Некоторое время я лежала смирно, наблюдая за манипуляциями лиса, попутно отмечая, что сегодня чувствую себя практически здоровой. Боль действительно прошла. Зрение обрело былую чёткость. Теперь следовало заставить работать мозг, пребывающий последние дни в шоковом состоянии. Конечно, я клокотала от ярости. Но какой в этом толк? Намного лучше успокоиться и обрести способность разумно мыслить.
— Я хочу попробовать сесть, — сказала спокойно, словно мы были в моей детской, а не в богами забытом месте, насквозь пропахшем кровью. Скоро здесь будет стоять такой запах разложения и гнили, что Киллиану придется перенести свою камеру пыток и перевезти своих подопытных — нас.
Казалось, лис был удивлен и обрадован моим смирением и желанием сотрудничать.
— Ты ведь не натворишь глупостей, Алекс? — спросил он. — В тебе я уверен, а вот в твоей второй ипостаси не очень. Она безумна и мне не хотелось бы с ней встречаться.
— Она ушла. Давно. Я же рассказывала, — терпеливо повторила, успокаивая шипящую внутри кошку. — Как только обернулась впервые, приступы ушли. Насовсем.
— Иногда в твоём взгляде скользит что-то такое… — он пожал плечами, — прежнее, устрашающее. Эта внутренняя сила ужасно бесит и восхищает одновременно.
Я ничего не ответила, удивлённо уставившись на него.
Тем временем он кивнул, хлопнув себя по колену:
— Ладно, давай с моей помощью попробуем сесть, — протянув руку под мою шею, начал поднимать. — Только осторожно!
В глазах заплясали белые и голубые искорки. Пребывание на успокоительных и обезболивающих ослабило меня. Я уткнулась лбом в его грудь, тяжело дыша.
Киллиан от неожиданности замер.
«Ну, давай же, мерзавчик, — подначивала кошка. — Вот мы, слабые и милые. Почти в твоих объятиях!»
И он сделал это: его ладонь легла на мою голову, нежно поглаживая по волосам.
— Сейчас станет легче. Посиди так, пока кушетка не придёт в необходимое положение.
Едва заметно кивнула. Он порывался отстраниться, но я его удержала:
— Постой, — прошептала, хватая здоровой рукой за рубашку, — можно мне воды?
Киллиан потянулся к столику, подал стакан, и я сделала осторожный глоток. Потом пристально посмотрела на лиса и поразилась: где тот очаровательный милый друг, которого я знала всю свою жизнь? Сейчас я видела лишь бесстрастное лицо и пустые глаза оборотня, который не остановится ни перед чем, чтобы получить желаемое. У этого мужчины не было ни принципов, ни чести. Плачь, умоляй — ему будет всё равно. Не остановится ни перед чем. А возможно, их никогда и не было…
Глаза защипало от слёз.
«Не смей плакать! Нужно дождаться удобного момента. Мы вырвемся на свободу. И если мне придется его убить… Что ж, так тому и быть!»
Нейтон Уотерфорд
Так быстро до отчего дома я ещё не добирался!
Наплевав на все приличия, пересёк Англию в звериной ипостаси. Обернулся в человека только дома, в конюшнях, где семья хранила сменную одежду.
Своим неожиданным появлением успел устроить настоящий переполох и напугать с полдюжины горничных.
Перепрыгивая ступени, не разбирая дороги, не обращая внимания на испуганные лица попадавшихся на пути слуг, бежал, пытаясь как можно быстрее добраться до личных покоев матери.
В этот раз я был даже рад, что вместе со мной не было Алгара. Обычно именно он пытался меня урезонить, когда случалась очередная ссора между мной и родителями. А ругались мы при каждой встрече. Но другу было сейчас не до этого.
Вот и дверь её личных комнат. С яростью дёрнул за ручку. Закрыто.
— Открывай немедленно! — взревел, едва себя контролируя. А затем услышал испуганный голос горничной:
— Милорд, ваша мать велела передать, что она плохо себя чувствует и решила вздремнуть. Так же она заметила, что вам следовало предупредить о приезде заранее.
— Если ты не откроешь прямо сейчас, — прокричал в закрытую дверь, игнорируя стоящую рядом девушку, — я уложу тебя спать вечным сном!
Тишина. Ни звука шагов, ни шуршания юбок.
Вздохнув, отошел на шаг, вкладывая силу в удар, толкнул дверь ногой. Зашатавшись на петлях, она с треском поддалась. В коридоре испуганно закричали слуги. Я вошёл в гостиную матери, окинув оценивающим взглядом её тонкую фигурку: полностью одетая, увешанная многочисленными украшениями, она сидела возле угасающего камина, недоумённо рассматривая то меня, то выбитую дверь, валяющуюся в дверном проеме:
— Ты поразительно быстро превратился из джентльмена в животное. Я наслышана о том, как ты с американской потаскушкой кувыркался сутками напролёт, жил в женском крыле общежития наплевав на все обязательства и приличия. Следует передать мои поздравления мисс Маккой! У неё талант влиять на людей.
Шагнул к матери, кипя от ярости и тяжело дыша. Она, очевидно, не понимала, что находится в смертельной опасности, иначе не была бы столь спокойна.
— Что вы с ней сделали?
— Сделали с ней? Мы? — она искренне изумилась. — Что ты имеешь в виду?
— Мне наконец-то удалось добиться аудиенции у принца-консорта и сегодня утром мы поговорили. Он поведал мне много интересного…. Я знаю о «Цехе», знаю о его подразделениях, какое место занимает в этой организации наша семья, а также я знаю, что к исчезновению Алекс именно ты приложила руку!
— Не неси чушь! Твой отец всё время в разъездах. Насколько мне известно, сейчас он в Китае. Я же последние годы практически не покидала замок, — высокомерно произнесла мать. — Твои обвинения беспочвенны!
Преодолев расстояние, разделяющее нас, схватил её за шею, накручивая нити жемчуга и многочисленные ожерелья на кулак. Она закашлялась от нехватки воздуха.
— У меня нет времени играть с тобой в словесные игры. Если не скажешь, где она, клянусь, я сверну тебе шею, как цыпленку… или же заставлю покориться мне по-другому! Хочешь склонить голову, как животное… мама?
В голосе зазвучали интонации альфы. Она не смогла бы мне противиться, даже если бы захотела.
— Нейтон! — в комнату вбежал Николас. Младший брат обвёл взглядом комнату, оценивая ситуацию.
Тем временем я сжал кулак сильнее, не мигая смотря в синие глаза матери, так похожие на мои собственные. Я видел, как, несмотря на боль и дискомфорт, в их глубине победно засверкал мстительный огонек…
Из моего горла вырвалось угрожающее шипение.
— Нейт! — брат подошёл ближе, успокаивающе выставив руки. — Послушай, можешь придушить её немного позже, я даже помогу, честное слово! Но сначала давай выясним, что она знает о твоей девушке.
Глаза матери, казалось, вот-вот вылезут из орбит.
— Твоя жизнь имеет ценность только потому, что только тебе известно, где Александра. Передав столько подробностей наших отношений, тебе подзабыли донести, что она — моя пара. Истинная пара. Не увиливай, не лги и не тяни время, — мой голос гремел, подавляя, принуждая покориться. — Говори, или я вытрясу всё из тебя силой! Поверь, я достаточно Уотерфорд, чтобы совершить нечто в духе семьи.
Она покорно склонила голову. Я разжал кулак, выпуская из захвата украшения.
— Да уж, истинный Уотерфорд, — проскрипела мать, поправляя драгоценности. Она даже нашла силы злобно улыбнуться. — Вижу, что все твои попытки казаться благороднее, добрее, мудрее, чем твой отец, потерпели провал. И всё из-за нее — американской шлюшки…
— Говори! — клацнул клыками, приближая свое лицо. Даже не заметил, как вошел в полуоборот: по лицу прошла судорога, трансформируя челюсти.
Она сникла, окончательно теряя остатки храбрости, опустив глаза:
— Хорошо, я признаю, что встречалась с неким Киллианом Фоксом. Он давно работал на «Цех», иногда передавал кое-какие письма твоему отцу. Познакомившись с ним ближе и расспросив как следует, узнала много интересного об этой… девушке. Она не может быть Бересфорд! — неожиданно взвизгнула она — Все мертвы! И он это подтвердил.
— Дальше, — поторопил её.
— Этот мальчик-лис оказался очень перспективным в делах, о которых ты имеешь очень слабое представление, — мама тут же усмехнулась, — но скоро будешь знать больше. Ни одно высокое семейство Англии не стоит в стороне от дел «Цеха». Старый Свет и есть «Цех». И раз Его Высочество раскрыл тебе нашу роль в… некоторых делах…
