- Имя?
На минуту замявшись, ответила:
- Иванка Пух.
Дуня положила сердце на дно блестящей чаши, которая ей показалось такой большой по сравнению с той серой, некогда бьющейся частью повитухи Иванки Пух.
Стрелка, дернувшись, медленно тронулась и ткнула острием в сторону хрустальной лестницы.
Запели ангелы.
Путь усопшей лежал в Заоблачное Царство.
Дуня расплакалась.
Глава 37. Время удивляться
Демон, видавший не одну сотню грешников в разных состояниях, старался не смотреть на обнаженную Дуню. Впервые в жизни ему было неловко.
Только когда она остановилась у весов, Кразимион позволил себе взглянуть на заострившиеся плечи совсем не хрупкой женщины и нутром ощутил, как ей страшно.
- Имя?
Кразимион сразу узнал голос пограничника. И был поражен до глубины души: такого никогда не случалось на протяжении тысячелетий, чтобы Темный Владыка вышел на встречу с усопшим. К весам приходили короли, императоры и прочие величайшие люди Той Стороны, но лишь обыкновенная повитуха Иванка Пух удостоилась чести воочию лицезреть властителя демонов. Правда, она об этом совсем не догадывалась.
Когда стрелка весов указала на хрустальную лестницу, Дуня хлюпнула носом.
- Как же так? – обернулась она на Кразимиона, торопливо размазывая по лицу слезы. – Сделайте же что-нибудь, милорд, я не хочу туда.
- Впервые вижу печаль на челе усопшего, получившего известие о Дивном саде, - Темный Владыка с неподдельным интересом следил за Дуней. Та моментально отреагировала:
- Вы здесь главный пограничник, да? – удовлетворившись кивком, подошла ближе и, поднявшись на цыпочки, горячо зашептала на ухо: - Попросите, пожалуйста, ангелов больше не петь. Это же просто невыносимо слушать: «Возрадуйся дева, невинная телом!»
Когда Владыка рассмеялся, а стоящие на вершине лестницы ангелы, обидевшись, замолчали, пояснила:
- Ну какая я дева, невинная телом, если мне нравится целоваться с демоном? И у меня это отлично выходит, правда, милорд? – Дуня солнечно улыбнулась закашлявшемуся Кразимиону. Владыка рассмеялся еще громче.
- Чему радуемся? – раздалось раздраженное со стороны лестницы. – Смутили хор, разогнали пограничников.
«Джордано?» - удивился Краз, увидев старого знакомого - седовласого старика, лже-грешника и лекаря, с поучений которого начался долгий путь в поисках проклятой.
- Как я вижу, меня пригласили засвидетельствовать отбытие в Заоблачное Царство обыкновенной праведницы? Не много ли чести?
- Голос! Я узнаю этот голос! – встрепенулась Дуня, вцепившись в руку «главного пограничника».
- Чей голос, милая? - ласково спросил Темный Владыка, не спуская обжигающего взгляда с Джордано.
Тот, ни мало не смущаясь, спокойно смотрел на давнего недруга. Не дрогнула ни одна мышца лица, лишь едва заметный жест рукой смел с лестницы хор ангелов, чье напряженное молчание стоило любых воплей.
- Это голос мужчины, который принимал роды. Ну, помните, милорд, я рассказывала, что родившийся ребенок ослепил меня своим сиянием.
- Безумные не нужны в Дивном саду, - едва разжимая челюсти, произнес Джордано. – Забирайте ее к себе, я не против.
- Ты видела, как родилась дочь Света? – не обращая внимания на слова старика, Темный Владыка выгнул бровь. – Интересно, кто же ее мать?
- А отец-то кто? – не удержалась от своего вопроса Дуня.
- Он и есть отец. Перед тобой сам Светлый Владыка, - также доверительно зашептал ей на ухо Его Темнейшество. И длинным острым ногтем поправил усопшей челюсть, которая распахнулась сама по себе. – Поклонись ему, что ли…
Дуня сделала шарк ногой и неловко растопырила руки.
- Необученные мы, - извинительно пробубнила она, рассматривая ничем не примечательного старикашку. – И даже не приодетые по такому случаю…
Разочарование, нарисовавшееся на лице усопшей, подметил и сам «старикашка», а потому через мгновение предстал во всей красе. Серебристые волосы Владыки Света стали гуще и длиннее, плечи из согбенных развернулись так широко, что сразу выдали в нем существо с недюжинной силой. Со лба исчезли глубокие морщины, а нос и рот приобрели настолько красивые очертания, что Дуня с придыханием окрестила их «боже-е-е-ственными». А серые мудрые глаза засветились таким ярким светом, что без боли на них и не взглянешь.
- Ах-х-х-х! – в восторге выдохнула Дуня.
- «Я что, мучил сковородой самого Владыку Света?» - Кразимион, в отличие от Дуни, удержал свою челюсть в прежнем положении, никому не желая показывать, как его ошеломило открытие. Хотя, если бы Краз отвлекся и огляделся вокруг, то сразу бы понял, что при всем желании не смог бы выглядеть глупо в чужих глазах, поскольку по мановению чей-то монаршей руки у весов остались только оба Владыки, он сам и Дуня. Пограничники и охрана властителей, не мешкая ни минуты, отошли на безопасное расстояние, понимая, что сейчас на площади будет жарче, чем в жерле Доминанта. Врата, полыхнув синим пламенем, отпугнули «неживую» очередь и непроницаемым щитом отгородили «запорожье» от Той Стороны.
- Милая, как ты думаешь, кто был матерью дочери Света? – зрачки Властителя Тьмы сделались змеиными.
- Не знаю. По имени он… - Дуня запнулась, понимая, что о существе с полыхающими очами «он» говорить неудобно.
- Его Светлейшество, - подсказал Кразимион.
- …Его Светлейшество женщину с крыльями по имени не называл.
- С крыльями? Вот как интересно. Какой-то из непорочных ангелов стал порочен? – тонкая улыбка изменила красивые черты лица Его Темнейшества, в них проскользнула неприкрытая насмешка.
Краз, придя в себя, полез во внутренний карман, достал перья, что подобрал на поляне, и протянул своему дяде.
Темный Владыка, прежде чем взять, успел подметить, как изменилось лицо извечного соперника. Люций нарочито медленно поднес к носу перья и, закрыв глаза, вдохнул запах. Когда он открыл их, там клубилась первородная тьма.
- Каси?! - взревел он и бросился на Владыку Света.
Опрокинутая на землю Дуня не успела прийти в себя, а Владыка Света уже держал Его Темнейшество за горло в попытке уйти от удара тяжелыми рогами, между которыми проскакивала белая искра. Нимб Первого из Первых, пришедший в движение от резкого наклона головы, легко срезал длинные рога, которые, упав на землю, обернулись двумя черными змеями.
- Кто такая Каси? - любопытство Дуни, несмотря на поднятую пыль, шипящие молнии, крики, хрипы и ругань, было неудержимо. Продолжая отряхиваться от пепла, она встала за спиной Кразимиона, надеясь, что такая стена надежно защитит ее от кружащихся в драке противников.
