его темных глаз. Надежда. Надежда и вера. Он смотрел на меня как человек, которому пообещали невероятный подарок.
Император много лет безуспешно ожидал появления наследника. И вот, наконец, он получит то, что так нужно ему для укрепления власти.
— Этого не может быть, — убежденно отозвалась я даже отодвинулась назад, чтобы он наконец убрал руки с моего живота. Разве у меня может быть ребенок? От него? У нас же…
Все было.
Но я совершенно ничего не чувствую! Разве я не должна была… догадаться?
Тут, как назло, в голову пришло мерзкое чувство тошноты, которое сопровождало меня весь день свадьбы. Тогда я списала его на волнение, но сейчас невольно задалась вопросом: а вдруг… вдруг я действительно в положении?
Проклятье, наложенное на императора, то есть, на врата наложниц, не могло навредить мне. Да и… беременность, если она действительно есть, возникла еще до того, как я к ним приблизилась.
Голова вдруг закружилась, и меня снова затошнило — словно организм только и ждал, чтобы подтвердить только что услышанные новости.
— Ты не рада? — озабоченно спросил император, и я заставила себя сфокусироваться на его лице.
Рада ли я? Не знаю. Я не любила императора. Но вот ребенка, конечно, буду любить — он же мой.
Но пока я не ощущала в себе новой жизни и не чувствовала никакой мистической связи с будущим малышом. Да и… какой мне ребенок? Я не могу защитить даже себя, разве я смогу позаботиться о другом человеке?
— Очень рада, — тем не менее, отозвалась я непослушными губами. Ни к чему императору знать о моих сомнениях. — А это… точно?
— Мой лекарь так сказал, — дракон пожал плечами. — И подтвердил, что это мальчик. Если он ошибся, я его, конечно же, казню. Поэтому скорее всего точно.
— Хорошо, — таким же деревянным тоном отозвалась я. Значит, точно…
— Скоро тебе помогут перебраться в другие покои, — встав, добавил император. Он заботливо прикрыл меня одеялом, и я отчего-то почувствовала новый приступ дурноты. — Проведём церемонию через пару дней, когда ты полностью поправишься.
— Церемонию? — рассеянно переспросила я. На меня вдруг навалилась жуткая усталость, и ужасно захотелось спать. Наверное, последствия отравления — все же побороть яд, даже будучи фениксом, хапнувшим дармовой драконьей силы, энергозатратно.
— Да, — наклонившись, император Арнел мимоходом поцеловал меня в висок. Словно мы и правда были настоящей семьей, и он не принуждал меня к браку интригами. А к близости — шантажом. — Ты подаришь мне наследника. К тому же, летающих над дворцом феникса и дракона видел весь город, и люди восприняли это, как благоприятный знак. Я сделаю тебя своей императрицей, Сиэль, — торжественно добавил мужчина.
Наверное, лимит моего удивления на сегодня был уже полностью исчерпан тем, что я, не имевшая достаточно сил для переворота, внезапно превратилась в феникса. И сообщением о жертве лорда Каэла. И новостями о неожиданной беременности. Поэтому на объявление о том, что я стану императрицей, я лишь заторможенно кивнула, не выразив ни радости, ни огорчения.
Не знаю, задело ли это императора. Все же, сообщи он такую новость любой женщине в своем гареме, то ему грозил бы риск удушения в радостных объятиях. Однако сейчас правитель, похоже, был готов спустить будущей матери своего ребенка любую дерзость, потому что он лишь снова скомандовал мне отдыхать и вышел.
А я же, откинувшись на подушки, бездумно уставилась в потолок. Что теперь будет со мной? Наверное, новости все-таки хорошие. Ведь теперь император даже близко ко мне не подойдет, опасаясь навредить ребенку, и проводить с ним ночи мне не придется.
И, получается, я выполнила то, что изначально хотел от меня лорд Каэл. Развернувшись, я уставилась на его бледное лицо, на темные ресницы, отбрасывающие тени на щеки. Они были неподвижны — похоже, дракон еще не пришел в себя. Я стану императрицей и матерью наследника престола, и род Картрайтов вознесется на недосягаемую высоту. Все, как лорд Каэл и планировал.
Вздохнув, я протянула руку и несмело вложила ее в ладонь мужчины, лежащую между нами.
— Лорд Каэл, очнитесь, — шепотом попросила я.
Император сказал, что он придет в себя через пару часов. Наверное, не стоит будить мужчину раньше времени — все же он потерял много сил. Ровно половину.
Лорд Каэл, зачем вы это сделали?.. Неужели я этого стою?
Вдруг вспомнив, что император собрался отослать его на север, я закусила губу. Может, если я попрошу императора, он отменит свое распоряжение?
Ага. Скорее поменяет пункт назначения на еще более отдаленный и опасный.
Тут в двери громко постучали, и в комнату вломилась целая толпа лекарей и прислужников. Я только и успела, что одернуть руку и спрятать ее под одеяло, а само одеяло натянуть до самого носа.
Впрочем, на меня лекари обратили мало внимания. Они споро погрузили все еще бесчувственного лорда Каэла на носилки и унесли. В его комнаты, — пояснили мне на мой вопрос.
После их ухода в покоях остался лишь один лекарь. Тот самый пожилой мужчина, что лечил меня после выступления. Цепко обхватив мое запястье пальцами, он застыл у постели, считая пульс. Я смерила его подозрительным взглядом. А не тот ли это личный лекарь императора, который диагностировал мое… скажем так, особое состояние?
— Организм успешно справился с ядом, — наконец объявил он и осторожно положил мою руку обратно на одеяло. — Но на борьбу ушло много сил. Теперь вам нужно восстанавливаться. Есть, спать и гулять, — назидательно проговорил лекарь, для пущей значимости сопровождая каждое слово кивком головы.
— А… лорд Эттрейо? То есть, герцог Картрайт? — поправилась я, вспомнив, что это именно он впервые сообщил мне его настоящее родовое имя.
— Магическое истощение. Скоро поправится, — успокоил меня лекарь и вышел, напоследок влив в меня настойку для восстановления сил.
Наверное, в ней было снотворное, потому что глаза тут же начали слипаться. Впрочем, мне и вправду нужно отдохнуть. Не каждый день тебя травят на свадебном пиру.
65
Следующее утро началось с новостей о том, что лорд Каэл очнулся — я спросила об этом, едва давешний лекарь успел появиться на пороге. И, только услышав ответ, смогла наконец выдохнуть, и сковавшее тело напряжение медленно отступило.
Все в порядке. Лорд Каэл жив. Он очнулся. Он не погиб из-за меня.
Конечно, если лекарь сказал правду. Однако проверить не было никакой возможности — меня не пустят к лорду Каэлу, а ему, скорее всего, не разрешат навестить меня. Все-таки теперь я была женой императора, а значит, его единоличной собственностью, и мое общение строго контролировалось.
Хорошо еще, что
