глушитель.
— И кто это?
— Должно быть новый охранник, о котором упоминал босс, — ответил другой охранник.
— Нет, это не он, — заявил Дирк.
Сердце Урсулы остановилось. Из тени вышел другой мужчина. Дирк указал головой на него.
— Вот новый охранник. Когда босс не появился, чтобы передать ему Урсулу, он обратился ко мне и предупредил.
Маркус вытащил свой пистолет и направил его на Габриэля, который не двигался. Теперь Габриэль решил заговорить.
— Что заставляет тебя думать, будто этот парень новый охранник? Насколько понимаю, я привел девушку, а он нет.
Явно сбитый с толку Маркус перевел дуло пистолета на незнакомца, который подобрался к Дирку.
Дирк наклонил голову к вампиру рядом с собой.
— Назови моему коллеге кодовое слово.
— Кровь императоров, — ответил незнакомец.
— Черт! — прошипел Маркус и снова нацелился на Габриэля, готовый выстрелить.
Быстрее, чем она успевала уследить, Габриэль бросился на Маркуса, выбив ногой из его руки пистолет, и завязалась потасовка. Замахи кулаками происходили в таком быстром темпе, что у нее закружилась голова. Их движения казались размытыми для ее зрения.
Слева она заметила двух мужчин, несущихся к ним: Оливера и Амора. Томаса нигде не было видно. Тоже заметив их, Дирк бросился к ней с понятным намерением: он хотел использовать человека как щит. Он прижался к ней всем телом, на время лишив ее возможности дышать.
Раздались выстрелы, и с ужасом она увидела, как новый охранник стреляет в направлении Оливера и Амора. Ее сердце остановилось.
— Нет! — закричала она, молясь, чтобы ни одна пуля не попала в Оливера.
Дирк развернулся и потащил ее к грузовику, не давая увидеть, что происходит с ее спасителями. Она боролась с ним, пнула ногой в голень, но, похоже, это не возымело никакого эффекта.
— Урсула, нет! — Она услышала крик Оливера позади как раз тогда, когда прозвучал еще один выстрел.
— Черт! — Дирк зашипел, но продолжил тащить ее к дверце грузовика. — Мы уезжаем, сучка!
Она повернула голову так сильно, как только смогла, и увидела, что Габриэль все еще сражается с Маркусом. Новый охранник начал драться с Амором, а Оливера нигде не было видно.
— Нет! — закричала она, гнев и боль захлестнули ее. Где Оливер? Урсула не стала продолжать развивать напрашивающуюся мысль. Вместо этого действовала чисто инстинктивно.
Когда Дирк прижал ее к дверце грузовика и отпустил на секунду, чтобы взяться за ручку, она засунула руку в карман куртки. Затем повернулась и свирепо на него посмотрела.
— Из всех охранников я ненавижу тебя сильнее всех!
Когда он усмехнулся, она плюнула ему в лицо.
Ее действие отвлекло его на мгновение, но ей больше было и не нужно: Урсула вонзила кол ему в грудь. С удовлетворением она наблюдала, как он превращается в пыль на глазах.
Позади него словно из ниоткуда появился Оливер с пистолетом наготове. Он застыл, отводя дуло в сторону, подальше от нее. Он собирался выстрелить Дирку в спину.
Оливер кинулся к ней и заключил в свои объятия. К тому времени, как отпустил ее, все стихло. Ее глаза обвели место драки. Никого из врагов не осталось.
Габриэль и Амор стояли там слегка запыхавшиеся, но на низ не было ни царапины.
— А Томас? — спросила она, задержав дыхание.
— Я здесь, — донесся голос Томаса между двух грузовиков. Он появился секундой позже. — Люди. Они решили подойти. Мне пришлось убедиться, что они повернули назад, иначе их бы убили.
Она с облегчением кивнула, когда почувствовала, как Оливер приподнял ее лицо за подбородок и повернул к себе.
— Я горжусь тобой, Урсула.
Она бросила взгляд на то место, где осел прах Дирка.
— Он издевался надо мной каждую ночь.
— Никто никогда больше не причинит тебе вреда, — пообещал Оливер и крепко обнял. — Теперь давай освободим девушек.
Вместе с коллегами Оливер подошел к задней части грузовика. Амор взялся за рычаг, открыв замок. Затем они с Габриэлем распахнули двойные двери.
Внутри было темно, но Урсула услышала тихие всхлипы из самого дальнего конца.
— Выходите, вы свободны, — крикнул Габриэль в грузовик, но никто не двинулся.
— Они напуганы, — объяснила Урсула. Затем встала на металлическую ступеньку, чтобы приподняться повыше и обратилась к ним по-китайски. — Это я, Вэй Лин. Вы в безопасности, сестры. Выходите, мы идем домой.
— Вэй Лин, — услышала она ответ. — Вэй Лин вернулась за нами.
Одна за другой женщины подходили к выходу, бросая взгляд сначала на нее, затем на мужчин позади.
— Они наши друзья, — заверила она их по-китайски.
Вампиры помогли девушкам выбраться из грузовика. Когда они все вышли из временной тюрьмы, то столпились вокруг нее. Глаза Урсулы искали какую-то конкретную девушку.
— Ланфен, — прошептала она. — Где ты?
Чья-то рука коснулась ее плеча, заставив обернуться.
— Я здесь, — ответила Ланфен.
Урсулы накрыло волной облегчения.
— Я думала, ты пропала.
— Я болела, — призналась Ланфен. — Но справилась.
Они обнялись, крепко прижимаясь друг к другу. на глаза Урсулы выступили слезы.
— Мы идем домой, — прошептала она снова и позволила себе расплакаться на груди своих сестер.
После того, как появились новые автобусы «Службы Личной Охраны», они перевезли всех спасенных женщин в безопасный дом в Сан-Франциско. Несколько сотрудников приступили к работе, связавшись с семьями женщин и договорившись о возвращении домой.
Перед остальными телохранителями стояла еще одна задача.
Оливер сидел в оперативном штабе, выжидая и нетерпеливо постукивая ногой. Несмотря на усталость и необходимость во сне Урсулы, она настояла, что посмотрит, как остальные ее мучители встретят свой конец.
— Когда ты хочешь позвонить своим родителям? — спросил он, понимая, что нет больше причин скрывать ее от них. Как и все другие девушки, она бы хотела вернуться домой.
И она оставит его и вернется туда, где ее место.
Урсула указала на монитор, который все еще показывал прямую трансляцию со склада в Окленде.
— Когда они умрут.
Он кивнул, его грудь сжалась.
— Ты можешь полететь в Нью-Йорк вместе с остальными женщинами, если захочешь. Самсон разрешил использовать для этого свой самолет. Или можешь вылететь позже… если захочешь остаться еще на несколько дней.
Оливер отвел взгляд, не желая показывать, насколько ему не терпится услышать ответ.
— Я действительно хочу увидеть родителей. Я скучаю по ним, — ответила она.
Оливер подавил разочарование, понимая, что через несколько часов она уедет.
— Конечно, я понимаю.
— Насчет других женщин…
— Что насчет них?
— Они будут помнить о случившемся?
Оливер поднял глаза, покачав головой.
— Мы не можем позволить им оставить воспоминания. Они могут пообещать сегодня никогда не обмолвиться о вампирах, но под давлением расскажут своих семьям, друзьям. Захотят им
