голос Эмеразель трещал в комнате как вода на раскалённом железе.
— Что ты дашь мне в обмен? — спросил Никсобас.
— Чего ты хочешь?
Бог тьмы посмотрел на Урсулу с лёгкой улыбкой на губах. Грудь Урсулы сжалась от ужаса.
— Её?
— Да.
Эмеразель нахмурилась, раздумывая. Урсуле хотелось закричать. «Этого не может быть». Один лишь взгляд в бездну теней ужасал. А теперь её могут отправить туда навсегда.
Никсобас, почувствовав нежелание Эмеразель, добавил:
— Она не нужна мне постоянно. Сгодится и лишь порция её души.
— Я поделюсь с тобой Урсулой. Ты будешь получать её навыки на половину каждого года.
Никсобас широко улыбнулся.
— Для меня такое приемлемо.
— Погодите, — Урсула запаниковала. Глаза Эмеразель полыхнули, и Урсула чувствовала, что богиня начинает контролировать её. Свою судьбу оспорить не получится, но, возможно, удастся спасти ещё одну жизнь.
— Душа Зи тоже будет возвращена?
Улыбка бога ночи сделалась ещё шире.
— Всё, что ты захочешь, моя маленькая гончая.
Урсула не знала, то ли ей хочется рухнуть на колени от облегчения, то ли с криком убежать в коридор, но хотя бы все будут жить.
Кестер на полу снова застонал, и Урсула бросилась к нему, положив ладонь на его грудь. Его зелёные глаза снова с трепетом приоткрылись.
— Урсула? — прошептал он.
Она накрыла ладонью его щёку. Боже, как она рада его видеть.
— Да, Кестер. Это я.
Он слабо улыбнулся. Затем его тело содрогнулось, а глаза закатились. Очевидно, возвращение души — это нехилый удар по нервной системе.
В комнате внезапно сделалось холодно, и Урсула подняла взгляд. Они остались одни. Эмеразель, Никсобас, Абракс и Баэл исчезли. Она получила всё, чего хотела, но нервное ощущение до сих пор трепетало на коже. Почему Эмеразель согласилась на такую сделку? Зачем отдавать абсолютно нормальную гончую на полгода, чтобы получить душу поп-звезды и спасти девушку-фейри, на которую ей плевать? В этом не было смысла.
Стены вибрировали от ритмичного звука — топота сотен ног. Солдаты фейри, должно быть, искали их. Какими бы ни были мотивы Эмеразель, у Урсулы не было времени сейчас разбираться с ними.
Напрягая мышцы бёдер, она затащила Кестера в центр сигила, который Никсобас ранее поджёг на полу. Она держала обмякшее тело Кестера, напевая заклинание сигила, и с опаляющим жаром они рассыпались пеплом.
Глава 45
Урсула покрепче куталась в куртку, пока шла по обледеневшему пирсу к буксиру Кестера. Холодный ветер хлестал по лицу, когда она постучала в дверь.
Кестер открыл и улыбнулся, продемонстрировав ямочку на щеке.
— Урсула. Соскучилась по мне?
— Ужасно. Прошло аж восемь часов с тех пор, как я вытащила твоё тело из мира фейри.
Он выгнул бровь.
— И тебе нужно ещё больше моего тела? В таком случае заходи.
Урсула закатила глаза, ступив на буксир. Её глаза метнулись к полу, где кровь впиталась в древесину.
— Извини за пятна крови на полу.
— Это твоя работа? Не знал, что в тебе есть такая свирепая сторона.
— Я позволила ему жить, хотя он не собирался проявлять ко мне такую доброту, — сняв куртку, Урсула плюхнулась на его зелёный диван. Сегодня она снова оделась в весенние цвета — небесно-голубой и янтарный. Ей был нужен выходной от работы смертоносным окровавленным ассасином.
Кестер взял с полки бутылку виски и начал наполнять два бокала.
— Ты производишь на меня впечатление. Пришла отпраздновать свою первую победу?
— Я хотела посмотреть, как у тебя дела. Зи в моей квартире весь день хлещет шампанское и проклинает демонов теней. Она кажется слегка взвинченной.
Он сел рядом на диван, протягивая ей квадратный бокал.
— Она такая.
— И я не понимаю сделку, которую Эмеразель заключила с Никсобасом. Зачем Эмеразель согласилась отдать гончую на полгода?
Кестер вздохнул.
— Боги воюют сто тысяч лет. И всегда будут воевать. Если они заключают сделку, то лишь потому, что считают, будто могут получить выгоду за счёт противника. Наверное, они оба думают, что могут как-то использовать тебя. Возможно, Эмеразель надеется, что ты будешь шпионить для неё.
— Очаровательно. То есть, что бы ни случилось, я взбешу как минимум одного из них. Вероятнее всего, обоих.
— Тебе надо быть очень осторожной. И конечно, тебе понадобятся мои наставления.
Урсула отпила виски, наслаждаясь торфянистым вкусом на языке. Её мышцы до сих пор горели, и ей не удавалось поспать больше часа подряд. Всякий раз, когда она закрывала глаза в спальне, её преследовал образ бездны. Вот где теперь Баэл? Её грудь сдавило. Может, Никсобас решил его пощадить. Баэл ужасал её, но она не хотела нести ответственность за его огненную загробную жизнь.
Взгляд Урсулы скользнул к Кестеру, чья кожа обрела прекрасный золотистый оттенок в тёплом свете светильника.
— Зачем Эмеразель делать меня её шпионом? Я вообще не знаю, что творю. Разве это не очевидно?
Он удерживал её взгляд.
— Ты не нормальная адская гончая.
— А есть нормальные адские гончие?
Он улыбнулся.
— Более нормальные, чем ты. Гончие, которые не горят при встрече с их богиней. Гончие, которые не вызывают отвращения у инкубов и в целом помнят свою историю.
Холодный ужас мурашками пробежал по коже Урсулы.
— Я видела Никсобаса прежде. Я видела его глаза во снах.
Кестер покосился на неё поверх края бокала.
— Ты определенно заслужила своё прозвище.
— А ты — своё, — виски придало ей смелости. Она должна узнать прошлое Кестера. Урсула сделала ещё один глоток, и жидкость обожгла её горло. — Кто такая Ориэль?
На его чертах промелькнуло удивление, и Кестер на мгновение изучал её лицо, словно решая, ответить или нет. Наконец, он заговорил:
— Моя сестра.
— Ты был близок с ней? — должно быть, она умерла столетия назад.
— Был, — его глаза сверкнули болью. — Пока Абракс не украл её душу и не отправил в бездну теней.
В горле Урсулы стал ком.
— Потому что ты был гончим?
— Это причина, по которой я стал гончим. Мне нужна была сила, чтобы отомстить за неё. И я до сих пор не добился успеха. Абракс — сын Никсобаса. Убить его не просто. Но Эмеразель дала мне обещание: как только я заполню все страницы своей учётной книги, она найдёт способ вернуть душу Ориэль. Мне всего лишь надо делать всё, что она мне скажет, всячески ублажать её. Каждая душа, которую я забрал, все, кого я убил — у всего этого есть цель. Это делалось, чтобы вызволить Ориэль из ада. Только я начал задаваться вопросом, собирается ли Эмеразель сдержать слово. Когда я приближаюсь к концу книги, она лишь добавляет новые страницы. И всё же я продолжаю, поскольку если провалюсь, то
