Плохо. Я покусала губы. Надо отступать и искать пути отхода. Например, можно вернуться на предыдущую станцию, подняться и дойти до берега. Отсюда до Ривет-сити не так далеко идти, как из центра.
Чуть склонив голову, я увидела, что там, на перегоне, стоит несколько столов. На столах горели маленькие керосиновые лампы, заляпанные и едва освещающие пространство вокруг себя.
Я уже собиралась уходить, когда после оглушающего выстрела, пуля просвистела у меня над головой. Я упала на шпалы, прячась за кусок бетонной плиты.
Кто-то из рейдеров заметил меня.
- Брось оружие и вставай, мелочь, - гаркнул кто-то с перегона. - Ты у нас на прицеле. Замечу хоть одно лишнее движение - вышибу мозги твои курьи.
- Хорошо, хорошо, - залепетала я. - Только не стреляйте.
- Так-то лучше, - направляясь ко мне, загоготал парень. - Сейчас мы тебе устроим тут веселье, малявка… Вылезай давай.
Выхода не было. Я закрыла глаза, ощущая, как ком встает в горле и как слёзы наворачиваются на глаза. Надо действовать. Если умру, то умру.
Но я должна попробовать выжить - на всё Божья воля!
- Догмит, - шепнула я собаке, что лежала, порыкивая, рядом со мной. Я положила руку на макушку моему псу. - Отвлекай их!
Собака вскочила с места и рванула вперёд. Рейдер начал стрелять в сторону пса, как и остальные у меня было время.
Я сорвала гранату с ремня, выдернула чеку и бросила её в сторону перегона. Кто-то завизжал, что-то с грохотом упало, послышались ругательства и торопливые шаги.
Через секунду граната взорвалась. Пыль, грязь, обломки вещей и крошки взметнулись в воздух. Прикрывая лицо руками, я вскочила на ноги и, пригнувшись, рванула в темноту тоннеля вслед за Догмитом.
Я бежала вперёд, даже не думая останавливаться. Мне было так страшно, что я даже не задумывалась, что так неосторожно могу ещё раз наткнуться на кого-нибудь из врагов.
Когда сил совсем не осталось, а дышать уже было так сложно, что мне пришлось согнуться, держась за стену, я услышала лай.
Распахнув глаза, я обернулась и увидела, ковыляющего ко мне Догмита. У моего пса была рана на боку и на лапе. Забыв про усталость, я быстро сбросила рюкзак и достала из аптечки стимулятор.
Мы спрятались с Догмитом в старом вагоне, набирая силы и собираясь продолжать путь. Я ждала, пока раны моей собаки затянутся, а сама перезаряжала оружие.
В вагоне странно пахло, и было жутко душно, но выбирать не приходится. Где-то впереди тоннеля горела лампа. И свет её доходил и сюда. В полутьме вагона, я смотрела на мои израненные грязные руки, опустив голову и прикрыв глаза. Стресс истощал меня. Даже такие маленькие стычки забирали у меня все силы, потому что опасность всегда была так близка, что страх и последние усилия выжить выжимали из меня все соки.
Как же хотелось спокойствия и отдыха.
- Идём, малыш, нам пора, - тихо произнесла я, поладив Догмита по мягкой макушке.
Здесь было так холодно, что дыхание превращалось в пар. Я тяжело поднялась на ноги, одела рюкзак и, прихватив винтовку, позвала Догмита.
Мы выбрались из ржавого вагона и снова окунулись в страшную темень подземного тоннеля.
Впереди маячила едва поблескивающая лампа. Мы дошли до неё, и я огляделась, прислушиваясь - где-то капала вода, заунывно свистел ветер в щелях. Нахмурившись, я отправилась дальше. Через четверть часа мы с Догмитом вышли на нужную нам станцию.
К моему счастью, здесь было пустынно, хоть и пугающе страшно. Мы прошли мимо старых вагонов, деревянных лавочек на платформе и поднялись по старому эскалатору наверх.
Я сверилась с картой и направилась к выходу из метро, оставляя позади торговые палатки, бочки с золой и мусором и горы щебня и мусора. Я вытерла лицо от пыли и грязи, открыла сетчатые ворота подземки, из которой лился белый дневной свет, и вышла наружу.
***
Я вышла на просторную, засыпанную мусором и кусками бетонных плит, площадку. Три уличных эскалатора вели наверх, и мы с Догмитом поднялись по ним.
У меня захватило дух, когда я огляделась. Мы с Догмитом поднялись к большой набережной, по берегу которой когда-то росли деревья, сейчас превратившиеся в старые чёрные коряги.
За нашими спинами и вдоль набережной на многие километры виднелись старые, полуразрушенные здания мёртвого города - высотки, кирпичные домики, бетонные и стеклянные башни.
Как и везде в Вашингтоне, старые дороги были усыпаны обломками бетона, стеклянными осколками и старыми покрышками. Старые автомобили ржавыми глыбами валялись у тротуаров и в ямах на шоссе.
На фоне серого неба и плещущейся воды потёртые статуи мужчин атлетического сложения возвышались на постаментах, стояли, раскинув руки и держа толстые обода вокруг себя.
Но самое потрясающее зрелище открывалось прямо передо мной. Недалеко от набережной, на воде чернел огромный старый авианосец. Он был таким ужасающе большим, что я едва не потеряла дар речи от первых впечатлений от увиденного. Попасть на авианосец можно было только поднявшись на специальную площадку, что стояла на берегу.
К сожалению, я не успела рассмотреть авианосец более подробно. Меня отвлекли чьи-то шаги. Я повернула голову и увидела, как слева, из-за угла старого офисного здания, вывернули три подозрительных на вид типа с оружием в руках. Догмит зарычал, но я успела схватить его за ошейник.
Я похолодела, когда рассмотрела трёх типов получше. Они выглядели не просто угрожающе, они выглядели, как настоящие хладнокровные убийцы, каких ещё поискать на Пустоши.
Я не могла понять, что мне делать и, находясь в каком-то трансе, была не в силах даже пошевелиться.
Все три парня, которые мне шли навстречу, были обвешаны самым оружием буквально с головы до ног: у них были ножи на поясе, гранаты, пистолеты в кобуре, метательные ножи чуть выше сапог и китайские автоматы в руках.
Один из был маленьким и толстым, а ещё у него была длинная челка и злющие глаза. Рядом с ним шёл темнокожий парень с повязкой на голове и зубочисткой во рту. Третий, было понятно, что он был главным в их шайке, шёл посередине. Он был довольно симпатичным на лицо. У него были взъерошенные темно-русые волосы и хитрые глаза, которые он прищуривал, приглядываясь ко мне.
Все трое незнакомцев были одеты одинаково - в крепкую броню из тёмного металла, на груди слева на броне белел неаккуратный знак, напоминающий когтистую лапу или что-то в этом роде.
- Эй ты, мошка, - наглым тоном протянул тот парень, что шёл впереди. - Ну-ка, притормози.
У меня, как и всегда в подобных ситуациях, в голове уже давно начал сформировываться план побега. К моему большому сожалению, площадь вокруг была слишком открытой, и добежать до укрытия я бы никаким образом не успела, поэтому про побег в сторону городских зданий или авианосца пришлось забыть. Я мельком взглянула в сторону метрополитена. Это был единственный выход. Придется лететь вниз по эскалаторам и бежать в подземку. Там я от них точно где-нибудь спрячусь.
Я замерла, ощущая гадкий липкий страх, сердце забилось как бешенное. Я испуганно смотрела на приближающихся ко мне типов. Надо было просто поймать момент.
- Джек, достань-ка контракт, а, - присматриваясь ко мне, сказал главный.
Он подошёл ко мне, и я действительно оказалась мошкой по сравнению с ним. Догмит зарычал, но я всё ещё держала пса за ошейник. Темнокожий парень достал из кармана мятый листок бумаги и передал его главарю. Тот раздражённо вырвал листок из его рук, развернул его и присмотрелся к написанному. Аккуратно сложив листок, главарь убрал его к себе в карман. Парень посмотрел на меня и так гадко улыбнулся, что у меня мурашки по спине побежали.
- Так-так, ребята… - усмехнулся он. - Эта сопля - та самая святоша из Убежища, что нам нужна. Давно мы тебя ищем, детка. За твою голову назначена неплохая награда, тебе это о чём-то говорит?
Я в ужасе уставилась на него, не имея сил что-либо ответить. Да, мне говорит это о том, что мне пришел конец. Всё. Сейчас эта сволочь сделает из меня решето и вряд ли здесь рядом окажется Рэй или кто-нибудь из Братства, чтобы помочь мне.
