class="p1">Он протянул архимагу тоненькую папку, в которой лежал лишь один документ. Ρик пробежал его глазами и равнодушно осведомился:
— И?
— Что — и? — возмутился брат. — Ты был прав в своих подозрениях. Твоя рыженькая вовсе не Корделия де Визар. На портрете абсолютно другая девушка. А еще она исчезла: её покои пусты. И наши люди понятия не имеют, кто она и откуда взялась.
— Зато я могу подсказать, куда она делась, — произнёс архимаг. — Лично усадил её в экипаж до Лидора.
— А, вот почему ты так спокойно реагируешь, — кивнул Леннарт. — Хотя нет, непонятно. Мне казалось, она тебе приглянулась.
—Более чем, — холодно сообщил Родерик. — Я на ней женился.
Леннарт ругнулся, немного помолчал, выругался ещё раз и затем переспросил:
— Что ты сделал?
— Женился, — повторил архимаг. — А потом отпустил молодую супругу решать личные дела. А что тебя удивляет, Лен? Разве не женитьбы от меня требовали и отец и весь Совет?
Принц хмыкнул, переваривая информацию, но быстро пришёл в себя и полюбопытствовал.
— И как её имя?
— Понятия не имею, — пожал плечами Рик. — Но рад, что не Корделия, это имя мне не нравится.
Теперь Леннарт умолк надолго, затем осторожно поинтересовался:
— Рик, так на ком ты женился, если это не Корделия де Визар?
— На ведьме, — словно само собой разумеющееся произнёс архимаг.
Лен, не удержавшись, коротко хохотнул:
— Это всё объясняет. И как ты собираешься её искать? Метка приглашённых исчезнет как только девушки покинут Монтариус.
— Пусть, — кивнул архимаг. Вытянул руку, демонстрируя запястье. — А вот это не исчезнет.
Под заинтересованным взглядом Леннарта под кожей налилась ослепительным золотым сиянием тонкая нить.
— Даже та-а-ак? — протянул принц. — Брак благословила сама Великая Мать? Но тогда я тем более не понимаю, как ты отпустил свою ведьму. Представил бы отцу и Совету, как положено, а потом поехал бы с ней.
В глазах Родерика сверкнули злые всполохи.
— Я так и собирался сделать, — процедил он. — Но моя жена изъявила желание покинуть Монтариус незамедлительно. И наотрез отказалась от моей помощи!
Леннарт, не выдержав, расхохотался, но под суровым взглядом брата тут же умолк. Спросил:
— Подробностями поделишься? Что-то мне подсказывает, не всё тут однозначно.
Выслушав краткий рассказ, покачал головой и хмыкнул:
— Ρик, ты ей хоть сказал о своих чувствах, или девочка до сих пор считает, что ты женился на ней исключительно в пику Совету и его величеству?
— Я достаточно явно дал понять, что она мне дорога! — огрызнулся архимаг. — А в ответ получил совет не утруждать себя заботой, просто отдать живую воду и открыть портал. Как я должен это понимать?
— Что она беспокоилась о сестре? — мягко предположил Лен. — Спешила её увидеть и не подумала, что ты воспримешь это как-то иначе?
Ρодерик угрюмо молчал, сверля его взглядом. Принц покачал головой, потянулся и наставительно произнёс:
— Женщины любят ушами, Рик. Ты можешь достать для неё живую воду или чёрный бриллиант, но пока ты не скажешь чётко и внятно «Дорогая, я тебя люблю», не удивляйся, что твоя женщина об этом не знает.
— Учту, — процедил архимаг.
— Если будет нужно, обращайся за советом, — усмехнулся Леннарт. — Так и быть, по — братски поделюсь житейской мудростью.
— Тролля тебе в душу, Лен! — хмуро бросил Рик.
— Спасибо, что в душу, а не в душ, — хмыкнул принц. Немного помолчал и спросил: — И что собираешься делать дальше? Благословениями богини не разбрасываются.
— А то я не знал, — съязвил архимаг. — Закончу с делами и отправлюсь за своей ведьмой. Сопровожу коэрнских и прочих нейс к границе и прослежу, чтобы покинули территорию Монтариуса, а за лирри, что тут решат остаться, пусть их мужья отвечают.
— А если она всё-таки тебя не любит? — прищурился брат.
— У неё будет время изменить своё мнение на этот счёт, — пожал плечами Родерик. — В конце концов, она моя жена и отказываться от неё я не намерен.
Слова Леннарта заставили его взглянуть на ситуацию с другой стороны. Ведьмочка и впрямь могла решить, что он предлагает лишь сделку. Согласилась, потому что у неё не было выбора, но надеялась, что он всё объяснит… Это объясняло и её холодное прощание, и тревожное ожидание в глазах. А он, дурак, так и не понял, чего она ждала. Один раз решил, что оттолкнула — и не стал навязываться. Но это можно исправить. Помнится, на прощание ведьмочка предложила сообщить, когда понадобится ему. У Рика был готов ответ: она уже нужна рядом. Сейчас и навсегда.
* * *
— Летти! — вскрикнула сестра, влетая ко мне в пристройку. — У меня получилось! Смотри!
Она разжала ладонь и я увидела задорно шевелящего усиками рыжеватого мышонка, мокрого до последней шерстинки.
— Утонул в кувшине с водой, — сообщила она. — Наверное, от кошек удирал и свалился.
— И он теперь живой? — полюбопытствовала я, не спеша трогать зверушку.
Эрлиана неожиданно смутилась:
— Ну… не совсем. Технически он мёртв, хотя выглядит как живой. Но у меня впервые получилось его поднять, хотя я тренируюсь уже второй день!
— Я не хочу ничего знать о том, что ты два дня истязала свежеутопленный мышиный труп, — пробормотала я. — И не спрашиваю, почему он мокрый.
— Да нет же! — Эрька топнула ногой. — Два дня я пыталась поднять скелет воробья, который мне дал дей Арлингтер. А сегодня попробовала на мышонке и вот, всё получилось. Ой, по-моему, у тебя какой-то отвар сейчас сбежит…
Я не оборачиваясь, щёлкнула пальцами, и лежащая рядом с котелком ложка тут же помешала бурлящую воду, бережно убрала пену и легла обратно.
— А раньше ты так не умела, — Эрька прищурилась. — Летти, только не говори, что за живую воду для меня тебе пришлось… Пришлось инициироваться, в общем.
— Я сама хотела, — нехотя буркнула я. — Никто меня не заставлял.
— А чего ты злая, как пантера? — недоверчиво фыркнула сестра. — Сама на себя не похожа третий день, ходишь и всё из рук валится? И в рубашку мужскую плачешь ночами.
— Ничего я не плачу! — я сорвалась на крик. — А если и так, то что? У меня, между прочим, ты едва не умерла, неужели это недостаточный повод для расстройства?!
— Это недостаточный повод рыдать в чужие рубашки, — ехидно фыркнула мелкая, ничуть не обидевшись. Посадила зомбомышь на подоконник, велела: — Сиди смирно и никуда не уходи! — Плюхнулась на стул и велела: — Рассказывай. И без утайки.
— Мала
