- Простите, - стушевалась я. - Просто очень неожиданно. А я умерла, да? Со мной что-то Дерас сделал, запустил какую-то черную штуку.
- На тебе обручальный браслет, - сказала Илондра. - Ты не можешь умереть, пока жив тот, кто одел его тебе.
- Вот плут! - восхитилась я, вспоминая дракона Андриана.
Интересно, он хотел, чтобы я стала его возлюбленной? Или просто решил защитить меня, наперед зная, что умереть у меня не получится? И ведь Снежный принц о браслете наверняка знал, мысли прочитал мои, но никак не среагировал. Чего-то в этой истории, которая становится все запутанней, я явно упускаю. Важное.
- Расскажи мне все, что с тобой произошло, - попросила богиня, создавая из воздуха скатерть с едой. - А потом я отвечу на все твои вопросы.
Я согласно кивнула и принялась рассказывать. Сбивчиво, периодически перескакивая с одного на другого и переходя на эмоции. Но Илондра, она же Великая Праматерь, меня не перебивала. Солнце стало клониться к горизонту, когда я закончила свой рассказ.
- Да уж, Пенелопа, запуталось все сильно. Натворили дел мои дети, - сказала она грустно. - Не знала я, оставляя их в своем мире, как быстро забудут они все то, чему я их учила. Ладно хоть Ларинель по-прежнему полна света. А теперь я отвечу на твои вопросы.
- Скажите, как получилось так, что Снежный принц оказался проклятым? Это ведь сделал ваш сын? - задала я самый важный для меня вопрос.
- Дело это давнее, Пенелопа. Как ты знаешь, у моих созданий есть частица моего света. Талант, если тебе так понятнее. И чем ближе человек или не человек духовно ко мне, чем больше в нем света, тем талантливее он. У Сверкающего Грома, вожака драконов, был очень великий дар - исцеление. Любую душу он мог удержать на грани, не дать ей уйти.
- Дерасу это не нравилось? - уточнила я.
- Да. Он всегда был жаден. Желал вечной красоты и молодости. И только угасающая жизнь, переходящая в небытие, могла это дать. И он считал, что Сверкающий Гром слишком часто забирает у него это. И захотел забрать его талант.
- Но тогда бы все обернулось против него, - удивилась я.
- Это только на руку Дерасу. Он смог бы не исцелять, а убивать. Мой мир был бы уничтожен.
- Так почему...
- Я не остановила его? - закончила за меня богиня. - Я умерла, Пенелопа. И вернуться на Эфру не смогу, как бы этого не желала. У бессмертия есть своя цена. И я ее заплатила. А Дерас...он бы стал с этим даром всесилен. Он призвал бы немыслимое количество теней, обещая им все, что угодно. Хотя выполнять обещание не стал бы, естественно. Тени бы забирали таланты, Дерас становился бы все сильнее и беспощаднее.
- Погодите, так Сверкающий Гром же умер, - сказала я. - Значит, талант исцеления...
- Он жив, - ответила спокойно и тихо Илондра.
- Что? - воскликнула я.
- Свергрема защитил Снежный принц. Он вызвал Дераса на поединок. И ранил его достаточно сильно. В отместку тот его проклял, обратил его дар силы в талант убивать. Снежный принц практически всесилен. Он способен помочь, исполнить любое желание, но обязан забрать жизнь, как ты знаешь, - пояснила мне Великая Праматерь. - И душа не уходит за грань, а принадлежит моему сыну.
- И это проклятие невозможно снять? - спросила я, шокированная услышанным.
- Сначала так и было. Но моя дочь Кара влюбилась в Снежного принца, - сказала устало Илондра.
- А он? - шепотом спросила я ее.
- Он был слишком честен и благороден, чтобы лгать. Она бы сняла проклятие, но не отпустила бы его никогда. Вместо клетки Снежный принц выбрал проклятие, - ответила богиня. - Есть, правда, одна деталь. Кара была настолько зла на него, что пообещала, что ни одна девушка не сможет к нему прикоснуться. Ее иначе будет ждать смерть. И каждая будет бояться его. И лишь та, что попросит его дважды, не ведая об этом условии, даст ему шанс на спасение.
Пока я осмысливала ситуацию, солнце утонуло в озере, рассыпав золотые и багряные круги по воде.
- То есть заклятие смогу снять только я? - уточнила я осторожно.
- Да. Поэтому ты и можешь к нему прикасаться.
- И каким образом это сделать?
Илондра внимательно посмотрела на меня.
- Заветное желание, да? Я могу попросить вас снять проклятие? - уточнила я осторожно.
- Да, - просто ответила Великая Праматерь.
- А Эрик...
- Или спасти его, - добавила она. - Я могу выполнить только одно желание. Ты должна выбрать. Я вернусь на рассвете, чтобы услышать твой ответ, - сказала Илондра, поднимаясь и растворяясь в белых искрах.
Она не стала прощаться. Просто ушла, оставив меня одну. И выбор мне предстоит ужасный. И я надеюсь, что окажусь сильной, когда сделаю его.
Снежный принц.
Случилось то, чего я опасался. Мы нашли пещеру, и нас в ней ждал Дерас. Шрам от моего прошлого удара так у него и не зажил. Не помогли даже все жизни, что он забирал.
Ненавижу его. Сильнее всего на свете. Просто за то, что сказал Пенелопе о том, что та должна умереть. И сияние зеленого огня в ее глазах угасло. Вся надежда была на браслет, что одет у нее на руке. Он удержит ее. Обязательно. Иначе никак.
Мне пришлось остаться равнодушным. Мне пришлось остаться беспристрастным. Мне пришлось быть холодным, как лед, чтобы не выдать то, что я чувствую к этой человеческой девчонке. Все эти дни с ней в пещерах превратились в сущий ад. Как же хотелось все ей рассказать и обнять ее. Знать, что простила меня. Но я не мог...
Так же как не мог взять шкатулку Великой Праматери. Понимал, что она снимет проклятие, но представлял, чего это будет стоить Пенелопе. Эрик же спит непробудным сном. И его могли спасти только эллины, но те словно испарились. Эльф же Пенелопе был дорог. Он был всего лишь другом, не больше, но она желала его спасти. И я не мог допустить, чтобы снова исчезло сияние этих изумрудных глаз, дороже которых у меня не было ничего на всем белом свете. В конце концов с проклятием я жить привык.
Как я и ожидал, душа ее задержалась. Стараясь не отвлекаться на выражение лица призрачной Пенелопы, в котором полыхала злость, а так же не вдумываться в ее мысли, показал ей глазами на шкатулку. Пусть нырнет, посмотрит, что там. Наверняка какой-нибудь древний артефакт.
Она и нырнула. И исчезла. И я запаниковал, когда не вернулась. Мне оставалось только сделать все возможное, чтобы потянуть время, и не дать Дерасу понять, что происходит. А когда девчонка вернется, зацелую. Просто потому что будет жива.
Пенелопа Громова.
Солнце небрежно рассыпало золотистые и розовые искры по небу. Я устало сжала виски руками, зная, что осталось совсем немного до появления Великой Праматери.
