шмякнулся увесистый кошель с двумя сотнями золотых монет.
После обмена женщина бросила мне:
— Уходите вы первая.
И я, кивнув и подавив в себе желание спросить про Наира, ушла. Если я правильно поняла, это его мать, а мать вряд ли будет делиться сокровенным с первой встречной.
На выходе из таверны я взглянула на себя в зеркало. М-да, прямо скажем: не эльфийка.
Кэт творчески подошла к изменению моей внешности, а точнее, использовала все известные ей клише, сделав меня хромой, косой на оба серых глаза, круглолицей и растрёпанной, как местная юродивая. Проще говоря, я выглядела, как чучундра: ноль привлекательности и сексуальности. Ну, конфетка!
Одно хорошо: никто и не подумает, кто прячется под личиной.
* * *
Весь день после утренней встречи прошёл как-то странно. Лессар, явно карауливший меня утром на лестнице, ведущей к женскому этажу, не узнал меня под личиной, а я едва с ним не поздоровалась и не полезла обниматься. Уже улыбнулась и открыла рот для приветствия, но вовремя одумалась. Вот был бы конфуз!
Зато настоящую меня Лессар лишь вяло обнял и не спешил уводить к себе в комнату.
— Что происходит? — удивилась я его холодности.
— Держусь, чтобы не сорваться до твоего совершеннолетия, — моё девичье сердечко снова отправили в обморок обворожительной улыбкой.
— Для тебя так принципиальны эти несколько дней?
— Я доверяю своей интуиции, Лия, а она говорит, что с тобой всё не так просто.
— Что, даже не поцелуешь?
В ответ мне лишь покачали головой.
— А сам-то ты совершеннолетний? — поинтересовалась у него.
— Конечно. Мне в августе исполнилось двадцать.
Мне снова не к месту вспомнился Ромери. И стало неприятно на душе. Ромери изменял мне, несмотря на то что был в меня влюблён. А что, если и Лессар?..
* * *
Вечером я легла спать раньше, ибо прошлую ночь почти не спала. Я так устала, что даже не заметила, как чьи-то острые маленькие зубки перекусили цепочку артефакта безопасного сна на моей шее и утащили оный в неизвестном направлении.
Лидия
С тошнотворно идеальной зелёной лужайки под раскидистым платаном меня выдернуло в до боли знакомую тёмно-серую комнату.
«Дарси, чтоб тебя!» — мысленно завопила я.
— Ты пришла, Дарси, — от противоположной стены донёсся усталый голос моего таинственного мужчины.
— Не по своей воле, — ответила ему, уже представляя, как заменю тоненькую магическую цепочку артефакта на толстенную, чтобы котопёс не прокусил.
— Ясно, — на этот раз Наир не набросился на меня и сидел тихо.
Ах, как мне хочется расспросить его о произошедшем накануне в академии! Но нельзя. Иначе я выдам себя с потрохами.
Наир сидел на полу, подтянув ноги к груди. Совершенно не характерная для него поза. Раньше он выглядел огромным, а теперь походил на раненого зверя.
— Тебе плохо? — спросила его.
— Мне хуже, чем плохо, — ухмыльнулся Наир.
— Что с тобой случилось? И как тебе удалось связаться со мной вне сна? — не выдержала я.
Ноги сами принесли меня ближе к нему.
— На твоём месте я бы не приближался и как можно скорее покинул этот сон, — предупредили меня.
— А то что?
Вместо ответа меня схватили и с мучительным стоном поцеловали в губы.
— Ты же от этого бежала? — спросил с издёвкой, отстраняясь от меня после поцелуя.
— Именно от этого, — призналась ему честно. — Потому что боюсь окончательной привязки, — слова дались мне с трудом. — Возможно, ты слышал, что у эльфов бывает любовь-судьба. А теперь представь себе, что я навеки привяжусь к тебе без возможности даже увидеть тебя лично. Ты обречёшь меня на пожизненное одиночество, потому что для меня никогда не будет существовать других мужчин.
— Значит, ты в самом деле эльфийка?
— Да, — кивнула, не став делать уточнения, что эльфийка я лишь на четверть. Пусть так. Если мы встретимся, он даже не посмотрит на меня, так как будет искать чистокровную эльфийку. — Моя аура покраснела, и мне пришлось прекратить наши встречи.
— Проклятье… — выругался он и отвернулся. — Прости меня, Дарси. Я и не подозревал.
— И ты меня прости, — я села рядом, касаясь плечом его плеча. — Есть способ избавиться от болезненных чувств: зелье равнодушия. Хороший зельевар наложит на зелье плетение, настроенное на твою ауру, и ты избавишься только от чувств ко мне.
— Ты подозрительно много знаешь о зельях.
— Сама пользуюсь и тебе рекомендую.
На меня посмотрели, ну, очень тяжёлым взглядом. Самого лица Наира я по-прежнему не видела, но взгляд… От него исходила какая-то особенно печальная энергетика.
— Всегда знал, что богиня жестока. Впрочем, к её жестокости в отношении меня я привык, но за что она наказывает тебя? Ты же совсем юная девушка.
— Уже не девушка, если ты помнишь, — ответила я.
— Я сожалею. Если бы я знал, то не прикоснулся бы к тебе.
— Теперь уже бессмысленно сожалеть. Давай думать, что будем делать дальше?
— Уходи, Дарси. Делай всё, чтобы не привязываться ко мне. И будь счастлива.
Всё бы хорошо, только здесь, во сне, у меня никак не стыковались два призыва: «уходи» и «будь счастлива». Они взаимоисключающие!
Что если привязка уже состоялась? Значит, всё? Я навеки рабыня Наира? Как проверить?
Я не ушла. Приросла спиной к безликой, как и всё здесь, стене. Так и осталась сидеть, понимая, что больше всего на свете сейчас хочу… Хочу!
— Поздно, — это слово сорвалось с губ без моего на то разрешения.
Наир окаменел. Он и до этого сидел неподвижно, но теперь напрягся всем телом. Кажется, даже дыхание затаил. Точно зверь.
Долгий выдох…
— Дарси, я не тот, кто тебе нужен.
— Тот, к сожалению, — не согласилась я. — Любовь-судьба — штука необратимая.
— Ты уверена, что это она?
— Уверена.
Да, я уверена, что, стоит нам увидеться, произойдёт мгновенная привязка. Я уже чувствую леденящий душу страх, что мы с Наиром однажды встретимся, и всё, прощай моя свобода. Хотя… Разве то, во что я вляпалась, назовёшь свободой?
А что если привязка уже состоялась? Вдруг этот механизм работает и во сне? Ведь мой случай первый в истории. Одна Лорена ведает, как срабатывает любовь-судьба.
Наир обнял и притянул меня к себе.
— Прости меня, моя маленькая. Больше всего на свете я хочу по-настоящему обнять тебя. Просто чтобы ты была рядом. Но я ни за что не подвергну тебя такой опасности.
— Ты, главное, с ума не сходи, ладно? Не круши там ничего… — попросила я, памятуя, как с полок Лессара от землетрясения попадали книги.
— Так. А это ты сейчас к чему сказала? — снова напрягся он.
