− Ты запер мои воспоминания о Джеке? − спрашиваю я.
Папа протягивает мне ключ. − Я не мог, − говорит он.
И тогда я понимаю: все это правда.
Я встретила Джека, влюбилась и встречалась с ним − после смерти отца.
Нет.
Я смотрю на серебряный ключ.
Нет.
Нет.
Я бы не смогла.
Только один человек может изменить воспоминания.
Я вставляю ключ в замок, и ящик легко открывается. Воспоминания выплескиваются, как фотографии, сменяясь быстрыми сценами. Неловкая встреча. Первый поцелуй. Последний бой. А потом я вижу, что все вокруг поглощает чернота.
Я дотрагиваюсь до нее и погружаюсь в воспоминания, настолько внутренние, что кажется, будто я живу ими. В моей руке медальон с печеньем. Я смотрю вверх, только что испытав воспоминание, но оно скрылось.
Я уже делала это раньше − я искал истину и нашла ее. Это была еще одна вещь, о которой я, как и Джек, забыла.
Мисс Уайт стоит передо мной. Не та мисс Уайт, что сегодня, и не та, как в других грезах, а мисс Уайт, которую я узнала из более недавнего прошлого.
Злые слезы навертываются. − Ты убила меня! — обвиняю я. − Ты убила моего отца.
Мисс Уайт машет рукой, отпуская меня.
− Я не позволю тебе контролировать меня, − кричу ей.
Мисс Уайт щиплет себя за переносицу. − Я и не хочу контролировать тебя, − отвечает она. − Я просто хочу, чтобы мне заплатили. Знаешь, я вложила в тебя достаточно много времени и сил.
− Папа никогда бы…
− Твой отец не хотел умирать. Так или иначе, об этом бы вссе равно пришлось поговорить. И как только я получу формулу, что создал твой отец, я поделюсь с тобой частью денег. А теперь можешь идти и делать все, что захочешь.
И тут я осознаю самое паршивое: я испытываю искушение.
− Если я расскажу, ты сядешь в тюрьму!
− Нет, дорогая, не сяду, − мисс Уайт выглядит скучающей.
− Я заберу маму и убегу!
Своей ответной улыбкой мисс Уайт буквально насмехается надо мной. − Ты не можешь сбежать с матерью, видишь ли, болезнь буквально поразила ее полностью, − и снова она пытается манипулировать мной, хотя раньше я этого даже не осознавала.
Я с трудом сглатываю.
− Я все равно уйду, − тихо произношу я, глядя на нее.
Глаза мисс Уайт немного расширяются, а затем ее взгляд меняется на тот самый, с помощью которого она умело манипулировала людьми. − Это из-за того мальчика, да? Джека.
− Я люблю его! − кричу я. Чувства вспыхивают, угрожая прорваться сквозь меня, словно поток.
Мисс Уайт смеется. − Ну, − говорит она, − допустить этого мы, конечно, не можем. Если он хочет, чтобы ты сбежала от меня, − то мне придется его убить. Как я сделала это с его родителями.
Меня охватывает ужас. Она ведь действительно может сделать это.
− Нет!
− Право же, дорогая, ты не оставляешь мне выбора.
− Я останусь!
Она качает головой в притворной печали. − Я не поверю, что через какое-то время ты не передумаешь, и он не уговорит тебя снова уехать.
− Он не сможет! − кричу я.
Мисс Уайт выглядит искренне извиняющейся. — Он уже делает это, просто существуя на этом свете, − говорит она. − Он напоминает тебе о свободе, а я не могу позволить тебе думать, что ты можешь просто так оставить меня.
− Не сбегу, − шепчу я. − Клянусь.
− Твои обещания ничего не значат.
Я останавливаюсь на мгновение и вдруг осознаю всю свою власть. И какой ничтожной она кажется, пока мисс Уайт держит жизнь Джека буквально на волоске.
− Я знаю способ, − говорю я.
Скандал на похоронах родителей. Я сгораю от стыда и отвращения к собственным действиям, но знаю, что единственный способ удержать Джека подальше от меня − это причинить ему такую дикую боль, чтобы он возненавидел меня.
− Я больше не хочу тебя видеть! − кричу я, вкладывая в эту ложь всю свою любовь.
Жалобная мольба Джека. Его вопрос.
− Почему?
Я сижу в кресле грез, дрожа от холода и страха, в то же время Мисс Уайт смотрит на меня с сомнением. − Ты уверена, что сможешь это сделать, дорогая? − спрашивает она.
Я знаю, о чем она думает. Если я облажаюсь, она сможет повторить все заново, но на этот раз с новой версией меня.
− Смогу, − говорю я. − Я сотру Джека полностью.
− Ты могла бы просто отдать мне результаты исследований твоего отца, − уговаривает мисс Уайт.
Мои глаза горят от страха и разочарования. − Я не знаю о каких исследованиях речь! − умоляю я. − Я ничего не понимаю. Но если я заставлю себя… подчиниться… — я на мгновение замираю, − я − компьютер, вот что ты говорила. Ты можешь взломать меня… и найти то, что тебе нужно. Просто… не трогай Джека. Позволь мне остаться с мамой и не трогай Джека.
Мисс Уайт обдумывает мое предложение. Папа спрятал информацию глубоко-глубоко в моем подсознании, и единственный шанс, что она найдет ее, − только если проникнет в мой разум. И на это потребуется время.
− Тогда предлагаю сделку: ты будешь находиться рядом со мной столько, сколько потребуется, пока я не получу нужную мне информацию, − выдвинула свое условие мисс Уайт
Я киваю, соглашаясь. — Можно сделать так, чтобы я не знала, когда ты будешь это делать?
Эмоции мисс Уайт на мгновение отразились на ее каменном лице. − Да, − говорит она, − можно. Я могу проводить тесты ночью, пока ты спишь или когда погружена в грезы.
Отвечаю, разглядывая свои руки. − Спасибо.
− Но если ты попытаешься меня покинуть, − добавляет мисс Уайт ледяным тоном, − я буду считать, что тебя просто невозможно взломать, и сделаю вивисекцию. Знаешь, что это значит?
Я с трудом сглатываю. − Я не убегу, − отрицаю я.
− Если ты сделаешь это, я буду знать, что тебе нельзя доверять, а значит, что этот мальчик, Джек, мешает нам, а помеху обычно устраняют, − отвечает она, глядя мне в глаза. — И это будет легко. Кстати, просто хочу, чтобы ты знала: он записался в армию после того, как ты разбила ему сердце. Ты знала об этом? Я хочу, чтобы ты поняла, как просто будет устроить его смерть. Немного огня и чу-у-уточку несчастного случая…
− Я все сделаю, − повторяю я.
И открываю глаза.
− Привет, дорогая, − говорит мисс Уайт, улыбаясь мне.
− Привет! − улыбаюсь я, начиная снимать электроды.
− У тебя были хорошие грезы?
Легкая хмурость омрачает мое пустое лицо. − Я не… я не помню.
− Ты собираешься увидеться с Джеком позже? — тут же спрашивает мисс Уайт.
− С кем? — переспрашиваю я, состроив непонимающее выражение лица.
Я сделала это.
Только один человек может изменить воспоминания.
И это Я.
Только один человек мог установить трекер на Джека и оставить программу трекера в личных файлах, чтобы суметь найти его. Только один человек мог заложить основу для того, чтобы я заново открыла свое прошлое. Прошлое, которое я стерла.
Я.
Я уничтожила собственные воспоминания о Джеке.
Я сделала это, чтобы спасти его и себя. Но это я стерла его из памяти.
И это не спасло ни его, ни меня.
Глава 72
Я прихожу в сознание в кресле грез, надо мной нависает мисс Уайт, а я обнаруживаю свои руки связанными. Позади мисс Уайт я вижу отца, улыбающегося, напоминающего мне, что все это не реально, все это — галлюцинация; еще один способ попытаться вытянуть из меня секреты отца.
− Это все ненастоящее, − говорю я, и вижу, что путы тают. Я встаю.
− Элла, − зовет мисс Уайт, − разве ты не видишь, насколько лучше мы можем сделать мир? Просто дай мне формулу твоего отца. Если мы узнаем, как он создал тебя, мы сможем воссоздать процесс, улучшить циклонов.
И я вижу, вернее, слышу легкую дрожь в ее голосе.
Она боится меня.
Несмотря на браваду, несмотря на все планы, есть один недостаток.
Я.
Без меня у нее не будет идеальных циклонов. Никто не станет подписываться на то, чтобы стать одним из них, если все, что они видят, − это бездушная, пустая Акила в качестве примера того, чем они станут.
