Он дотошно, во всех подробностях описывал Эдди и его архитектору принцип устройства древнеримских бань. Он был более чем терпелив, отвечая на их бесконечные вопросы. Он отвечал им детально и с таким сосредоточением, что даже Памеле стал казаться настоящим экспертом, полным энтузиазма. И ни разу он не проявил того несносного высокомерия, которое, как представлялось Памеле, должен был бы выказывать настоящий Аполлон.
А вот об Артемиде она не могла сказать того же. Несмотря на то, что в этот день Охотница старалась вести себя наилучшим образом, все равно она проявляла безумную требовательность и самонадеянность. К счастью, Эдди, похоже, нравилось разыгрывать фарс с его богиней. И весьма кстати Эдди настоял на полном завершении работ в кухне до того, как пригласил Памелу оформлять остальные помещения виллы, — потому что весь день Артемида заставляла повара выполнять самые разнообразные требования по части выпивки и деликатесов. А Эдди, и сам не дурак по части поесть и выпить, просто восторгался, удовлетворяя все прихоти своей богини.
Аполлон сильно отличался от сестры. Памела вынуждена была признать это, видя, что сегодня он был тем же самым внимательным, интеллигентным мужчиной, что и в выходные. Но на самом-то деле он не просто мужчина; он бог… Ни одна женщина, обладающая здравым смыслом, не захотела бы связать свою жизнь с кем-нибудь из античных богов… Памела вздохнула и заставила себя снова сосредоточиться на светильниках.
— Эдди! — Артемида говорила тоном обидчивой маленькой девочки. — У меня рука ужасно устала держать эту глупую вазу! К тому же мне жарко. Мне кажется, если я сейчас же не сяду, я просто умру!
— Конечно, конечно, моя богиня!
Эдди вскочил и бросился к Артемиде, чтобы забрать у нее вазу. Оттолкнув молодого художника, попытавшегося помочь своей модели спуститься с возвышения, Эдди подхватил Артемиду под локоток и поддерживал ее, пока она осторожно сходила по ступеням самодельного алтаря.
— А время-то, время! Как это неразумно с моей стороны! Мы уже четыре часа подряд этим занимаемся! Слишком тяжелый труд для богини, слишком долгий!
Он вскинул здоровенную руку, и его голос заставил умолкнуть даже тех рабочих, что были заняты внутри виллы.
— Объявляю: на сегодня мы закончили! — провозгласил он. — Встречаемся завтра утром, в то же время!
Вокруг послышались облегченные вздохи. День был напряженным, но продуктивным, и Памела чувствовала себя так, словно работала долгие годы без перерыва; и хотя ей неприятно было признавать это, все же она была теперь благодарна Аполлону за то, что он убедил ее взять его и Артемиду к Эдди. Она потерла шею, пытаясь расслабить напряженные мышцы, но тут Эдди, уже сидевший на мраморной скамье, громогласно окликнул ее:
— Памела! Вон вы где, дорогая…
Он жестом предложил ей сесть на скамью напротив него, рядом с Аполлоном. Артемида, само собой, сидела рядом с Эдди, обмахиваясь прекрасным веером из перьев, который он успел раздобыть для нее. Памела сразу заметила, что богиня то и дело отхлебывает шампанское из хрустального бокала. Очень хорошо, подумала Памела, что через несколько дней Артемида снова станет бессмертной могущественной богиней. Потому что в противном случае, судя по ее поведению, она бы стала алкоголичкой.
— Я тут как раз обсуждал наш новый план с милой Дианой и ее братом и уверен, мы пришли к общему согласию.
— Новый план? Какой план?
— На самом деле все очень просто. Вам троим совершенно незачем проделывать такой долгий обратный путь в Вегас, если вы вполне можете остаться у меня. — И Эдди просиял улыбкой.
— Но здесь закончено только одно помещение — кухня!
Эдди хихикнул.
— Не здесь. Я снял домик в «Каньоне Красного камня», это курорт в национальном парке Спринг Маунтин Рэнч. Там, конечно, довольно скромные условия, зато это гораздо ближе к вилле, чем «Дворец Цезаря». К тому же у вас и причин уже нет уезжать. Мы ведь больше не нуждаемся в «Форуме» как образце Древнего Рима. У нас есть Фебус.
— Но вся моя одежда… и, ох, Диана и Фебус тоже ведь ничего не прихватили с собой.
Памела быстро посмотрела на Артемиду. Богиня безмятежно попивала шампанское, но тут же хитро подмигнула Памеле.
Эдди лишь отмахнулся от возражений Памелы.
— Джеймс позаботится о том, чтобы сюда доставили ваши вещи, а Диана уже объяснила мне, что они с братом предполагали пробыть в Вегасе всего один день, но они любезно приняли мое приглашение задержаться на неделю. И я сочту за честь приобрести на курорте все, в чем только нуждается моя богиня.
— Ужин, Эдди, ужин, — вздохнула Артемида. — Я ужасно проголодалась.
— Конечно. — Эдди похлопал ее по руке. — День был утомительным. Давайте же поскорее отправимся на ранчо, поужинаем и повеселимся.
Эдди тяжело поднялся со скамьи. Артемида протянула ему руку, чтобы он помог встать и ей. А потом, двигаясь не так грациозно и уверенно, как всегда, она повисла на руке большого мужчины и потащилась за ним со двора; Эдди громогласно звал Роберта, требуя подать автомобиль.
— Похоже, особого выбора у меня нет, — сказала Памела, боясь посмотреть прямо на Аполлона теперь, когда они остались один на один впервые за весь день.
— Я свой выбор уже сделал, сладкая Памела, — сказал он.
Тогда она посмотрела на него. Он улыбался ей такой знакомой, такой милой улыбкой, и в груди Памелы все сжалось.
— Иной раз бывает так легко забыть, кто ты таков, — тихо произнесла она.
Аполлон коснулся ее щеки.
— Ты с самого начала знала, кто я. С того самого вечера, когда мы встретились.
— Но ты не просто мужчина, — возразила Памела.
— Просто. На ближайшие пять дней.
И тут он сделал то же, что Эдди, — подошел к Памеле и протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Держась за руки, они пошли через опустевший двор. Аполлон чувствовал себя рядом с ней тепло, спокойно и… и правильно. Но их близость вдруг испугала Памелу, и она попыталась выдернуть руку из его ладони, когда они уже были в фойе виллы. Аполлон остановился. Памела ощутила дрожь, пробежавшую по его телу, и посмотрела ему в лицо. Он побледнел. Памела проследила за его взглядом. Джеймс придерживал открытую дверь виллы, и за ней Памела увидела, как Роберт помогает сначала Артемиде, а потом Эдди сесть в ожидавший их лимузин.
— Я совсем забыл об этой железной твари, — пробормотал Аполлон.
— Идем, я позабочусь, чтобы на этот раз ты сел впереди.
Памела сжала пальцы Аполлона и потащила его вперед. Да, он был Аполлоном, богом света, музыки и медицины, бессмертным, который жил бесчисленные века и о котором слагали мифы, поэмы и песни… но еще его ужасно укачивало в машинах.
