– А вы, ребята, самоуверенные, – рассмеялась я. – Это многих из нас погубило.
– А ты, значит, за Денни мстишь, – кивнул Горн. – Странно, что он никогда не рассказывал мне о тайной подруге.
– А у тебя разве нет своих секретов? – я подмигнула ему.
Горн напрягся. Значит, рыло действительно в пуху. Возможно, его семья не знает, чем он промышляет? Или Горн «ходит» налево от жены, о чем та, естественно, не подозревает. Или подрабатывает за пределами конторы. Вариантов, на самом деле, много.
– Хочешь, наводку тебе дам? – неожиданно для меня предложил Горн.
– За этим я к тебе и пришла, – улыбнулась лукаво.
– Завелся тут у нас один «доброжелатель». Слышала о смерти четы Крейн?
– Да вся округа о них гудит, – пожала плечами я.
– Так вот, Йохан Крейн жену свою не убивал. Он ее дома мертвой нашел. Рядом с телом окровавленный охотничий нож из «бардачка» его машины. Йохан сразу понял, что на него дело повесить могут, и струхнул. Бросился в бега и начал о помощи просить. В итоге, кто-то порешил его в туалете на станции. И это не наши ребята. А через неделю умер Денни.
– И ты подозреваешь, что их всех убил один и тот же человек?
– Хочешь отомстить за смерть друга – найди убийцу Крейнов. А как найдешь – мне сообщи. Тогда и потолкуем на счет твоей компании в нашем узком кругу.
– Я учту твои пожелания, – я кивнула и вернулась в первое измерение.
Завела двигатель и поехала назад, в Р. История становилась все запутаннее. Выходит, Софи убил не ее муж, а некто другой. И этот кто-то подставил ее мужа, после чего убил Крейна в туалете на сервисной станции. Неужели у местной сети черной Жатвы завелся обиженный «поклонник»? И есть ли взаимосвязь между покойным Питером Донохью и этим «поклонником»? Кто бы не прилепил этот чертов красный билет на мою дверь, Азали Горн об этом ничего не знает. Наверняка, он уже звонит своим подельникам и докладывает о встрече с некой девицей во втором измерении. В данной ситуации, я больше ничего не могу сделать. Остается только ждать, когда Алексей скинет мне информацию по счетам, и готовиться к визиту незваных гостей. А гости заявятся, ведь я «засветила» машину на камерах видеонаблюдения на улице, где находился офис Горна. Кроме того, за мной элементарно могли следить. На это и рассчитана моя провокация. Я свой ход сделала, теперь они должны ответить.
***
Вернулась в Р., загнала машину в гараж и вошла в дом. Буквально через несколько минут в дверь позвонили. Быстро же они работают. Спокойно, Алена. Переговоры многих спасли во времена войн кланов. На это ведь ты и рассчитывала?
Я открыла дверь и уставилась на Одьена. Глаза черные – зрачков не видно. А на лице не то гнев, не то безрассудство, которое потом описывают, как «состояние аффекта». Одьен пнул дверь, вошел в дом и запер ее ногой.
– И что все это значит? – я начала пятиться назад, ибо хранитель с черными глазами в состоянии ярости – это как минимум «неприятная ситуация».
– Ты что творишь? – наконец, зашипел Одьен, приближаясь ко мне.
– Я просила тебя уйти и не возвращаться, – я продолжала отходить назад.
– С Азали Горном решила побеседовать?
Ну, теперь все ясно…
– Следил за мной?
– Ты соображаешь, что делаешь? Он мог тебя убить!
Пол под ногами вновь затрясся. Кажется, и звон посуды я тоже услышала.
– Одьен, тебе лучше уйти, – предупредила я.
– О чем вы говорили?
– Это тебя не касается.
Зря я это сказала. Вот честно, зря! Крыша над головой предательски застонала и на голову посыпалась штукатурка. Идти по трясущемуся полу и дальше я не могла, потому припала к стене, стараясь сохранить равновесие.
– Сейчас этот дом развалится! – закричала я.
– Ты же не боишься смерти, – злобно произнес он. – Станций сервисных боишься, а смерти – нет! Кто надоумил тебя к Горну ехать? Что, твою мать, вообще происходит?
– Если ты не успокоишься – дом развалится и нас раздавит!
Одьен отвернулся и несколько раз глубоко вздохнул. Тряска прекратилась.
– Алексис, либо ты по-хорошему мне все рассказываешь, – он произнес это с нажимом, как будто чеканил каждое слово, – либо я поеду к Горну и погорю с ним так, как меня научил наставник, – он повернулся лицом ко мне. – В открытую трону одного – слетятся все остальные, как мухи на падаль, и начнется бойня. Ты этого хочешь?
– Ты не настолько глуп, чтобы нападать на Горна. Сеть ответит незамедлительно, и ты развяжешь войну, где твой род будет вынужден сражаться с теми, о ком ничего не знает. Ты этого хочешь?
– Это будет не первая война кланов, в которой примет участие моя семья.
А вот это уже интересно… Род хранителей, который уже участвовал в войнах кланов. Чего еще я не знаю об Одьене и его семье? А, постойте! Я ничего о них не знаю!
– Ты намеренно поссорилась со мной и выставила вон! – продолжал вещать Одьен. – А потом сломя голову помчалась в С., прикупив по дороге одноразовые телефоны в магазине. И не надо рассказывать мне, что просто так! Ты каким-то образом выманила Горна и встретилась с ним. А после разговора вернулась домой. Зачем ты раскрыла себя и провоцируешь сеть на ответ? На хрена ты это делаешь! – рявкнул он.
Я вздрогнула. Был бы стул за спиной, я бы села, а так…
– То есть в покое ты меня не оставишь, – сделала вывод и отвернулась.
– Нет.
– А если я уеду из Р.? – взглянула на него исподлобья. – Испарюсь?
– Тогда я позвоню Григорию Носову и скажу, что ты попала в беду. Как думаешь, в этом случае он поможет мне тебя найти?
– Низкий ход, – скривилась я.
– А ты такие любишь. Так что рассказывай, что случилось, и почему ты меня выставила.
Бывает иногда, что нервы сдают. Мои нервы сдали. На глаза навернулись слезы и ничего лучше, чем зареветь, я сделать не смогла. Красный билет – это хуже обыска в доме, где ты прячешься. Это хуже, чем допрос архиерея, когда ты точно знаешь, что виновна в убийстве. Потому что, получив красный билет, ты подписываешь приговор всем, кто тебе дорог. Всем, кто дорог тем людям, что дороги тебе. И ты виновен перед всеми ними за то, что тебя словили за руку. Мне бы выкрутиться сейчас. Прогнать Одьена снова, чтобы получить «отсрочку платежа» и шанс рассчитаться с долгами самостоятельно. Но ведь в глубине души я понимала, что одной против целой сети мне не выстоять. А когда погибну, Одьен начнет мстить за меня. И красный билет превратится в круговую поруку наследницы Евстофовых и семьи Ригардов.
Одьен подошел ко мне и обнял. Крепко сжал в объятиях, и на мгновение стало легче.
– Говори, что случилось, – произнес спокойно, не давая возможности даже пошевелиться.
– Красный билет, – выдавила я из себя.
– Тебе вручили красный билет?
– Да. На дверь повесили.
– Видела, кто его оставил?
– Нет.
– Почему мне не сказала?
– Чтобы не впутывать.
– Думала выставишь меня и со всем сама разберешься? – он начал гладить меня по спине.
– Да.
– Это связано с Денни или кто-то может мстить тебе за твое прошлое?
Я резко вскинула голову. А ведь он прав… Я не подумала о том, что красный билет могла получить вовсе не из-за Денни!
– Я не знаю, – прошептала и выдохнула. – Горн меня не узнал. Сказал, что они тоже разыскивают убийцу Денни. Сказал, что к смерти Софи ее муж не причастен. Кто-то забрал у него из машины охотничий нож и убил ее им. Йохан Крейн обнаружил тело жены в доме и пустился в бега. Попросил сеть о помощи, но те не успели. Йохана убили на сервисной станции. Сеть думает, что Денни и Крейнов убил один и тот же человек. И еще они знают, что под них копают. Горн не называл имен, но он уверен, что у копателей на них ничего нет. А если и появится что-то, сеть найдет способ разобраться.
– Айени до сих пор не может связаться с Поуком. Он ездил к Карлу Соммервилю домой, но тот его выставил.
– И где сейчас Айени?
– Поехал к Поуку на работу. А еще он заказал билет на самолет. В девять вечера он вылетает в Л.Р., чтобы выяснить, что случилось с Мэйю и попробовать ее разыскать.
