— Вассилея, ты, девочка без прошлого, которая вдруг у нее появилась. Та ведьма с колдуном, что не смогли тебя убить. Твои способности кукольника, которые всегда передаются по наследству. Твоя неосознанная притягательность, заставляющая всех беспокоиться о малознакомой девочке. Элисс-таун и интерес того темного, ваше стремительное бегство… Хорошая моя, ты и правда думала, что так бывает с обычными ведьмами? Милая, твои способности куда выше обычных способностей эмпата, и кукольник из тебя отменный. Научишься пользоваться ими как следует, и боюсь, я не смогу тебя поймать. Но даже сейчас Франсуаза слишком человечная, да и остальные твои куклы… Они все тебя любят. А куклы любить не способны по определению. Им просто не дано. А твои могут. Ты даже сильнее отца, а уж он был выдающимся кукольником, только друзей выбирать не умел, как, впрочем, и врагов. Так что же я сделал не так, временно забрав твою силу? Не дал Дункану связать мою девочку с той, что занимает его мысли? Ведь договор этого темного с Владыкой существует многие годы. И ты принадлежишь ему по праву слишком давно, чтобы темный отпустил свою собственность. Хочешь, чтобы он тебя забрал?
— Нет.
— Тогда ты не будешь мешать мне тебя спасать. И твой секрет мы никому не скажем. Королю также вредно мечтать о несбыточном.
— О несбыточном?
— Я также слишком тесно общался с темными и свое отдавать не намерен. Так что привыкай. Я дам время.
Рей сидела на подоконнике в спальне, пока Элиан отдавал распоряжения слугам по сервировке. Трапезу он решил все же провести в гостиной, и девушка только слышала звон посуды и его тихие собранные распоряжения. Даже такой простой процесс он хотел контролировать. Как будто от того, где будет стоять чашка, зависит чья-то жизнь. Хотя кто его знает? Уж точно не она.
Она, прислонившись лбом к холодному стеклу, смотрела сквозь капли дождя на размытые краски заката. Эскель не торопил, более того, позволил принять ванну у него и даже выделил собственную одежду, благо в покоях, что держали на непредвиденный случай специально для него, гардероб инквизитора имелся.
Чужие брюки были ей длинны и держались только на ремне. Рукава рубашки закатали, а полы заправили в брюки. Рей усмехнулась, не хватало только пары синяков и дырявой шляпы, и она вполне сойдет за свою в какой-нибудь подростковой банде. Хотя нет. Не во всякой. Не все же банды получают шелковую одежду. Хорошо еще, что ей не дали форму инквизиции…
Рей нахмурилась. Форму ей, может, и не дали, зато сейчас на ней была именно его одежда. И вся эта ситуация отдавала двусмысленностью ее положения. Как и его отказ послать за ее собственной одеждой.
— Присоединитесь ко мне?
Инквизитор появился неожиданно. Ведьмочка быстро взглянула на него, отметив, что и Элиан успел в очередной раз переодеться. Сейчас на нем не было ни его инквизиторской формы, ни камзола. Простые, казалось даже, домашние брюки неопределенно темного цвета и черная рубашка, застегнутая как бы впопыхах всего на три пуговицы. Рей перевела взгляд выше и столкнулась с серыми, как грозовое небо, глазами. Особенно ярким был контраст по сравнению со светлыми волосами инквизитора, которые свободно спадали на плечи прядками. Мокрые. Как будто он выходил под дождь.
— Вы?..
— Принес наши извинения его величеству, заодно утащил вот это. — Инквизитор лукаво улыбнулся и выудил откуда-то из-за спины букет белоснежных лилий. На их листьях еще блестели капельки дождя.
Что ответить, Рей не знала. Только уголки губ дернулись в какой-то дурацкой улыбке, а щеки немного покраснели. Подарки она привыкла принимать за свою бытность в «Радуге», но от людей, к которым и сама была неравнодушна… Рей смущенно протянула ладонь за подарком, но почувствовала совсем иное. Ее руку перехватили и поцеловали.
— Холодно? — вдруг спросил мужчина, заботливо глядя на нее.
— Что?
— Твои пальцы. Холодно?
— Да, немного, — призналась Рей, радуясь, что он списал все на холод, а не на охватившее ее волнение.
— Сейчас. Подожди немного. Я все исправлю.
— Ничего, все в порядке, — решила было вмешаться Рей, но Эскель, хитро блеснув глазами, вышел. Чтобы вернуться буквально минуту спустя с пледом.
— Спасибо, — поблагодарила Рей, кутаясь.
— В таком случае прошу к столу? Там должно быть теплее. Я разжег камин.
Он помог ей слезть с подоконника, взял под локоток, не упустив шанса еще раз поцеловать ручку, и провел в гостиную, довольно поглядывая на покрасневшие кончики ушек своей спутницы.
В комнате, куда он ее привел, царил полумрак. Видимо, инквизитор решил создать собственный праздник, раз даже освещению уделили такое внимание. Горели свечи, всполохи огня в камине рождали причудливые тени на стене. Диванчиков, столь привычных для этого места, не было и в помине. На полу, в центре, стоял низкий, но очень широкий столик, а вокруг него были расстелены шкуры.
— Вы не находите, что я неподобающе одета для такой трапезы? — несмело начала Рей, желая получить возможность сбежать. Намерения инквизитора начинали проясняться, и нельзя сказать, что девушка была так уж против, но… не с ним и не сейчас.
— Нахожу, — очаровательно улыбнулся ее спутник, помогая присесть на шкуру и опускаясь напротив, — что на вас неподобающе много надето. Но, думаю, мы исправим это недоразумение, ведь так?
— Милорд…
— Вы же согреетесь, верно? В противном случае я плохой хозяин, раз уж заставляю своих гостей мерзнуть и кутаться в плед. Хотя ради того, чтобы увидеть вас такой, я готов потерпеть. Но что же вы не едите?
Получив возможность отвести взгляд, Рей взглянула на столик. И чуть не выругалась. Перед ней стояло то, что она любила. Салат, курочка, ароматный горячий напиток, который, скорее, был лекарством, чем питьем, и что-то подсказывало Рей, что и пирог с вишней таится где-то.
— Угадал?
— Вы знали! — простонала девушка с обидой.
— Но ведь все точно? — не отставал мужчина. — Ваши цветы, — напомнил он, указывая на них. Лилии уже стояли в вазе в полуметре от хозяйки.
— Да, ваша осведомленность меня пугает, — призналась девушка, подползая к столику и присаживаясь.
— Радует, что осведомленность, а не я. Значит, у меня есть шанс, — довольно прищурившись, констатировал Элиан, откупоривая бутылку. — Вина?
— Немного, — согласилась девушка.
Мужчина наполнил фужеры и, пригубив свой, внимательно смотрел на девушку.
И сейчас она очень порадовалась, что пропустила обед. Иначе ужинать под взглядом этого человека ей было бы некомфортно. Но желудок не позволял думать о таких мелочах, требуя свою дань.
