- Хорошо.
Она перекатилась через кровать и встала на ноги. Когда Джулия хотела взять одежду, Тристан цыкнул:
- Неа, Джулия. Я уверен, что показывать приему карате лучше без одежды, чтобы лучше рассмотреть все телодвижения.
- Ты уверен?
- О да.
Озорно ухмыльнувшись, он сказал:
- Честное слово.
- Знаешь, сейчас твое честное слово под сомнением.
Собравшись с духом, она подошла к кровати. Он смотрел на нее, будто не в силах отвести взгляд.
"Я красивая, - сказала Джулия себе, вспоминая мантру, которой Тристан учил ее. - Даже голая и в клубничном джеме". Возможно, худых, как палок, женщин считали тощими и вызывающими жалость на его планете. Джулия улыбнулась своим мыслям.
- Ты готов? - спросила она.
- Я готов с того момента, как впервые появился здесь. - Он положил руки под голову. - Можешь начинать.
Боже, помоги. Пока она не разнервничалась, Джулия сделала несколько движений, которые видела по телевизору: высокий удар, выпад руками. Она даже изобразила разбивание деревянной дощечки. Тристан не смеялся. А когда она закончила, прорычал:
- Давай, попробуй это на мне!
И она попробовала.
Позже она опять прижималась к нему.
- Полагаю, ты должен мне подробно рассказать о женщинах на своей планете.
Его глубокий, хриплый смех наполнил комнату, но потом все веселье увяло. Внутренняя печаль овладела им, печать по тому, что он потерял, или по тому, что больше никогда не будет иметь.
- Лучше объясни мне, что именно ты хочешь услышать, чтобы я не наскучил тебе подробным описанием ненужных деталей.
- Все женщины такие же красивые, как Зирра?
- Зирра не красавица. Она уродина. Но многие женщины не похожи на нее. Они все разные: размер, форма, цвет волос, характер...
- А что насчет самой Империи? Ты говорил о магии, но не о политической системе.
- Смертными правит Великий Повелитель, а Великий Священник - Друиннами. Они отделены от людей. И есть Элита - солдаты и служащие люди. Я с радостью служил Великому Повелителю, потому что он был мудрым и справедливым правителем.
- Так ты был солдатом?
- Я был солдатом из Элиты.
- А ты, мой солдат из Элиты, участвовал во многих сражениях?
- Да. какое-то время смертные и Друинны постоянно воевали. Затем оба правителя заключили мирный договор: смертные не разрушали источники силы Друиннов, Кристалл Ки-эн-Тра, а Друинны не применяли магию на смертных. Однако многие, и смертные, и волшебники, были против такого договора. Все хотели, чтобы их раса правила другой. Когда я исчез, поднялось восстание.
- Интересно, оно когда-нибудь завершится? И если да, то кто победит? - спросила Джулия. - Восстание королей.
- У Друиннов много магических возможностей, а смертные превосходят их количественно. Вместе они смогут победить всех, но не смогли помириться между собой.
- А у мятежников есть магическое оружие?
- Нет. Они просто больше всех были подготовлены. И мир быстро лишился жизни. постоянная война между расами разрушила города, множество людей погибло. - Тристан удобнее обнял Джулию. - Мир, который когда-то процветал, быстро сдался; различные классы ослабли, а мятежники стали сильнее.
- Сочувствую. - Тристан мягко провел рукой по ее бедру.
- До моего проклятия мой Великий Повелитель послал меня на борьбу с мятежниками.
- Так ты общался со своим врагом, когда был с Зиррой, да?
- В то время мы не были врагами. Наши повелители только что заключили мирный договор. И кроме того, я всегда считал женщину женщину.
- И поэтому она не могла причинить боль или подчинить тебя себе, несмотря на происхождение, - закончила Джулия за него. Он кивнул. - Хочешь узнать, что случилось с Империей с того момента, как ты исчез?
- Да. Хочу. Империя все еще мой дом.
Повисла тишина. Джулия подождала минуту, позволяя Тристану собраться с мыслями до того, как она снова заговорит.
- Когда-нибудь у тебя может появиться шанс вернуться обратно, без помощи Зирры, и завершить то, что приказал тебе твой король.
- Нет, - все, что он ответил.
- Может, мы найдем способ, - настаивала она, желая снова оказаться в Империи, на ее собственных условиях, пройтись по белой траве, почувствовать ароматный бриз, увидеть Тристана на его земле и позволить ему завершить начатое. - Если мы найдем способ, я могу отправиться с тобой.
- Нет. - У него потемнело лицо, мускулы напряглись; он покачал головой. - Я никогда не вернусь, Джулия, из-за моего проклятия. Больше не хочу говорить на эту тему.
- Ты можешь вернуться, если проклятие спадет?
Он поколебался, но все же ответил, хотя и не охотно:
- Да.
- Тристан...
- Хватит, - сказал он. Он выбрал быть подальше от дома, потому что... Почему? Он боялся Зирры? Джулия вздохнула. Если бы он только позволил себе полюбить и открыть ей свое сердце, заклятие спадет, и он никогда больше не встретиться с Зиррой. Так просто. Так легко. "Просто полюби меня", - мысленно взмолилась Джулия. Из-за своего упрямства, касающегося чувств, он забыл о жизни, о которой мечтал.
- Теперь ты готов принять душ? - спросила она Тристана, не зная, что еще можно сказать.
- Нет. Я готов принять душ вдвоем.
Ты ничем не владеешь, даже своим собственным счастьем.
Позже они отдыхали в саду за домом; прохладный бриз танцевал вокруг них, заглушая тепло солнечного света - наступал вечер. Шкатулка Тристана все еще была заперта в письменном столе, где и всегда была, давая им чувство спокойствия и расслабленности. Они смеялись, играли в салочки и катались по траве. Из-за прошедшего ливня земля была мягкой и влажной, они все перепачкались в грязи.
Тристан старательно удалял грязь и траву с волос Джулии, пока она изо всех сил пыталась сдержать смех. Каждый раз, когда она улыбалась, его губы растягивались в непрошеную улыбку. Он не помнил, когда в своей жизни был так счастлив и беззаботен, как сейчас. Они были как дети - веселые и беззаботные.
Когда они устали от всяческих проделок, уселись на "шезлонги", как называла их Джулия. Отдыхая на холодном воздухе, они прижимались друг к другу, чтобы согреться. Тристан рассказывал о его матери и проблемах, с которыми он, не по годам развитый и озорной мальчишка, постоянно сталкивался. Джулия рассказала о лучших своих воспоминаниях, связанных с сестрой.
- До того как мои родители развелись, - сказала она, - я нашла дневник Фейс, скопировала страницы и разбросала их по всему дому. Я до сих пор не уверена, простила ли она меня.
- Жестокая, жестокая Джулия, - подразнил Тристан.
- Я должна была сделать что-то, чтобы заставить ее страдать. - Рассеянно, Джулия ковыряла пуговицы цвета слоновой кости на рубашке Тристана. - Моя сестра пробралась в мою комнату за ночь до того, как я обрезала свои волосы.
