в руке.
Я вздрогнула, понимая, что он не сдался и не собирается.
Он медленно повернулся лицом к врагу.
— Только через мой труп, — твердо сказал он, и сейчас это не было фигурой речи.
Майнер Фирландер устало покачал головой.
— Разве можно быть таким упрямцем! — процедил он и махнул рукой остальным драконом, ожидавшим сигнала к наступлению.
Арман расправил плечи и вскинул голову. И я уже представляла, как это случится. Как его повалят на пол и кто-то, сменив ипостась, разорвет грудь моего прекрасного дракона острыми когтями…
— Нет! — закричала я. — Нет!
Я протянула руку к Арману, другой придерживая Бранда. Я знала, что не дотянусь и не смогу защитить, но мечтала всем сердцем, чтобы хоть капелька моей любви, моего доверия к нему придала Арману сил.
Правое запястье защипало, будто я обожгла его кипятком. Я со свистом втянула воздух сквозь зубы и уставилась туда, где сквозь кожу начали проступать алые узоры. Полностью проявившись, они темнели. Узоры подозрительно напоминали брачную татуировку, какую я видела у Армана прежде.
Что происходит? Как это вообще возможно?
Вот и майнер Фирландер, нахмурив брови, смотрел на руку Армана, где в эту секунду проступал такой же узор. Впервые за долгие десятилетия старый дракон, похоже, искренне удивлялся.
Но это еще не все: по мере возникновения узоров вокруг запястья Армана раны на его теле затягивались с поразительной быстротой. И дело было не в драконьей регенерации. На левой руке Армана, опущенной вниз, в одно мгновение отросли пальцы, а кровавые порезы превратились в тонкие линии шрамов.
— Я вспомнила, — прошептала я вслух.
А вспомнила я древнюю драконью легенду про Ригана Завоевателя и его адари. Тогда конец истории показался мне слишком сказочным и добрым.
Однажды на крепость, которую охранял Риган, напал отряд драконов из соседнего королевства. Риган был смертельно ранен, но тут случилось чудо: на его запястье появилась брачная татуировка, и такая же — на руке его адари, будто сами предвечные боги благословляли их союз. И Риган мгновенно излечился от ран, сделался сильнее в десять раз, разметал всех врагов. И жили они долго и счастливо, и умерли в один день.
Стражники совета, наступающие на Армана, замерли, пораженные не меньше майнера Фирландера. Очевидно, все они тоже слышали красивую легенду, но никто никогда не предполагал, что она воплотится в жизнь.
— Боги благословляют наш союз! — закричала я, надеясь склонить чашу весов в нашу сторону, пока ни стражники, ни председатель еще не пришли в себя. — Вы не можете забрать нашего ребенка! Даже ваши древние боги знают, что мы — истинная пара!
Арман обернулся ко мне. По его щекам текли слезы. Я никогда не видела моего сильного дракона плачущим.
И тут меня настигло еще одно озарение! Как я сразу не поняла!
— Майнер Фирландер, вы сказали, что бывали в мире людей лишь однажды, больше ста лет назад, и больше никогда не возвращались! И даже не удивились, что сразу почувствовали связь со мной и Брандом! Но все не просто так… Вы… Вы мой прапрадед! В нашем мире у вас родился сын, а вы даже не узнали об этом!
Майнер Фирландер покачнулся, будто мои слова ударили его в грудь. Никогда не видела невозмутимого древнего дракона таким уязвимым и изумленным.
— Д-да… — тихо подтвердил он. — Теперь я вижу… В нашем мире у меня не появилось детей…
— Бранд — ваш правнук! Вы тоже можете принимать участие в его воспитании! Навещать нас, летать с ним, когда придет время! А если майнер Торландер заберет его? Вы уверены, что он допустит вас?
Метка на моем запястье горела огнем, но это была приятная боль, она давала надежду. Майнер Фирландер переводил взгляд с моей брачной татуировки на такую же на руке Армана, а потом смотрел на малыша, который невозмутимо сосал палец. Мой Бранд чувствовал себя в безопасности: еще бы, ведь мама и папа рядом.
Председатель взъерошил светлые волосы — светлые, как и у меня, я только теперь обратила на это внимание. Он явно был растерян и озадачен, и все-таки, когда майнер Фирландер заговорил, его голос звучал твердо.
— На руках майнера Райландера и его адари появились брачные метки, благословляющие их союз. Кто мы такие, чтобы противостоять воле богов? Властью, данной мне советом старейшин, я подтверждаю брак. С этих пор адари Элени станет носить имя «майра Райландер».
Я вскрикнула от радости и облегчения. Скальпель выпал из пальцев Армана. Мой дракон бросился ко мне, заключил в объятия. Он целовал то меня, то сына, разрываясь между нами.
— Моя жена, — повторял он. — Моя любимая жена.
Я стояла на террасе пентхауса и смотрела на город. Начинаю потихоньку привыкать к новому миру.
Прошло всего несколько месяцев после рождения Бранда, но мы с Арманом и малышом не засиживались дома: то, погрузив в машину люльку-переноску с сопящим Брандиком и корзину со снедью, отправлялись в парк, чтобы устроить пикник, то ехали к морю, то в выставочный зал или картинную галерею. Арман теперь не задерживался на работе, говорил, что без него за несколько часов точно ничего не рухнет и что он не хочет пропустить ни одного дня взросления сына. Работа никуда не денется, а первая улыбка, первое агуканье, а потом первый шаг и первое слово — никогда не повторятся.
Иногда Арман на спине относил меня и сына в мой мир, в гости то к Олесе, то к маме. Мамуля еще ничего не знала о том, что ее внук — дракон, я пока подбирала слова, чтобы сообщить ей эту новость. Но думаю, что после истории моего отца мама в глубине души верит, что драконы существуют на самом деле.
Мы жили на два мира, и меня это вполне устраивало, я не хотела забывать о мире людей и не хотела, чтобы мой сын вырос, не зная о своей второй родине.
Олеся успела несколько раз побывать у нас в гостях. Подруга очень быстро освоилась и осталась в восторге от местной архитектуры. Я не замечала в местных зданиях ничего особенного, а оказалось, что в нашем мире не существует подобных стилей. Олеся возвращалась вдохновленная — новые клиенты выстраивались в очередь.
…За моей спиной раздались тихие шаги, и на террасу вышла Мина.
— Майра Райландер, Бранд уснул.
Я обернулась и поспешила навстречу моей дорогой помощнице, которую разыскала сразу же, как вернулась в Рагнфаст.
— Мина, ну сколько раз я просила, чтобы ты звала меня просто Леной.
Мина улыбнулась и
