Но далеко я не ушла. На лестнице с чердака уже поджидал мажордом. Увидев меня, он тяжело вздохнул. Весь его вид говорил — «Так и знал, что это ты виновата». Похоже, я ему как кость поперек горла.
Я чувствовала себя провинившимся учеником, которого сейчас отчитают. Вот только фраза «дневник на стол!» по праву моя, и я никому не позволю ее присвоить.
Именно поэтому я заговорила первой, не позволив мажордому возмутиться. Как известно, лучшая тактика защиты — нападение.
— Что это было? — поинтересовалась я, уперев руки в бока. — Замок чуть не рухнул! Я едва не погибла под завалами хлама.
— Вам не следовало ходить на чердак, хозяйка, — ответил мажордом. — Там небезопасно. Недаром на двери висел замок.
— Это мой дом, и я буду ходить где пожелаю. Но вы так и не ответили, — напомнила я и повторила с нажимом: — Что. Это. Было.
— Небольшое землетрясение, — пояснил мажордом. — Такие иногда случаются в наших краях.
Я не поверила ни единому его слову. И этому была причина.
— Я слышала рычание, — заметила. — Прямо во время этого якобы землетрясения. Звук шел откуда-то снизу. Насколько мне известно, земля не рычит.
— Вам почудилось, — холодно возразил Бастиан. — В грохот, что вы подняли на чердаке, это немудрено.
Его невозмутимость бесила до зубного скрежета. Врет, не краснея, еще и меня обвиняет. Рычание сто процентов было. Низкое, грозное и в то же время пронизанное такой тоской, что сердце защемило. А еще этот звук могло произвести только очень большое существо. Прямо-таки громадное. И находится оно где-то неподалеку.
— Вы ужасно выглядите, хозяйка, — нетактично заметил мажордом. — Вам следует привести себя в порядок. Леди не пристало ходить в подобном виде.
Еще одно слово от мажордома — и зарычу уже я. Лучше закончить этот разговор, пока я не прибила любимого слугу Аршера.
Расправив плечи, я гордо продефилировала мимо Бастиана. Исчадие потрусила за мной. Проходя мимо мажордома, она сделала вид, что хочет его укусить — дернула головой и щелкнула зубами буквально в сантиметре от его ноги. Думаете, Бастиан вздрогнул? Как бы ни так! Он даже не моргнул. Страшный человек.
В своих покоях я доковыляла до ближайшего кресла и рухнула в него. Пробежка под лавиной из старого хлама не прошла для меня даром. Я провела ревизию. Синяки и царапины по всему телу от острых углов мебели, вывихнутая лодыжка и ущемленное самолюбие после встречи с мажордомом — вот список моих потерь.
Но все это ерунда. Ведь я узнала такую новость. Не новость, а бомба! Аннабель — урожденная Моргари. Она прокляла не чужой род, а свой собственный.
Увы, у этой новости была обратная сторона — Аршер мне лгал. Он точно знал, кто такая Аннабель. В конце концов, она была его пра-пра-какой-то там по счету бабушкой.
Вот вам и супружеская жизнь — сплошные разочарования. Не передать, как сильно я разозлилась на Аршера. Повезло ему, что он уехал в столицу. Для его же безопасности пусть в ближайшее время не возвращается. Порву.
— Аннабель, — позвала я призрака, — теперь ты можешь рассказать о себе? Хоть немного? Алана говорила, что печать молчания спадает, когда кто-то узнает правду.
— Что ты хочешь знать? Спрашивай, я посмотрю — смогу ответить или нет, — предложила призрак.
— Ты — Моргари, родилась и выросла в этом замке.
— Когда-то очень давно, — кивнула она.
— Судя по всему, ты жила хорошо. Твой наряд, украшения — все дорогое.
— Я ни в чем не знала отказа, — согласилась она. — Была единственной и любимой дочерью.
— А потом что-то случилось… — пробормотала я. — Что-то ужасное, что рассорило тебя с семьей и заставило проклясть свой род.
— Об этом я пока не могу говорить, — с горечью призналась Аннабель. — Мне очень жаль, но тебе придется это выяснить самой.
— Но ты хотя бы можешь намекнуть, кто наложил эту дурацкую печать молчания на тебя? — всплеснула я руками.
— Тот, кого я прокляла, — ответила она. — Мой отец и братья не хотели, чтобы кто-то узнал об их поступке.
Что же такого ужасного они совершили? Я поежилась. Впервые задумалась — а хочу ли я выяснить правду? Ведь Аршер тоже замешан, а у нас только все налаживается.
Но прятать голову в песок — это не про меня. Сегодня я сделаю вид, что проклятия не существует, а через десятки лет мой сын столкнется с ним лицом к лицу. Нет, я так не могу. Я обязана во всем разобраться.
У меня была подсказка — рычание. Оно точно связано с якобы землетрясением. А началось все именно в тот момент, когда я увидела портрет Аннабель. Едва ли это совпадение.
Остался сущий пустяк — найти источник рычания. Но сперва надо привести себя в порядок, обработать раны, подкрепиться и передохнуть. Потому что на это приключение понадобятся все мои силы.
На выполнение всех пунктов ушел остаток дня. Горничная, которую прислал мажордом, помогла мне снять порванное платье, принять ванну и смазать мои раны каким-то вонючим составом. Запах был ужасный. Исчадие с ее тонким собачьим нюхом отказалась подходить ко мне. Зато боль прошла мгновенно.
Через час я снова приняла ванную, на этот раз чтобы смыть с себя остатки дурно пахнущего лекарства. Большинство средних синяков исчезли без следа. Остались только самые крупные раны, но и те уменьшились наполовину. Волшебная мазь!
Обедала я в покоях, а потом и ужин попросила принести сюда же. Развалившись на кровати, мы на пару с Исчадие хрустели солеными крекерами и обсуждали с Аннабель дальнейшие действия.
— Рычал кто-то крупный, — размышляла я вслух. — И судя по распространению звука, он где-то неподалеку.
— Тяв! — поддержала Исчадие.
Аннабель помалкивала, но я приняла это за знак согласия. Похоже, я на верном пути.
— Вокруг замка сплошные поля, — я вспомнила, как мы с Аршером ехали, и что я видела по пути. — Тут негде спрятаться настолько большому существу. Разве что… оно на территории самого замка!
— Фы? — усомнилась болонка.
— Подумай сама, где еще ему быть? — переубеждала я. — Другого места попросту нет.
Исчадие задумчиво захрустела очередным крекером. Наверняка наш диалог со стороны выглядел странно, но мы с болонкой отлично понимали друг друга. Пусть Исчадие не говорит по-человечески, но ее реакции легко трактовать. Достаточно представить, что общаешься с кем-то вроде Эллочки-людоедки из «Двенадцати стульев» — девушки со словарным запасом в тридцать слов. И вуаля — вы умеете говорить с адским псом.
В конце концов, мы договорились до того, что решили продолжить обыск замка. Второй этаж и чердак мы уже осмотрели и не заметили никого большого и рычащего. Остался первый этаж и подвал. Лично я ставила на последний.
Тайный обыск лучше всего проводить ночью. Дождавшись темноты, я натянула брюки и рубашку. Больше никаких платьев, когда иду на дело! Во-первых, это неудобно, а во-вторых, я так испорчу весь свой гардероб. Несколько нарядов уже отправились в мусорную корзину.
На этот раз я захватила масляную лампу. Бродить по подвалу в темноте — тот еще квест на выживание. На этом приготовления закончились. Пора выдвигаться.
— Выгляни в коридор, — попросила я Аннабель. — Проверь, есть там кто-нибудь.
Призрак наполовину исчезла в стене. Зрелище еще то — ее зад в пышной юбке торчал в гостиной, а голова была где-то там, за пределами видимости.
— Чисто, — доложила Аннабель.
После проверки мы вышли в коридор и сразу направились к лестнице на первый этаж. Я совсем не ориентировалась в замке, но это было и не нужно. Для этого у меня есть Аннабель. Когда-то она родилась и выросла здесь. По ее словам, замок ничуть не изменился с тех пор.
Призрак провела нас кратчайшим путем к спуску в подвал, но дальше возникла заминка. Опять замок. На этот раз сложнее того, что запирал чердак — несколько толстых железных запоров, с которыми не справиться без ключа. Тут железный прут не поможет.
— Приплыли, — сказала я. — Есть среди нас взломщики?
Я покосилась на Исчадие, но та попятилась. Мол, на меня не смотри, у меня лапки.
