class="p1">– Ты бы узнал Балтика, если бы встретил его? – поинтересовалась у Дрейка.
– Да.
– А как насчет Пала и Иштвана?
– Пал родился уже после убийства Балтика, – ответил Дрейк. – Иштван видел его на собраниях вейра.
Пал криво усмехнулся.
– Я самый молодой.
– Итого. Согласно твоим словам некто живущий в странной квартире прибрал к рукам книги Балтика, сам же Балтик мертв. А Габриэль либо ошибается, либо я его неправильно поняла.
Дрейк ничего не сказал, продолжая потирать подбородок.
Большую часть последнего имеющегося у нас часа демоны и Трейси пытались взломать печать. Потеряв по ходу дела трех демонов (точнее их тела), им в конце концов это удалось.
– Передавай привет Ваалу, – сказала я единственному выжившему демону, прежде чем его отпустить.
Он посмотрел на меня так, словно у меня из ушей полезли грибы.
– Могу я спросить, повелитель, почему вы призвали прислужников повелителя Ваала, а не своих? – вопросил Трейси, когда драконы протиснулись мимо него в сокровищницу.
– Доношу свою позицию. Ты разослал электронные письма?
Он печально кивнул.
– Боюсь, вы недостаточно тщательно обдумали свои действия. Другие повелители будут возмущены, а Ваал придет в ярость.
– Отлично, – довольно улыбнулась я. – На какое время ты назначил встречу?
– Завтра в полдень, как вы и просили.
– Замечательно. Спасибо за помощь с печатью.
Трейси посмотрел на меня несколько недоуменно.
– Я ваш слуга, повелитель Эшлинг. Я всегда в вашем распоряжении.
Джим высунул голову из хранилища.
– Эш? Ты идешь? У ребят тут оргазм на почве драгметаллов и не плохо бы выдать им парочку оплеух, чтобы вправить им мозги.
– Что ж, увидимся завтра перед собранием. Хорошо. Трейси?
Демон поклонился и исчез. Я последовал за Джимом в сокровищницу, которая представляла собой не что иное, как огромное банковское хранилище с климат-контролем. Полки были заполнены произведениями искусства, сделанными в основном из золота и инкрустированными драгоценными камнями, но имелись и другие ценные предметы – картины, статуи, шкатулки с необработанными самоцветами... Список можно было продолжать бесконечно, чего к счастью не скажешь о размерах сокровищницы.
– Итак, насколько эта сокровищница похожа на твою? – спросила я Дрейка.
Он стоял в центре помещения, его тело слегка потряхивало. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза, и на его лице возникло выражение ни с чем не сравнимого блаженства – явно сказывалась близость большого количества золота.
– Почти сопоставима.
– Серьезно? Вау, жду не дождусь, когда ее увижу. – Я с улыбкой рассматривала его лицо. – Похоже этот металл для вас, ребята, действительно как афродизиак.
– О да, – благоговейно протянул он.
Я провела рукой по его груди.
– Значит, если я сниму всю одежду и лягу на россыпь золотых монет…
Он резко распахнул глаза, и вокруг нас вспыхнуло пламя, сильно меня удивив. Огонь призвала не я, а значит, на мгновение контроль над своим пламенем потерял Дрейк.
– Ты бы вряд ли выжила.
– Оооо, – выдохнула я, распаляясь под его страстным взглядом. – Думаю, нам стоит попробовать, когда вернемся домой.
Он зарычал, низкий рокочущий звук отдавал чем-то первобытным и чертовски сексуальным. Я почувствовала прямо-таки непреодолимое желание затащить его в угол и надругаться над ним, но вовремя вспомнила, где мы сейчас.
– Хм, ладно, – прочистила я горло. – Как сказал Пал, время уходит. Давай, выбирай самое-самое из сокровищ Фиата, и пойдем отсюда, пока нас не обнаружили.
Пал и Иштван вскрывали сейфовые ячейки и прочесывали полки, воркуя от удовольствия каждый раз, стоило им коснуться сокровищ. Костя стоял в глубине хранилища, его черные как оникс глаза заблестели, когда он поднял крышку деревянного ящика. Внутри лежали старинные монеты.
Дрейк взял себя в руки, бросил на меня последний горячий взгляд и начал осматривать полки.
– Ответишь мне на один вопрос? – поинтересовалась я, открывая бархатную коробочку и любуясь викторианским сапфировым ожерельем и серьгами. – Ты недавно говорил, что драконы не могут призывать демонов.
– Не можем, – ответил Костя, перебирая золотые монеты. Его голос стал густым и тягучим от наслаждения.
Я мысленно закатила глаза, глядя на поведение драконов, и подошла к другой шкатулке с драгоценностями. В ней были античные золотые и серебряные украшения, как те, что выставляют в музеях – интересно, сколько сокровищ мирового значения заныкали драконы.
– Тогда откуда у Фиата на двери в хранилище чары, созданные темной силой? И эта печать… демоны не смогли бы ее сломать, если бы ее накладывали без привлечения демонической сущности.
– Видимо Фиат воспользовался услугами того, кто может призывать демонов, – приглушенно ответил Дрейк, копаясь в дальнем конце сокровищницы.
– Так почему вы не можете призывать демонов? – Высоко на одной из металлических полок стоял маленький ничем не украшенный деревянный ящичек. Я прищурилась. На нем светился едва заметный магический символ. Воспользовавшись стремянкой, я поднялась и достала ящик.
– Чтобы призывать членов Иного мира необходимо быть его частью. Драконы связаны законами вейра, а не Иного мира. Мы вне сферы его влияния. Однако из-за давнего соглашения, которое вейр продолжает соблюдать, взаимодействие между драконами и не-драконами допускается. Вот только оно не распространяется на призыв его обитателей.
– Хм. Не знала, что ты не принадлежишь Иному миру. – Я открыла ящичек и сдвинула в сторону обрез синего шелка. Под ним лежал золотой самородок, отдаленно напоминающий дракона. И тут меня поразила мысль. – Но… я же часть Иного мира.
– Ты – да.
Я спустилась с лестницы и обошла высокий металлический стеллаж, стоящий в центре хранилища, и хмуро посмотрела на Дрейка, что сидел рядом Костей. Они вдвоем снимали боковую часть стеклянной витрины, в которой находились средневековые рукописи.
– Разве это не означает, что у нас есть конфликт интересов?
Дрейк поднял голову.
– В смысле?
– Ну, ты живешь в вейре и подчиняешься его законам. Я в Ином мире и обязана отстаивать его интересы.
– Ты моя супруга. Ты также являешься членом вейра. Это важнее твоей лояльности к Иному миру. Конфликта нет.
Я в этом очень сильно сомневалась, но устраивать спор при Косте не хотелось.
– Ну как? Нашли что-нибудь сверхценное?
Дрейк убрал рукописи обратно в витрину.
– Здесь все ценное.
– Но нет того, ради чего он бы горы свернул? – уточнила я.
– Именно, ничто меня не цепляет. Костя?
Он покачал головой и, встав, отряхнул колени.
– Нет ничего выдающегося.
