— Лори, иди сюда, я тебя обниму! — Напарник шел ко мне с широко распахнутыми руками.
Самый грязный адепт академии Эльгара всю ночь рыл землю, в числе немногих прополз по подземному тоннелю и добрался до схрона. Потом был жуткий скандал. Сейдрак утверждал, что наглые костяные морды что-то стащили. Снодрак и Калидра усиленно изображали смертельную обиду, шипели, как им неприятно наше недоверие, и отказывали помогать. Пришлось отправить под землю самого главного парламентера. Без понятия, о чем Алдрак общался с костяной парой, но наружу она выбралась очень довольные и дальше таскали кости наравне с остальными.
Источником драконьей магии был огонь, живущий внутри дракона. Магию костяных драконов хранили кости, только обратив их в прах можно было лишить нежить источника силы.
— Как ты думаешь, сколько их еще разбросано по Пустоши?
Я окинула взглядом безжизненную равнину. Из земли, точно обломки костей, поднимали невысокие скалы. Хватало в Пустоши и глубоких ущелий, и только вдалеке к небу поднимались белесые столбы дыма — там находились горячие источники пробужденного Эльгара. Места, где в горах кипела жизнь, а в вулканах нашли приют огненные и земляные элементали.
— Без понятия. Вот бы еще и храм настоящий откопать. В этом схроне артефактов было маловато. Точнее, их было бы больше, если бы в него сначала не пролезли… — Сейдрак с обидой зыркнул на костяную пару.
Калидра и Снодрак о чем-то беседовали с лордом Алдраком. Остальные драконы дисциплинированно уничтожали кости смесью магического и живого огня. работа была рутинная, но к обеду рассчитывали закончить.
— Как ты думаешь, о чем они разговаривают? — спросила я, кивнув на Снодрака.
Сейдрак ковырнул ногой камень, по его губам скользнула подобие улыбки.
— Пытаются выторговать у Алдрака разрешение на общение сo мной.
— Так ты уже дал согласие?
Улыбка сделалась более явной и весьма пакостной.
— Я всего лишь сказал, что готов рассмотреть их предложения.
Γрозокрылый был в своем репертуаре.
Стоящий у моих ног котел звякнул крышкой, напоминая о себе. Я присела рядом. Один раз я рискнула заглянуть вовнутрь и увидела, что черный вязкий шар скверны сделался твердым и глянцевым, как стекло.
— Девочка, позволишь посмотреть? — Леди Калидра была тут как тут.
— Симпатичные бусы. — Я кивнула на ожерелье из костяшек. Его точно не было на шее драконицы до того, как она побывала в схроне.
— Наблюдательная девочка. Ты смотри, Сейдрак, такие долго не живут.
— Эту девочку есть кому защитить. — Грозокрылый ненавязчиво взял меня под руку.
Вот как? Значит, и правда дорожил нашими отношениями. Никогда не думала, что смогу подружиться с настолько противоречивым и местами противным типом. Но сейчас положа руку на сердце я была готова назвать Сейдрака Грозокрылого своим другом.
— Почему вы называете меня девочкой? Вам так неприятно, что я — человек?
— У костяных драконов нет имен. Мы теряем их в мертвом огнем перерождения, — важно пояснили мне.
— А ещё говорят, что у костяных драконов нет привязанностей. Они неспособны любить и следуют лишь зову мертвой магии, — в тон ответила я.
В этот момент в котелке снова громыхнуло, и леди Калидра тут же жадно уставилась на мой кулинарный артефакт.
— Покажешь? Никогда не видела окаменевшую скверну.
— Что вы о ней знаете?
Лицо драконицы застыло. Она обхватила себя руками, как если бы внезапно замерзла, и тихо заговорила.
Костяные драконы не имели никакого отношения к скверне. Это был побочный эффект магии, неспособной прижиться в человеческом теле. Обнаружив отсутствие внутреннего огня, драконий дар начинал понемногу уничтожать своего носителя, чтобы потом найти более достойного приемника.
— Так этот шар…
— Драконий дар. — Леди Калидра по привычке хищно клацнула зубами. — От него веет мучительной смертью найденыша. Такие дары по вкусу нежити и единственная возможность получить новую магию.
— Выходит, Пустошь не виновна в этой напасти.
Разочарование было таким острым, что к горлу подкатил комок. Мне казалось, что сегодня я найду ответ на главный вопрос и пойму, как помочь тем, кто попал в Эльгар в надежде освоить драконий дар.
— Исключено. Я долго изучала скверну. Эти знания стоили мне жизни. Повелитель Пепла объявил меня виновной в гибели целого набора найденышей. Счел, что я нарочно обрекла их на гибель, — еле слышно прошептала костяная драконица.
Её слова были наполнены горечью, но я не знала, о чем она жалеет: о прошлой жизни, о гибели людей или, как и я, о не найденной ответе. Интуиция искателя шептала, что обо всем сразу.
Костяные драконы покинули наш лагерь, когда солнце было высоко в небе. Лорд Снодрак объявил, что порядочная нежить днем спит, а не любуется на сожжение себе подобных. А ещё ворчал, что нежить в Пустоши наредкость тупая, никто ее не воспитывает, а без правильной мотивации и должного руководства, даже годный скелет останется никчемным суповым набором.
ГЛАВА 7. Почти невеста
На следующий день мне хотелось умереть, причем не сползая с кровати. Казалось, у меня болят даже те мышцы, о существовании которых я даже не подозревала. Я бы и дальше страдала да таращилась в потолок, когда в дверь нагло постучали.
Сейдрак притащился, чтобы самодовольно объявить, что он был прав, когда утверждал, что сегодня я буду умирать, после вчерашнего полета. Думала, прибью его котелком на месте, но Грозокрылый внезапно протянул мне бутылочку зелья, которое приятно пахло клубникой и было по вкусу похоже на ягодный чай. За какие пять минут оно поставило меня на ноги и заставило наградить чудесного жениха поцелуем. Точнее, о поцелуе заговорила Иора, а Сейд, зараза белобрысая, встал в позу. Пришлось его целовать. Уже тогда у меня и промелькнула мысль, что навязанная помолвка доставит мне немало проблем.
И как в воду глядела.
К роли жениха Сейдрак отнесся до противного серьезно. Отвыкнув в Эльгаре от настойчивого внимания поклонников, я была готова лезть на стену от его ухаживаний. Сейдрак сопровождал меня везде, где только можно, еще и заваливал подарками. За находку костяного схрона Грозокрылому выдали награду, и он явно задался целью спустить ее на разные глупости вроде моей статуи в полный рост, букета из драгоценных камней или золотого плаща, весившего, как хорошие доспехи. Апофеозом идиотизма Грозокрылого стал золотой трон, как две капли похожий на официальное тронное кресло Таравии. Сейдрак торжественно подарил его мне в столовой, заявив, что искательница моего уровня достойна самого лучшего.
Подарки и сопровождение были только вершиной айсберга. Сейдрак возомнил, что человеческим девушкам нравится, когда их постоянно обнимают, гладят и трогают. И все это на глазах у лорда Алдрака. Мне уже начало казаться, что Сейдрак делал это нарочно, чтобы позлить отчима. Срабатывало безотказно. Теперь черный дракон был нечастым гостем в академии. И это когда его назначили нашим новым директором!
Явился!
Почувствовав возвращение лорда Алдрака, отодвинула от себя книгу и заорала когда перед носом промелькнула нечто зеленое:
— Сейд!
— Дорогая, ты уже закончила?
Грозокрылый удерживал мою книгу побегами неведомого ползучего куста и явно целился вернуть ее на полку.
— Нет, я только готовлюсь удушить тебя твоей же лианой!
В ответ Сейдрак пакостно ухмыльнулся. Книга отправилась на место, едва я встала со стула, как зеленые усики тут же задвинули его под стол, а потом предупредительно распахнули передо мной дверь в ванную.
— Удавиться от смеха можно… — буркнула я и тут же почувствовала, как зеленые хваталки скользят по колену.
Попыталась наступить на лиану свободной ногой, но Сейдрак ловко увел их в сторону и принялся ворковать на кадкой:
— Не обижайся, мой маленький, она совсем не злая, просто немного нервная.
Перестав комплексовать из-за своего катализатора, Сейдрак заделался садоводом-экспериментатором и обновил фауну парящих островов, пробудив семена, скрытые в земле и не желающие прорастать собственными силами. В нашем заповеднике прибыло, а нервов у всего преподавательского состава убыло, ведь большая часть растений в изначальном были разумны и обладали ярко выраженной индивидуальностью.
