было, просыпаясь от шума, но Лайти провела в воздухе ладонью, и поваренок, сладко зевнув, снова уснул.
Я тяжело дышала, запыхавшись от бега, и Латифа приостановилась, давая мне минутку, чтобы прийти в себя. Я погладила браслет. Как там Яр? Почему он все еще не рядом со мной? Может, стоит его позвать.
Лайти покачала головой, словно услышала мои мысли:
– Он придет, как только сможет. Идем.
Мне слышались отдаленное эхо приказов и грохот тяжелых сапог на лестнице. Надеюсь, только в моем испуганном воображении! Не может быть, чтобы король поднял на ноги всю академию! Но Лайти тоже прислушалась, задрав голову.
– Надо уходить!
Воздух рядом со мной задрожал, как горячее марево у камина, и, не успела я в ужасе отпрянуть, из пустоты шагнул Яр.
Шагнул и пошатнулся. Из раны на голове струилась кровь, темное пятно расплывалось и на сером рукаве рубашки.
– Яр!
Я бросилась к моему джинну, обняла, прижалась к груди, пачкая платье алым. От Яра пахло разгоряченным в бою мужским телом, кровью и пряными травами. Кто посмел бы сказать мне сейчас, что он не живой, не настоящий – всего лишь сгусток темной материи?
Яр бережно провел ладонью по моим волосам.
– Все хорошо, Ви!
– Ты ранен!
– Мелочи. Меня нельзя убить, ты ведь знаешь.
Я чуть отодвинулась, но только для того, чтобы поднять голову и посмотреть на Яра. А он неотрывно смотрел на меня, будто хотел всю меня вместить в свой взгляд, спрятать, защитить.
Латифа не торопила, тихонько стояла рядом, прикусив губу. Краем глаза я заметила еще движение: появился Хафиз.
– Уходим!
– Погоди, – негромко осадила его Лайти. – Дай им секунду.
– Я люблю тебя, – сказала я моему несносному, ужасному, коварному джинну.
И мне сейчас было все равно, что меня слышат и Хафиз, и Латифа, что моя жизнь и моя свобода висят на волоске. Произнести вслух эти слова и знать, что Яр меня услышал, казалось самым важным на свете.
– Правда, люблю!
– Я знаю, Ви, – грустно улыбнулся он. – Я тоже тебя люблю, зайчишка.
– И больше никаких разговоров о забвении! – сурово, чтобы сдержать набежавшие слезы, выговорила я.
Если только нам удастся сбежать из дворца, мы обязательно придумаем новый план! План, в котором и Яр, и Хафиз с Лайти получат свободу, и мы вместе решим, как вернуть мою семью. Проклятое «если»!..
– Бежим!
Яр схватил меня за руку, как когда-то Патрик, и потянул за собой.
Горничная не обманула: в последнем зале я сразу увидела неказистую дверцу в противоположной стене. Вероятно, ту самую, за которой скрывался коридор для слуг.
Да только мы и добежать не успели, как дверь толкнули изнутри и в кухню один за другим зашли трое боевых магов. Ни одного из них я не знала в лицо, а может, не узнавала сейчас, когда они смотрели на меня так бесстрастно и зло – на беглую преступницу, впавшую в немилость у самого короля.
Красные Косынки рассредоточились вдоль стен, принялись сплетать заклятия. Нити силы аккуратно, но непреодолимо запутывали меня в кокон. Яр и Латифа рвали их, освобождая меня, но это было все равно что бороться с потопом, черпая его чайными ложками. Хафиз пытался, не используя напрямую магию, выпустить против боевиков ножи, хранящиеся на кухне, но боевой маг только отмахнулся, как от мух – на пол со звоном упали скрученные в спираль железки.
Из прохода, по которому мы прибежали, вышли еще четверо Красных Косынок, следом за ними выкатились распаренные, все в мыле стражники, а последним – Фархан.
Сквозь пелену слез я не сразу разглядела, что один из боевиков – мастер Эрмин. Он едва посмотрел на меня, сжал челюсти. Он ничем нам не поможет…
– Все кончено, – сухо бросил сенешаль короля. – Вивиана, отдавай артефакты.
– Нет!
Фархан поднял руку, и стражник метнул кинжал в Яра. Тот схватился за пробитую грудь, по пальцам потекли струйки крови. Яр, сцепив зубы, вытащил кинжал и отбросил к стене.
– Нет! – воскликнула я. – Не надо!
– Отдавай артефакты. Отступать некуда. Ты можешь упрямиться, но каждая минута промедления обернется болью для твоих рабов.
– Моих друзей! – закричала я. – Здесь только один раб – ты!
Слезы текли по щекам. Дыхание перехватывало. Но выхода действительно не было. Мы в ловушке.
– Ненавижу, – прошептала я. – Предатель! Ты предал память своего народа, продался королю!
На лице Фархана не дрогнул ни один мускул: он сделал свой выбор.
Я всхлипнула, борясь с подступающими рыданиями. Неужели больше не осталось надежды и мерзавцы снова победили? Почему, ну почему все так несправедливо?
Я посмотрела на моего любимого джинна.
– Прости…
– Все хорошо, Ви.
Яр приблизился и осторожно стер слезы с моих щек, его взгляд скользил по моему лицу, лаская, запоминая каждую черточку. Подушечка большого пальца очертила контур моих губ. Яр наклонился и коснулся поцелуем краешка рта.
– Я не буду думать о забвении, я стану думать о тебе…
Я прижалась щекой к расстегнутому вороту его рубашки, чувствуя, как под кожей на шее бьется теплая венка.
Потом обернулась и вскинула подбородок: никто не увидит моего отчаяния, буду смелой ради Яра.
– Какую комнату мне приготовили? – Я обращалась к мастеру Эрмину, единственному человеку, на которого я могла глядеть без омерзения. – Отведите меня туда, и тогда я отдам артефакты.
Я выкраивала для себя и Яра еще несколько минут вместе. Так мало. И так много…
Когда мы медленно шли по лестницам и коридорам дворца под конвоем Красных Косынок, я сжимала его руку. Рядом молчаливо двигались Хафиз и Латифа.
Мне отвели комнату неподалеку от личных покоев короля. Карл не вышел полюбоваться на добычу, но ему наверняка доложили об удачном завершении охоты. Я не обманывалась, не ждала, что мстительный мальчишка оставит меня в покое: сейчас он придет в себя и явится, чтобы поиздеваться надо мной. А утром во дворец прибудет Адриан, чтобы забрать в свое имение. И тогда моя жизнь будет разбита и уничтожена окончательно и бесповоротно.
«Я не буду думать о забвении, – храбро повторила я себе слова Яра. – Я буду думать о тебе и помнить, что ты где-то есть в этом мире…»
– Мы пришли, – бросил Фархан. – Дольше тянуть нет смысла. Артефакты.
– Мастер Эрмин! – Я отыскала в толпе Красных Косынок единственное знакомое лицо. – Я отдам вам лично в руки. В комнате. Дайте мне еще минуту! Еще минуту!
Суровый маг вышел вперед и толкнул дверь, приглашая меня зайти. Остановил взглядом устремившегося было следом за мной Фархана.
– Я вынесу артефакты, – процедил
