желал признавать обратное.
А это уже удар по женскому самолюбию.
Так уж повелось, что я с трудом прощаю обиду. Если сейчас расскажу темному принцу, что никто его не поил приворотным зельем он все осознает и скорее всего разозлится.
Тогда целовать меня точно никто не будет.
А поцелуя очень хотелось. Орда мурашек на затылке восстала и бросилась вниз по спине. Кожу на губах закололо от предвкушения. Шум бившего с бешеной скоростью сердца отдавал в виски.
В конце концов, разве я не могу себе позволить один безобидный поцелуй? Чтобы было, что потом в старости вспоминать.
– Сначала поцелуйте меня, ваше высочество.
Глаза мужчины зажглись тьмой. Упрашивать не пришлось. Анрэй наклонился еще ниже и жадно накинулся на мои губы.
Поцелуй превзошел все мои ожидания.
Вот теперь точно будет, что внукам рассказать.
Руки принца скользнули по моим бедрам, не щадя, сминали ткань брюк. Сжались на моих многострадальных булочках и вот я уже не сижу, а крепко обнимаю ногами талию принца. Еще секунда и это он сидит на камне. А я на нем.
Наши губы слились в сумасшедшем танце. Я толком не могла дышать. Руки принца совсем перешли все границы и забрались под мою рубашку нагло вытащив ее полы из пояса брюк. Сжались на талии, прошлись в жесткой ласке по голой коже под грудью.
Хотелось прижаться к принцу теснее. Избавить его от камзола из слишком плотной ткани и тоже провести рукой по его груди, проверить на твердость мышцы живота.
Все мысли словно завязли в сладком тумане. Четко я осознавал только одну.
Хочу. Хочу… Как же я хочу, чтобы принц был моим!
Но я не могла говорить. Да и чтобы я сказала?
О том, что никакого приворотного зелья не было, принц и так скоро догадается. Но стоит проронить хоть слово, как все это прекратится. Это безумие закончится.
И с принцем мы уже вряд ли когда-то увидимся.
Я сама не позволю повториться чему-то подобному.
Но это будет потом…
А сейчас мне хотелось, чтобы это мгновение не кончалось. Мне хотелось бесконечно чувствовать тепло его рук, бесстыдно скользящих по моему телу, целовать жарко и порывисто, разделяя одно дыхание на двоих. Позволять целовать мои щеки, скулы, подбородок и шею.
Поцелуи Анрэя становились все ниже. Вот он уже проложил горящую от его поцелуев-укусов дорожку от ключицы ниже. Подхватил губами через тонкую ткань рубашки застывший горошиной сосок. Я выгнулась ему навстречу и не смогла подавить на выдохе стон. Мои пальцы сжались на плечах принца. И, кажется, слишком сильно. Потому что принц что-то глухо прорычал.
Не знаю, чем бы закончилось это сумасшествие. В какой-то момент не осталось никаких сомнений, я в полной власти этого темного.
Впору думать, что это мне что-то подлили.
Эта мимолетная мысль напомнила о собственной глупости. Теперь принц думает, что находится под действием зелья.
– Анрэй…
Мой голос прозвучал слишком хрипло. Я сама себя не узнавала.
Обхватив ладонями едва покрытое щетиной лицо принца, я заставила его чуть отстраниться и посмотреть мне в глаза.
Я не могла позволить нам зайти слишком далеко. Тем более, когда принц уверен, что не совсем в себе.
– Не было никакого зелья, – произнесла я, глядя ему в глаза.
Принцу явно требовалось время, чтобы прийти в себя. Тьма полностью захватила зеленую радужку, взгляд шальной. А дыхание такое тяжелое, словно он только что пробежал марафон.
Смысл моих слов явно не спешил доходить до него.
– Что ты сказала?
– Я ничего тебе не подливала, – повторила. Может, он действительно не расслышал.
Молчание затягивалось. За это время я успела в полной мере осознать в каком положении, точнее позе, оказалась. Расселась на нем сверху, а руки принца все еще по-хозяйски удерживали меня чуть ниже талии.
Оттого как много лишнего мы себе позволили я должна испытывать стыд. Но почему-то во мне есть место только сожалению. Потому что я прекрасно понимала, на этом все закончится.
Вот только попытка отстраниться не увенчалась успехом. Анрэй все еще крепко меня держал. А его взгляд не предвещал ничего хорошего.
Меня либо на месте прибьют, либо продолжится то, что мы начали.
Честно говоря, я рассчитывала что-нибудь услышать от принца по этому поводу, а не только ловить на себе грозные взгляды.
– Ты хочешь сказать, что все это по-настоящему? – наконец спросил он.
Я чуть не закатила глаза к небу от возмущения. Ответ на этот вопрос был очевиден. Но то, с каким трудом Анрэй в это верил оказалось неприятно.
– По-твоему я недостаточно хороша, чтобы понравиться по-настоящему?
Кажется, подобный разговор уже был. Только в прошлый раз Анрэй обвинил «яд шимуйской виверны».
В ответ на реакцию принца хотелось стукнуть его побольнее.
Я вновь предприняла попытку освободиться. Но Анрэй не отпустил. Еще сильнее прижал к себе.
– Тристания, это не так.
Руки принца пришли в движение и одна крепко ухватила меня за затылок. Я больше не вырывалась. Не отрывала взгляда от его лица, пыталась по глазам прочесть, о чем он на самом деле сейчас думает. Что чувствует.
Но не успела. Артефакт связи на руке принца стал вибрировать, что я отчетливо уловила спиной.
– Я должен посмотреть, что там, это может быть важно, – пояснил Анрэй и я наконец оказалась на ногах.
Принц внимательно что-то читал. Читал и хмурился. Бросил в мою сторону нечитаемый взгляд, явно не предвещающий ничего хорошего. И как-то слишком резко отключил артефакт.
– Ты меня обманула, – выдал он низким ледяным тоном, поднимаясь с камня.
От такого заявления я растерялась.
– Это ты, о чем вообще?
– Я сдал кровь для проверки на остатки зелий, – охотно поделился принц. Но слова его звучали слишком резко и были похлеще пощечин. – В моей крови есть остатки нектара Амариса – основного ингредиент приворотного зелья.
В каждом слове звучало обвинение. Анрэй
