под суровым взглядом дворецкого болтовня стихла.
— Ясно, спасибо, — мне показалось, или я почувствовала разочарование?
В этот момент вдалеке хлопнула входная дверь. Затем я услышала звук мужских шагов. Выпрямила спину и напряглась. Шаги всё приближались. Как пройдёт наша встреча после того, что случилось накануне? Прислуга вытянулась по струнке. И даже дворецкий слегка нервничал.
Кто-то быстро вошёл в зал, затем шаги резко замерли. Я сидела спиной ко входу, и не позволила себе обернуться. Не повернула головы даже тогда, когда Лэйтон поравнялся со мной.
— Все свободны. Закройте дверь. — Это адресовалось прислуге.
— Не думал застать тебя здесь, — а это уже мне. Наконец-то посмотрела на него. Лэйтон выглядел скверно. Оперся о спинку стула и сверлил меня взглядом, но не садился.
Камзол был распахнут, рубашка расстёгнута почти наполовину. Волосы растрёпаны, глаза покрасневшие. Носом уловила шлейф алкоголя. От вида опухшей мужской губы меня кольнула совесть. Да уж, нечасто, наверное, безупречного лорда Стилла можно увидеть в таком виде. Ответила ровным тоном:
— Почему бы и нет? Тяжёлая выдалась ночка?
Вместо ответа Лэйтон передёрнул плечами, опустился на стул и устало потёр глаза. Я отправила в рот дольку апельсина и продолжила беззастенчиво рассматривать мужчину напротив. Супруга? Несостоявшегося мужа? Сожителя? Кто мы теперь друг другу? Должна ли я что-то сказать? Или сделать вид, что ничего не было?
— Я собрала вещи, — сказала первое, что пришло в голову. — Как ты и просил.
Враньё, ничего я не собирала. Просто прощупывала почву.
Лэйтон отнял руку от глаз и растерянно на меня посмотрел. Отложила апельсин и сделала глоток чая. Внезапно мужчина резко поднялся, подошёл ко мне, развернул мой стул и упал на колени. В его глазах было столько боли, что я даже растерялась. Затем услышала:
— Прости меня, Ангелина. Прости. Видишь, что ты со мной делаешь, я сам себя не узнаю. Я не хочу, чтобы ты уезжала. Прости за вчерашнее.
В его глазах стояли слёзы. Мужчина склонил голову мне на колени, пряча их. Я растерянно хлопала глазами, не веря в происходящее. Лэйтон Стилл в день первой встречи, когда он смотрел на меня, как на грязь. И Лэйтон Стилл сейчас передо мной на коленях, совершенно раздавленный. Мог ли это быть один и тот же человек? Немыслимо.
Как бы то ни было, сейчас он был искренен. Теперь я видела его настоящим — обычного человека, которому плохо от неразделённой любви, который так же несчастен, как и я. Мы с ним два одиночества, оказавшиеся вместе. От обиды и злости не осталось и следа.
Не веря, что делаю это, осторожно перебрала пальцами его волосы. Неожиданно мягкие и ответила тихо:
— И ты меня прости. Я не должна была говорить того, что сказала. Я перенервничала, была напугана, и… я очень хочу тебя полюбить, Лэйтон. По-настоящему, понимаешь, хочу чувствовать то же, что и ты. Но мне нужно время.
Осторожно подняла его голову и тоже опустилась на колени рядом с ним. Прикоснулась ладонями к его щекам, и сказала шёпотом:
— Пожалуйста, дай мне ещё немного времени. И я приду к тебе сама, обещаю!
Вместо ответа Лэйтон притянул меня к груди и погладил по голове. Мы простояли так на полу несколько минут. Я слушала, как бьётся его сердце. И впервые мне было тепло и спокойно в его объятиях.
Рэйнер.
— Рэйнер, посмотрите, я всё правильно делаю?
Внезапный возглас невесты вырвал меня из собственных мыслей. Обернулся, чтобы увидеть, как Глория воссоздала на ладони разящий огненный шарик. Слабенький и неказистый. Снисходительно улыбнулся:
— Вы всё делаете великолепно. Единственное, — подошёл со спины, левой рукой придержал снизу её локоть, а пальцами правой руки выпрямил её безымянный палец и мизинец, — для того, чтобы стихия огня отозвалась лучше, следует держать эти два пальца максимально прямо. Это позволит увеличить мощь разящего шара.
— С ума сойти, как интересно, — девушка ловко повернулась, оказываясь лицом к лицу со мной и призывно подняла глаза.
Этого ещё не хватало. Шагнул назад, убирая руки за спину, и сказал:
— У вас хорошие способности. Регулярные упражнения помогут наработать технику.
Но девушка снова шагнула вперёд, сокращая расстояние.
— Я очень надеюсь, что у меня будет опытный учитель.
Едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Серьёзно? Я что, мальчик, чтобы купиться на этот дешёвый цирк соблазна? Ответил, конечно, другое:
— Разумеется, дорогая. Давайте-ка вы ещё потренируетесь.
С облегчением заметил, что Глория от меня отстала и сосредоточилась на своей ладони. Вздохнул и оглянулся по сторонам. Мы прогуливались в саду перед Императорским дворцом. Совместное времяпрепровождение — обязательная часть образа жизни будущих супругов. Нужно узнать друг друга лучше, обсудить предстоящую свадьбу. Вот только чем больше я узнавал невесту, тем чаще искал и находил неотложные дела, требующие моего присутствия где-нибудь подальше.
На первый взгляд, она воплощала в себе всё, что хотел видеть в супруге. Миленькая. Сильная огненная магичка с безупречной родословной и репутацией. Родственница Императора. Попадание по всем параметрам.
С помощью договорных браков куются судьбы, строятся карьеры, увеличивается влияние рода. Всё складывалось так, как и планировал. Я всегда знал, что рано или поздно женюсь с выгодой для рода. Но, видят Стихии, никогда раньше общество женщины не раздражало столь сильно.
После возвращения в Императорский дворец, я против воли всматривался в гостей. В коридорах, залах, на дорожках в саду, между деревьями и в беседке глаза сами искали ЕЁ. Ту, другую. Хотя и понимал разумом, что её здесь больше нет, и никогда не будет. Но сердце не успокаивалось и упорно возвращало её образ.
Этот образ преследовал повсюду. Когда выходил из кабинета правителя и шёл по коридору, где мы впервые встретились и где она мне дерзила. Когда стоял в бальном зале и рассеянно смотрел на кружащиеся в танце пары, вспоминая, как танцевал здесь с ней. А вон та самая дорожка в саду, где вернул ей ожерелье послушания в обмен на сделку. Она до сих пор была со мной, в каждой клеточке тела, в уме и сердце.
Вопреки всему, я не терял надежды, что она передумает, напишет, попросит забрать её, увезти. Но время шло, и стало очевидно — Ангелина потеряна навсегда. Она действительно теперь принадлежит другому. Худший из кошмаров стал реальностью.
Словно жужжание назойливой мухи, до ушей донёсся капризный голосок Глории:
— И я ей говорю: дорогая, это вовсе не сиреневый, а фиолетовый оттенок шёлка, тебя надули! А она говорит, что сиреневый и фиолетовый это одно и то же, представляешь? Вот ведь невежда! Рэйнер?
Девушка повернулась и надула губки.
— Что? —
