ногам эти скромные дары и смиренно прошу принять их как выкуп за все неудобства, что может вам принести мое желание стать младшим супругом в доме эгги вашего сына!
В руках лейтенант держал большую шкатулку, которую прежде прятал за подушкой. Поскольку энна сидела, как статуя, он откинул резную крышку, и сестры Элурэна ахнули – в шкатулке лежал богато украшенный янтарем, бирюзой и кораллом головной убор. Широкий металлический обруч был весь усыпан полированными кусочками бирюзы и жемчугом, а с обруча свисали длинные снизки янтаря, жемчуга и коралла.
Такой головной убор не стыдно было и царице из сказки примерить. Мать Элурэна не устояла, погладила блестящие бирюзовые камушки и величественно кивнула:
– Я вижу, в дом эгги моего сына собирается войти достойный человек. Но убедишь ли ты в этом моих дочерей?
Эрнарэн снова поклонился, встал и раздал сестрам капитана узкие длинные шкатулки. В каждой обнаружилась узорная шпилька с подвесками. Все пять девушек получили разные украшения и тоже благосклонно отнеслись к идее лейтенанта войти в семью.
Получив одобрение родни, Эрнарэн остановился напротив столика капитана и вручил очередную шкатулку Элурэну. Тот сразу открыл подарок и шумно выдохнул, показывая свое восхищение. Эгги из любопытства заглянула через плечо и увидела узорный пояс из какой-то незнакомой по виду кожи, украшенный пряжкой и парой накладок с бирюзой.
– Благодарю за великолепный подарок, – сказал Элурэн, – не знал, что где-то еще сохранились изделия из кожи морского дракона…
– Этого дракона добыл мой прадед, – сказал Эрнарэн, – он получил лицензию на добычу от Совета Старейшин. Я лишь воспользовался запасом шкуры, чтобы порадовать супруга моей дорогой эгги.
Лена не очень поняла этот диалог, но Лирам, давно знакомый с Илурой и ее обычаями, пояснил:
– Охота на морских драконов запрещена. Когда-то эти морские обитатели были почти истреблены, потому что их шкура отличается особой прочностью и красотой. А еще ей приписывались целебные свойства, так что каждый достойный мужчина этого мира старался приобрести себе хотя бы пояс из такой шкуры, а самые знатные и богатые изготавливали из нее одежду.
– Драконов спасли, но оставили лицензии?
– Иногда старые или раненые морские драконы сходят с ума и нападают на суда. В таком случае их можно убивать. Но сами моряки не имеют на это права. Они лишь ставят метку, а Совет Старейшин выдает лицензии особенно отличившимся. Но это случается крайне редко – один-два раза в столетие.
Лена оценила редкость и ценность подарка и уже хотела попросить Лирама рассказать еще что-нибудь про обычаи Илуры, но тут Эрнарэн закончил беседу с Элурэном и опустился на колени перед ней:
– Эгги, я смиренно прошу принять меня младшим мужем в твою семью и приношу дар, искупающий мою торопливость…
Шкатулка, которую он поставил перед Леной, была огромной. И тяжелой! На крышке красовалась ручка для переноски, а ножками служили утопленные в дерево колеса. Девушка посмотрела на лейтенанта широко распахнутыми глазами и шепотом ответила:
– Я… принимаю вас, Эрнарэн, младшим супругом в мою семью.
– Благодарю, эгги! – мужчина уткнулся лбом в пол, и Лене стало неловко – больше он никому так низко не кланялся. А между тем сестры и мать капитана явно жаждали увидеть подарок. Лене не хотелось выставлять его напоказ, но команда тоже любопытно тянула шеи, так что пришлось ей откинуть крышку и услышать множество восторженных и некоторое количество завистливых вздохов.
Коробка открывалась не только сверху, но и в стороны. Внутри в специальных бархатных гнездах лежали украшения, достойные любой королевской особы – диадема с подвесками, браслеты, драгоценные шпильки, пояс – все щедро украшено бирюзой и крупным жемчугом. На Илуре женщины не прокалывали себе уши, поэтому серег тут не было, перстни носили только мужчины, так что колец тоже не полагалось, зато в самом низу шкатулки лежали туфельки из той самой узорной кожи.
– У меня нет слов! – Лена тоже резко выдохнула от изумления.
Она и не подозревала, что скромный лейтенант так богат.
– Это семейные сокровища, эгги. Они традиционно передаются по женской линии, но сестра погибла, завещав все мне. Я уехал с Илуры и не надеялся, что когда-то смогу поднести этот дар женщине. А теперь… я счастлив!
Эрнарэн так распереживался, что Лене пришлось усадить его на подушку возле себя и налить крепкого чая, а Мэгги потихоньку сделала лейтенанту укол, ворча про гормональные перестройки.
После таких даров привезенные Элурэном и Леной гостинцы прошли практически незамеченными. Капитан просто раздал сестрам красиво упакованные коробки с различными девичьими мелочами, а матушке вручил большой мешок с разными сортами чая и сахара.
Поблагодарив сына и его невесту, маменька Элурэна ушла, прихватив дочерей, и капитан предложил команде выйти прогуляться на берег.
– Там нам не помешают, а у меня есть важное сообщение для всех вас.
Команда, уловив настрой, немедля оставила столы. Для Лены Эрнарэн принес из своего багажа непромокаемую накидку и удобные кожаные туфли в тон наряду. Остальные обошлись куртками и дождевиками из «гостевого» запаса усадьбы.
Они вышли из дома, когда солнце успело до половины нырнуть в море, дошли до крупных камней, отделяющих линию прилива, и сели на нагретый солнцем песок, чтобы полюбоваться закатом.
– Братья, – сказал Элурэн, – мы с вами уже двенадцать лет связаны кровью. Связаны так, что вынуждены жить и служить на «Парящей стрекозе».
Все замолчали, удивляясь тому, что капитан поднял эту тему. В первые годы службы после той битвы с зейдисами некоторые пытались покинуть «Стрекозу», разорвать связь с побратимами, найти другую жизнь, но… не выдерживали и месяца. Возвращались под молчаливое одобрение остальных, ведь оставшимся вместе было так же тяжело терять часть семьи, как и ушедшему оставаться без защиты.
– Теперь у нас всех появился выбор. Мэгги нашла препарат, способный разорвать нашу связь.
Все молча перевели взгляды с капитана на медичку.
– Средство опробовано, – продолжил Элурэн, – оно имеет побочный эффект, рвет не только нашу связь, но и вообще все связи, а это довольно неприятно. Однако это позволит нам всем выбирать свою собственную жизнь.
– Капитан, – подал голос Айтэн, – а вы будете принимать препарат?
– Я не буду, – честно ответил Элурэн, – во-первых, я все еще хочу летать на «Парящей стрекозе», во-вторых, я не знаю, что этот препарат может сделать с моими чувствами к эгги.
Теперь все члены команды смотрели на Лену, и девушке стало очень неуютно.
– Да, – подала голос Мэгги, – связи рвутся все, но могут восстановиться. Я испытала препарат на себе. Как видите, мы с Тэрхом все еще вместе, и покидать нашу
