Великие духи, я что же, прокляла правительство демонического государства? Это считается дипломатическим конфликтом? Меня посадят? Казнят?
– Ты бледнеешь, – меланхолично отметил Айзек.
– Меня убьют, – помертвевшими губами прошептала я, останавливаясь среди улицы и отказываясь дальше идти.
Это лишь вопрос времени. Уже очень скоро всё вскроется, наш король поймёт, кто дел наворотил, и объявит на меня охоту. У нас и так ведьм до сих пор не любят, а уж после этой ситуации…
– Кто? – Не понял демон.
– Король, – мне очень страшно было.
– Какой? – Краем глаза заметила, как сильно парень нахмурился, до складочек между бровей.
– Наш, – хотя, может и не только наш.
Откуда же мне знать, сколько найдётся желающих.
– Вель, – Айзек, что интересно, даже встревоженным не выглядел. Оно и понятно, не его же убивать собираются, так чего ему переживать? – Веля, на меня посмотри.
Посмотрела. Голову закинула и глаза его нашла, а вот сфокусировалась на них не сразу, но когда всё же вгляделась…
– Никто тебя и пальцем не тронет, – твёрдо и непримиримо заявил маг с такой уверенностью, что я и сама невольно в это поверила.
Но лишь на мгновение, уже в следующее вскинула бровь и скептически переспросила:
– Мда?
– Просто поверь, – улыбнулся демон… жутко, если честно, так убийственно-нежно. – Даже если не брать в расчёт тот факт, что ты в одиночку прокляла внушительную часть демонического народа, остаётся ещё один важный момент, который я бы не советовал не принимать во внимание.
Заинтересованная, я спросила:
– Это какой?
И получила потрясающий ответ:
– Меня.
Ответ потряс… и растрогал, если честно. И дальше на демона я смотрела уже сквозь пелену слёз, но его полный нежности голос расслышала отчётливо:
– Ну и что это такое? – Вторая его ладонь коснулась моей щеки, осторожно вытерла мокрую дорожку, оставленную сбежавшей-таки слезинкой.
– Это я тебе так спасибо говорю, – прошептала тихонько.
И ничуть не возражала, когда боевой маг мягко притянул к себе, обнимая.
Глава 24
– Принимай работу. Сам восстанавливал, лично, – с гордостью в голосе провозгласил Айзек, указывая на… дом.
Мой дом. Тот самый, что стал эпицентром демонического нападения, которому досталось сильнее прочего, который… стоял невредимый. Поражая своей чистотой, кружа голову ароматами цветущих растений, восхищая аккуратностью и нетронутостью… стоял.
В это оказалось сложно поверить. У окраинных домов ещё был шанс на восстановление, их взрыв накрыл волной, разрушив здания на части, но большие. Мой же превратился в пыль. Просто в пыль.
И сейчас, стоя перед своей калиткой, я отчётливо видела, как над соседними домами трудились группы, численность магов по десять, причём действительно трудились – так, что дрожали от перенапряжения мышцы, пот градом струился по лицам, зубы были стиснуты, а глаза блестели. И вот они пытались вернуть пыли её первозданный вид, восстановить разрушенное и утраченное, но… тщетно.
У них не выходило.
А у Айзека вышло.
И это наталкивало почему-то лишь на один вопрос:
– Как ты на ногах держишься?
Я стремительно повернулась, на довольного, практически светящегося от радости парня посмотрела и получила в ответ:
– Я демон.
Появилось нехорошее предчувствие, что этими словами теперь многое объясняться будет.
– А я ведьма, рада, что мы это выяснили, – съязвила в ответ и тут же заботливо спросила: – Хочешь, я тебе восстанавливающий силы отвар сварю?
На какой-то миг мне показалось, что Айзек откажется, но он, нежно обняв, попросил:
– И остальным тоже.
– И остальным тоже, – да я бы и так с запасом приготовила, но приятно, что маг не только о себе подумал.
* * *
В итоге отвар я варила трижды.
Первый раз в самой большой кастрюле, которую у себя нашла, и хватило приготовленного и магически остуженного на пятьдесят порций. И всё бы ничего, но магов в городе было больше… значительно больше.
И те, кому первой порции отвара не хватило, притащили мне котёл. Самый настоящий, огромный чугунный котёл, как у самой настоящей ведьмы. Из него порций вышло почти в четыре раза больше, чем из моей кастрюльки, но даже этого не хватило, чтобы поднять на ноги абсолютно всех участвующих в восстановлении города магов.
Так что пришлось готовить в третий раз.
А ещё всем понравился вид помешивающей огроменной ложкой в котле ведьмы. Даже горожане с окраины стянулись на такое посмотреть.
Так что, когда по мою душу прилетело тринадцать боевых ведьм на откровенно безобразных, потрёпанных жизнями мётлах, это видели все. Да что там видели – народ от изумления так на землю и повалился!
Рухнули и ведьмы!
Нет, сначала они высоко в темнеющих небесах над моим домом угрожающе кружили. На зов тёмной силы с окраинных лесов слетелось вороньё, городские псы захлебывались в истошном лае, народ испуганно замер, а в небе сверкали молнии.
А потом тринадцать жутких, пугающих и изумляющих созданий рухнули вертикально вниз!
Прикрылись щитами маги, принялись уползать влекийцы! Ну, просто они почти все попадали, а подняться не рискнули.
И только один маг, вопреки логике, устремился не прочь, а ко мне.
– Веля! – Крикнул встревоженный Айзек.
– Всё в порядке! – Закричала я в ответ, не находя его в толпе. – Это мама…
А дальше был полог искажающей реальности, который швырнули в меня ведьмы. Ну ладно, не совсем в меня, там и мой дом накрыло, и участок в целом. Просто репутация – дело серьёзное, и ни одной боевой ведьме не хотелось, чтобы кто-то посторонний увидел…
– Велька! – Милолика, не смотря на то, что девятой ведьмой была, на землю первая рухнула, у самой земли метлу с торчащими в разные стороны прутиками рывком затормозила, спрыгнула и, радостная, на меня налетела, крепко за шею обнимая. – Велька, выросла-то как!
– Тётя Лика, – прохрипела чёрная ведьма, попросту задыхающаяся в крепких объятьях хрупкой на вид женщины.
– Я же тебя триста лет не видела! – Воскликнула всегда эмоциональная ведьма.
– Не триста, а всего два года, – нравоучительно исправила Владлена, тоже со своей метлы, в прутиках которой алая лента мелькала, слезая.
И не успела я перевести дыхание, когда Лика отпустила, как тут же оказалась в объятьях других, столь же крепких, а над ухом раздалось:
– Велечка, и правда выросла… только худая вся, как Смерть! – Ярослава в этом деле разбиралась и точно знала, как Смерть выглядит – у неё муж магистр Смерти!
Тут уж и остальные ведьмы на земле оказались, и все обниматься пошли, не смотря на свой серьёзный статус и необходимость репутацию поддерживать. При своих можно и собой побыть, а я для них «своей» на двести процентов была. Варвара меня в два года на метле летать учила, благодаря Ярославе я в три года впервые папочку прокляла, Цветана мне первый гримуар подарила.
Но помимо неуёмной любви ко мне, всех этих ведьм, за исключением мамочки, объединяло ещё кое-что: они одинаково не любили моего отца.
– О, явился, – на глазах скисла Богдана, первая ведьма, она по силе с тринадцатой равна, а тринадцатая – мама.
В этот момент установленный боевыми ведьмами полог пошёл волнами, зарябил, как водная гладь, и заметно прохудился. А ведьмы, разом скорчив недовольные рожи, мол «ну конечно, как же без него», повернулись и все в одну сторону посмотрели.
Туда, где их полог сильнее всего прохудился. Настолько, что всем нам была хорошо видна довольная, широко улыбающаяся морда одного абсолютного наглого и всеми этими ведьмами нелюбимого мага.
– Когда он уже сдохнет? – Обречённо вопросила Тихомира, самая тихая и мирная.
– Я проклинала, – на всякий случай напомнила всем мамочка, а то, зная этих, сейчас опять молнии полетят и проклятья посыпятся на несчастную голову моего папы.
А он, словно ничему его жизнь не учит, вошёл, плетения ведьминского полога отпустил, позволяя ему первозданный вид вернуть, и пошёл. Уверенный, непоколебимый, невосприимчивый ко всем существующим проклятьям… и даже если бы кто-то сейчас его проклял, папа всё равно не подал бы вида и продолжил идти, широко улыбаясь и волнами транслируя свою уверенность.
