Все это Юлиан произносил спокойно и ровно, не пытаясь отыскать у Дезари сочувствия.
Они бесцельно шли по лесу между деревьями и кустами, и Дезари нежно коснулась головой плеча Юлиана. Это почти незаметное движение и соприкосновение двух тел в тот же миг послало Свирепому волны наслаждения. Он тут же забыл о своих проблемах и переживаниях. Слишком много удовольствия получал он от одного только присутствия рядом своей подруги жизни.
– Юлиан, ты вызываешь во мне точно такие же приятные чувства, – прочитав его мысли, убедила карпатца певица. Ей льстило, что она сумела поднять ему настроение.
– Ты – настоящее чудо для меня, – ответил Юлиан. – Ты даже вообразить себе не можешь, что значишь для меня, и мне никогда не найти слов, что бы объяснить тебе это.
Дезари осознавала, что смогла вернуть его к полноценной жизни. Как ей хотелось сейчас, чтобы такая же подруга жизни нашлась и для Дария! Чтобы она любила ее брата так же, как она сама любит Свирепого. Конечно, она желала еще и того, чтобы Синдил, Берек и Дайан тоже были счастливы.
– Погляди на звезды, Дезари, – негромко произнес он. – Завтра вечером начнется буря. Я чувствую это уже сейчас. Но сегодня у нас еще есть время, что бы насладиться друг другом.
– Но ведь скоро рассвет, – напомнила Дезари и лукаво улыбнулась.
– До него еще несколько часов, – возразил Свирепый. – Времени предостаточно, чтобы исполнить все то, что я задумал.
– Значит, ты что-то задумал? – Дезари наклонила голову, и в глазах у нее заплясали веселые огоньки.
– Вот именно. Я должен окончательно убедить тебя в своей исключительности и утвердить во мнении, что тебе больше не понадобится ни один мужчина во всем мире.
– Но моя жизнь может оказаться очень длинной, – предупредила Дезари.
– А мой долг – сделать все, чтобы каждый миг этой жизни стал безопасным, cara miа. И я хочу, чтобы мы с тобой жили очень долго и счастливо.
Она повернулась, прижалась к любимому всем телом и обняла его за шею.
– А, очень долго – это сколько? – поинтересовалась Дезари и шутливо укусила его за подбородок.
Он обхватил ее за талию, и их уста слились в поцелуе. Огонь охватил его тело, и между влюбленными пробежало электричество. Из горла Свирепого вырвался хищный рык, а певица еще плотнее придвинулась к нему, ощущая, как ее тело тает от наслаждения.
И в это мгновение их восторженное слияние прервал посторонний звук. Едва слышный, словно где-то поблизости какой-то зверек своей шкуркой провел по траве. Но его оказалось достаточно, чтобы вывести Юлиана из себя. Он застонал от отчаяния и обреченно уткнулся лбом в макушку Дезари.
– Твое семейство когда-нибудь сведет меня с ума, piccolo, – прошептал он. – Мы не можем скрыться от них. Никакой личной жизни!
– Она расхохоталась, но в ее смехе почему-то тоже прозвучали нотки отчаяния и разочарования. Я все понимаю, Юлиан. Но это небольшая жертва, на которую мы можем пойти, чтобы проявить заботу друг о друге. Таким образом мы знаем, что в трудную минуту нам всегда придут на помощь члены нашей семьи и помогут справиться с любыми проблемами.
– А кто поможет мне справиться с моей проблемой? Дорогая, поверь мне, ее нужно разрешить, иначе я попросту сойду с ума.
– Я знаю, потому что испытываю сейчас примерно то же самое, что и ты, – нежно прошептала Дезари, касаясь губами уголка его рта и тем самым еще больше раззадоривая Свирепого. – Но у нас с тобой еще будет время, много времени, – сказала она смеясь.
Ситуация становилась и трагической, и забавной одновременно. Дезари тоже хотела его, но не могла не отозваться на просьбу о помощи со стороны члена своей семьи. И тут Юлиан понял, что улыбается и сам, несмотря на сильное желание получить разрядку, которую настоятельно требовало его тело. Было что-то заразительное в смехе Дезари. И неважно, хохотала ли она во весь голос или же тихонько, про себя. Ее смех означал чистую, искреннюю радость. И Юлиан сейчас испытал такую же радость, чего с ним не происходило в прежней жизни.
Дезари поцеловала его в щеку, потом в упрямый волевой подбородок.
– Мы не можем оставить Синдил одну в такое трудное для нее время.
– Да, да… Впрочем, ей трудно помочь, когда она постоянно скрывается под шкурой пантеры.
– Тише! У нее прекрасный слух, – предупредила Дезари, вставая на цыпочки и целуя любимого в лоб. – И если уж она захотела поговорить со мной наедине, как это частенько бывало раньше, мой долг – выслушать ее.
– Хорошо, – вздохнув, согласился Юлиан. – Но если ты случайно встретишь поблизости Берека в похоронном настроении, отправь его, пожалуйста, куда-нибудь подальше.
– В последнее время он стал чересчур агрессивен и ведет себя слишком уж вызывающе, – понимающе кивнула Дезари. – С тех пор как с Синдил произошло несчастье, его состояние значительно ухудшилось. Он почему-то самовольно назначил себя ее личным телохранителем, но свои обязанности выполняет не совсем так, как нам всем бы этого хотелось. – Она нахмурилась, и внезапно ее осенило.
– Послушай, а может быть, ты с ним поговоришь? Объясни ему, что с Синдил нужно быть поласковее. Ей нельзя приказывать, ее можно только просить, да и то очень осторожно…
– Да уж, непременно! И он сразу же меня послушается, – насмешливо фыркнул Юлиан. – Я категорически против вмешательства в дела Берека. Иначе это противоречило бы этике карпатских мужчин. Мы привыкли доверять друг другу и считаем, что истинный карпатец в силах сам решить свою проблему. В особенности если дело касается женщины. Вот почему я полагаю, что лучшим выходом было бы мне сейчас оставить вас с Синдил вдвоем, чтобы вы, женщины, смогли спокойно поговорить и обсудить все, что вас тревожит.
– Трус! – прошептала Дезари и нежно укусила Юлиана за мочку уха. – Но только не уходи далеко, ты мне очень нужен, и я имею на тебя кое-какие планы.
Тело Юлиана начало неестественно вибрировать в воздухе, и вскоре он полностью растворился, распадаясь на молекулы. При этом Свирепый не переставал улыбаться Дезари, и от этой улыбки по ее коже пробежала приятная дрожь. Ее сердце трепетало, хотя Свирепый уже исчез, став частью этой прекрасной ночи.
Дезари оглянулась, и в тот же миг из кустов к ней навстречу выпрыгнула пантера, моментально изменившая форму и превратившаяся снова в Синдил.
– Дезари, – поспешно заговорила карпатка, – мне нужно покинуть вас. Я ухожу очень далеко, я не в силах больше находиться с этими властными везде сущими мужчинами. Мне очень жаль покидать тебя, но другого пути для себя я просто не вижу.
Синдил была сильно расстроена. Дезари понимала ее и знала все оттенки ее голоса. Правда, как и всегда, Синдил выглядела спокойной и уверенной. Дезари взяла сестру за руку и заговорила:
