— Наследник великого рода, а болтаете глупости, да ещё пытались сопротивляться представителям правоохранительных органов, — оскалился Имран Дайм. — Полукровка подлежит казни, исключения не делаются ни для кого.
От звериного тоскливого вопля матери девочка очнулась и зашлась в истерическом плаче. Её отец безнадёжно дёрнулся в путах, а магистр выхватил девочку из сжавшихся материнских рук и постановил:
— Сына проректора Нойса кинуть в камеру поразмышлять о законопослушании, а его любовницу отправить в мой столичный дом. Я ночку подумаю, что с ней делать, к утру определюсь, выбросить ли её на городские улицы или забрать в своё поместье.
— Убью, — выдохнул Элвин Нойс, с ненавистью глядя на Дайма. Свежие ожоги и глубокие порезы на лице молодого мага свидетельствовали о том, чего ему стоило противостояние со знаменитым магистром, закончившееся кандалами и смиренной позой у его ног. — По какому праву вы командуете королевской стражей?!
— А вы не в курсе? Его величество велел мне курировать все дела, связанные с госбезопасностью, процесс вылавливания полукровок — в том числе. Вы имеете все шансы сгнить в тюрьме, как бы вас ни старался вызволить ваш папочка. Поразительно, что у такого верноподданнического гражданина, как проректор Нойс, родился столь безответственный наследник рода, как вы. Почему не утопили бастарда сразу после её рождения?
— Вам не понять, — выдохнул несчастный маг. Его поволокли прочь из дома, прочь от тихо воющей подруги и рыдающей дочери.
Имран глянул на трясущуюся девочку и усыпил её. Сунув её подмышку, как мешок картошки, он вышел на крыльцо дома Нойса и невозмутимо посмотрел, как в его карету запихивают мать девочки, ошалевшую от ужаса и горя. Подумал немного и женщину тоже усыпил, небрежно бросив стражникам:
— Меньше шума при переселении, пока я до дома доберусь. Мне ж ещё с полукровкой возиться надо.
Полоски на окне и двери этим утром оказались не тронуты. Ночь прошла без сновидений, и Аня не имела понятия, сработала ли западня стражников у алтаря и вообще — нашли ли они алтарь в указанном ею месте. Отсутствие информации нервировало, но не настолько, чтобы отправиться разыскивать главу королевской стражи целой страны и терроризировать его расспросами. Он же обещал, что в случае подтверждения сведений сам к ней придёт. С допросом, да.
«А Имран Дайм обещал, что будет ждать, — в тысячный раз вспомнила Аня. — Интересно, статус любовницы магистра даст мне право на расспросы о государственных делах и расследованиях? Не то чтобы я хотела это проверить… Ай, самой себе можно не лгать: магистр поразил меня до глубины души и не будь он магом, да ещё таким облечённым властью богачом, я бы без колебаний кинулась в его объятья. О чём я вчера раздумывала в полусне? О том, не примерить ли облик Брижит Бардо и не прогуляться ли в таком виде по городскому парку у особняка магистра?! Образ Аннет Сток у меня легализован, трудоустроен, имеет дом в собственности и его следует беречь, а вот Брижит Бардо вполне можно пожертвовать. Мои тюремщики, Унир и Краск, уверяли, что никакой магией подложность моей внешности не определить, так что вряд ли магистр меня узнает в другом теле. Если и заподозрит что-нибудь, то магией проверит, как господин Оэн, и убедится, что «всё чисто». Господи, о чём я думаю?! Нет, не так… Господи, дай мне силы о нём не думать!!!»
Однако мысли о красавце-магистре с тёплыми, загадочно-печальными глазами не давали покоя. Во время урока с детьми, когда случайно проскочившие между пальцами Павлюка искры подпалили его тетрадь, Аня вновь задумалась об учебниках магии. У неё теперь в копилке две личины магов имеются: её держал за руку глава королевской стражи и к ней прикасался великий магистр! Самой магии у неё нет, мимо датчиков она не проскочит, но если Дьявол Дайм выглянет из кареты и небрежно велит хозяину лавки принести ему книгу, то…
Эксперимент Аня по обыкновению провела в спальне у большого трюмо. Ригорина Оэна ей удалось изобразить, правда, тот вышел у неё худым, как скелет, и измождённым, как узник подземелья. Для вскрытия магических замков, завязанных на ауру, такой облик сгодился бы, но расхаживать в таком виде по улице было совершенно невозможно. С замиранием сердца Аня попробовала «примерить» тело магистра, но метаморфная опция неожиданно дала сбой. Будто молнию заело: чувствуешь её под руками, а потянуть не можешь. Создать по памяти лицо Имрана Дайма — пожалуйста, лепи из тела, как из пластилина, всё что вздумается, а вот «врасти» в его личину, стать генетической и магической копией — никак.
— Вполне закономерно, что любое явление подчиняется определённым законам и имеет ограничения в действии, — сказала себе Аня. — Метаморфность связана рамками правил сохранения жизни, магии и массы, а также лимитом по уровню магических сил копируемого объекта. Магистры мне не по зубам, так и запомним. В темноте я ещё могу сойти за магистра, как уже однажды было, а при свете дня — вряд ли. Хозяин магической лавки сам маг, его обычным сходством не обманешь, как палача.
Она спустилась в кабинет. Дети убежали в лес за малиной: Мариша вызвалась испечь «очень-очень вкусный ягодный пирог по секретному рецепту хозяйки таверны», а Павлюк загорелся желанием этот пирог попробовать. Ребята успели крепко сдружиться между собой и всё больше времени проводили вдвоём, потихоньку отдаляясь от других малолетних обитателей улицы свах: тайна происхождения и наличия магических сил мало-помалу обрекала детей на одиночество.
Органы охраны правопорядка с ордером на арест (или со свежими сведениями о деле секты) на пороге не объявлялись, а вот клиентки продолжали заглядывать. Сегодня большинство визитов относилось к разряду «посмеяться и забыть», как оно частенько бывало в антибрачном бизнесе. Первая явившаяся с утра пораньше девица переступила порог кабинета со словами:
— Отворотите его, умоляю! Все свои сбережения отдам, только отворотите!
— Жениха от вас отворотить?
— Жениха, но не от меня!
— А от кого?!
— От всех других, кота мартовского!!! Отворотите его от всех прочих девиц — век благодарна буду!
— Извините, не мой профиль. Я могу отворотить только от вас, — отреклась Аня от такой работёнки, и девица ушла недовольная, в расстроенных чувствах.
Подобные визиты продолжались до обеда. Закрыв дверь за очередной дамочкой, Павлюк поинтересовался:
— А этой из-за чего отказала? Почему не взялась за дело главы кожевенной артели?
Аня щелкнула его по носу за подслушивание разговора и объяснила:
— Во-первых, я знакома с господином Жорне. Он по-настоящему умён, с ним не пройдут никакие хитрости. Не знаю, с чего ему вздумалось выбрать в жёны именно эту девицу, но её желание отвертеться от брака несерьёзно, в чём заключается вторая причина отказа от дела. Числиться в моих клиентках стало модным поветрием в Эзмере, и дамочка решила быть не хуже других.
— Захотела избавиться от хорошего жениха, потому что так модно поступать? — поразился Павлюк. — Бестолковая девица! И это ещё слабо сказано!
— Зато она мила, простодушна и прекрасно готовит, — улыбнулась Аня. — Знаешь, за столетия люди придумали много способов выбрать идеального спутника жизни — и ни один из них не работает! Наличие уймы положительных качеств в женихе и невесте не гарантирует им счастья в браке, так что пожелаем удачи господину Жорне — он сделал не худший выбор из возможных.
К вечеру никаких вестей о сектантах так и не поступило. Аня побродила по городу, послушала сплетни, почитала свежие газеты, выпила с Ферриной чаю в кафе, спросила Оскара, не долетали ли до него шепотки из управы, — никаких новостей. Закралось нехорошее подозрение, что глава королевской стражи проигнорировал её предостережение или его сотрудники халатно обыскали берег реки и ничего не нашли. Уложив детей, Аня побегала-побегала из угла в угол, поборолась с нарастающим предчувствием грядущих мрачных событий и не выдержала: если вести не идут к ней, она сама отправится за ними! Если стражи правопорядка не занимаются предотвращением убийств, она сама проследит, чтобы ни одна девушка не умерла сегодня на алтаре!
