ожесточенно отбиваться от непотребства, но с тихим смешком чужие губы коснулись моего лба, Тан разочарованно сплюнула на пол, проворчав что-то о благородстве и ослах, а я подняла на господина изумленный взгляд.
— Я помню, потом прочтешь еще одну лекцию. — наигранно сурово сдвинул брови господин Дорн, а потом снова широко улыбнулся, взлохматил мои волосы пятерней и умчался прочь.
То ли злиться устала, то ли привыкла, но идти следом и отчитывать молодого господина не было никакого желания. Потом как-нибудь… Прошло совсем немного времени, и наш корабль вздрогнул: капитан запустил двигатели. Грохот стоял страшный, все дрожало и дребезжало, а потом появилось давящее ощущение — мы пошли на взлет. Спустя еще несколько минут все прекратилось так же резко, как и началось. Похоже, мы в космосе. Секунда невесомости, и господин Дорн стал запускать не работавшие до этого системы, среди которых была и искусственная гравитация. Вот и все, наш путь начался.
Первым делом я побежала к панели с кнопками и попробовала сделать окно. Едва мой палец коснулся мерцающего символа, как внешняя стена пошла рябью, а после стала прозрачной. Вид, который мне открылся, поразил до глубины души. Восторженно выдохнув, я подошла вплотную к прозрачной стене, приложила ладонь к прохладной поверхности и широко распахнутыми глазами смотрела на стремительно уменьшающуюся в размерах планету, которая вскоре исчезла в глубинах бесконечного черного космоса. Великое множество звезд сияло передо мной, стремительно проносясь мимо и сливаясь в мерцающие нити. Я тихо опустилась на пол и просто смотрела, смотрела и смотрела. Вот оно — истинное величие мироздания, его бесконечная мощь, сила и власть.
Это было откровение, это был миг единения с собой и миром. В своей медитации я не заметила, как молодой господин оказался рядом, сел за моей спиной на пол, обнял за плечи и молча стал смотреть на то же, что и я. Впервые за две с половиной тысячи лет согревшись, я не заметила, как уснула, и снился мне космос. Я задолжала ему три лекции, расскажу их завтра. Обязательно.
"— Здравствуй, Киса. — слышался из динамика коммуникатора густой мужской голос. Я крепче прижала аппарат к уху, всем своим существом впитывая родной голос своего мужчины.
— Здравствуй, Син. — тихо произнесла я. Он никогда не называл меня Милайлой. Он знал, что я ненавижу это имя, как и тех, кто дал мне его.
— Звоню сказать, что тот яд, который ты мне отправила, просто шикарен. — послышался его смешок, от которого по коже пробежали мурашки. Я непроизвольно зажмурила глаза, пытаясь себе представить его лицо. В моем воображении он был прекрасен. Жаль, что я ни разу не видела его за те десять лет, что мы знакомы. Но скоро все изменится, и мы сможем быть вместе. — Клиент слег, и никто не может ему помочь. Ты уверена, что они не смогут найти лекарство?
— Уверена. — шепнула я, а сердце рвалось на части от тоски. — От моих ядов нет противоядий. Не помогут ни магия, ни технологии, ни боги. Скажи, мы правда скоро встретимся?
— Я же обещал. — бархатным голосом ответил он. — Ты мне не веришь?
— Верю. — выдохнула я, улыбаясь через силу отражению в грязном стекле той крысиной норы, в которой вынуждена была жить последние десять лет. — Я всегда тебе верила, Син. Ты… ты говорил, что эти яды нужны, чтобы устранить плохих людей.
— Так и есть, Киса. — без тени сомнения подтвердил он. — В этом мире очень много плохих людей.
— Но то, что я делаю… Это же тоже… Плохо… — кусая губы в кровь, с трудом выдавила я. Действие лекарства начало ослабевать, и мое тело снова стала сотрясать мелкая дрожь. Это лишь начало, скоро будет хуже. Гораздо хуже.
— Киса, мы с тобой одно дело делаем. Благодаря нам мир становится лучше. Неужели ты считаешь, что я тоже плохой человек? — тихим вкрадчивым тоном спросил он.
— Нет! — воскликнула я, крепче сжимая коммуникатор в руках и судорожно вдыхая воздух сквозь стиснутые до боли зубы. — Нет, что ты, конечно, нет. Ты лучший. Ты самый…
— Ты принимаешь лекарство, что я присылаю? — жестко перебив меня, требовательно спросил он. Я кинула взгляд на железную тумбочку, что стоит в моей каморке. Стеклянная бутылочка была безнадежно пуста, и я не скажу точно, огорчает меня это или нет.
— Д-да…
— Не ври мне, Киса. — зло и резко приказал он, а я вздрогнула и зажмурилась.
— Я принимала, Син. Честно. — стала я оправдываться, рвано вдыхая воздух. — Но от него… понимаешь… будто душа немеет. Все становится безразличным. Кроме исследований.
— На них ты и должна сосредоточиться. У тебя талант, Киса. Ты величайшая отравительница галактики, тебе нет равных. Так должно быть и впредь. К тому же ты и сама понимаешь, что лекарство тебе необходимо. Ты ведь помнишь, что с тобой сделали?
— Помню. — тихо ответила я, хотя на самом деле ничего я не помнила.
Только со слов Сина знала, что семья хотела меня отравить. Отец узнал, что мать меня нагуляла, и, в общем… Син — мой спаситель. Без него меня бы не было. Вот только тот яд нельзя нейтрализовать, только купировать, и то на время. Последний месяц я была занята тем, что выводила формулу лекарства, которое мне присылал мой мужчина, но пока тщетно. Мудреный состав не спешил делиться на составляющие, а до звания мастера мне еще далеко. Но я стараюсь. Если смогу сама обеспечивать себя противоядием, Сину будет легче, ведь он тратит так много денег на меня, а я могу только с тыла помогать ему бороться с плохими людьми. Я создаю яды, но не противоядия, поэтому сейчас мне разобраться с лекарством сложно. А приятель Сина, который готовит это противоядие для меня, отказался делиться рецептом.
— Или ты не веришь, что это лекарство? Считаешь, я тебя травлю? — холодно спросил он, а я была уже готова скулить, лишь бы снова услышать ласковое "Киса".
— Из твоих рук я и яд выпью. — тихо ответила я срывающимся голосом.
— Это ни к чему. — уже гораздо теплее ответил он. — Скоро клиент сдохнет, а я, наконец-то, смогу тебя забрать. Ты ведь все еще хочешь меня увидеть, Киса?
— Это моя мечта. Единственная. Я люблю тебя, Син. Люблю больше жизни. Ты же знаешь…
— Знаю."
Резко проснувшись, я рывком села на постели и судорожно задышала. Хватая воздух ртом и ничего не видя перед собой от слез, я рванула узкий воротник платья. Казалось, он меня душит. Брызнули в разные стороны мелкие пуговицы, со звоном разлетаясь по полу, а я пыталась понять где
