защитить от всего.
– Не сомневаюсь, – она хоть и улыбнулась, но глаза слишком откровенно выдавали совсем иное.
Элена отстранилась, села на кровати.
– Какие у нас планы на день? – и спросила так непринужденно, что сразу чувствовалась неестественность.
Но Дэриан не стал ее уличать в притворстве.
– Пока не знаю. Из-за недуга императрицы Вилард может пока все отменить.
– Недуга? – она встрепенулась. – А что с ней?
– Вроде как ей среди ночи стало дурно, но она и приехала не в лучшем состоянии, наверняка ты и сама за ужином заметила. Но подробностей я не знаю. При всем уважении к Симине, меня куда больше волновала вовсе не ее самочувствие.
Елена
Чего и следовало ожидать, к императрице не пускали. Получив в ответ вежливое, что Ее Величество временно никого не принимает, мне оставалось лишь уйти ни с чем. Но, честно, не располагайся ее покои на самом верхнем этаже, я бы точно крепко подумала над вариантом пробраться через окно. Не в первый раз, в конце концов.
И пусть наведенное спокойствие и даже равнодушие сильно тормозило все мои порывы. Но в то же время я четко знала, что доверять сейчас своим чувствам явно не стоит. Чего бы мне ни внушали, я не могу бросить Хьюстона. И вопрос теперь лишь в том, как мне донести правду до Дэриана.
Я пробовала сказать, пробовала написать. Да даже прутиком на земле в парке начертить! Без толку. Симина то была или еще кто, но они надежно позаботились о сокрытии тайны.
А жизнь в Ганессии шла дальше своим лицемерным чередом. Вся дружная компания, рассыпаясь в пожеланиях доброго здравия императрице, укатила на конную прогулку по окрестностям. И хотя Дэриан спросил у меня, не желаю ли я присоединиться, но уже одним своим тоном выдавал, что сам он об этом массовом забеге думает.
Мы с ним как раз прогуливались в парке, и я, мысленно все пытаясь найти лазейку для намека на правду, рассуждала вслух:
– И все равно я не понимаю, зачем все это. Вот зачем вам так нужен престол, что ради него вы готовы чуть ли не перегрызть друг другу глотки. Богатство? Но разве все претенденты и без того недостаточно богаты? Положение в обществе? Так точно так же все вы на высоком счету, ведь абы кого Вилард и не выбрал бы. Власть? Ну хочется вам покомандовать, так у вас слуг орды – хоть закомандуйся. Так в чем секретный секрет, а, Дэриан? Почему вот лично тебе нужен престол? Я же вижу, ты хоть и стремишься к этому любой ценой, но как-то в то же время вовсе не горишь этой целью.
– У меня свои причины, – откровенничать на этот счет он не собирался. – И я должен достигнуть этой цели.
