— Что он шантажирует меня? Что угрожает убить Анахель, если я не вернусь домой?
— И ты молчала об этом? — осуждающе воскликнул Арман.
— Я хотела рассказать! Тогда, на балу, когда сказала, что нам нужно поговорить, но оказалось слишком поздно…
— Как бы то ни было, это не имеет никакого значения. После разговора с королем я понял, что готов простить тебе все.
— И что такого он тебе сказал?
Арман улыбнулся и снова стало тепло и уютно рядом с ним. Стена отчуждения, выстроившаяся за какие-то пару минут, снова таяла.
— Что я буду полным идиотом, если позволю тебе вернуться на Землю.
— И? — я даже губу от нетерпения закусила.
— Но я же не идиот, — усмехнулся он. — Тщательно все обдумал и взвесил. Твое отношение к моей дочери, то, как ты быстро завоевала ее любовь, как защищала от короля, рискуя собой. Твое настойчивое желание помочь мне, хотя я действительно вел себя как задница. И, конечно же, выбор Эргата…
— Значит, оренар тебя убедил? — усмехнулась я.
— Оренары искренни. Они не умеют врать. Поэтому его мнение тоже учитывалось. И последней каплей на чашу твоих весов стало мнение Джейды.
— Да неужели? — я закатила глаза и фыркнула.
— Она велела не упускать тебя. И будь я трижды проклят, если позволю тебе исчезнуть!
— Но, подожди… Если все так, если ты понял, как сильно меня любишь, то зачем мучил? К чему все эти представления с безразличием и холодностью? Хотел меня наказать?
— Не хотел давить. Хотел, чтобы ты сделала свой выбор. Кристин, я хочу, чтобы все поскорее закончилось. Чтобы мне не приходилось бояться, что однажды утром я проснусь в постели с другой женщиной. С чужой. Нелюбимой. Далекой женщиной, которая обманом женила меня на себе.
— Я давно сделала свой выбор, — прошептала, накрывая губы Армана своими. — Я. Тебя. Люблю, — проговорила, разделяя каждое слово трепетным и нежным поцелуем, вкладывая в каждое прикосновение силу своей любви.
А потом неожиданно вспомнила.
— Гости!!!
— Плевать, — прошептал Арман, огладив мою спину и переместив ладонь на изгиб талии.
— Да, но Анахель… Мы должны рассказать ей и подарить подарки!
Арман загадочно улыбнулся и, поцеловав меня в нос, произнес:
— Одевайся и спускайся вниз. Я скоро буду.
Оделась я со скоростью метеора и скорее бросилась в крыло Анахель. Гости и без нас найдут, чем заняться. Меня волновало состояние девочки, о котором, к своему стыду, я забыла, наслаждаясь счастьем с Арманом.
Анахель играла грустную мелодию на фортепиано. Крупные капли текли по ее щекам и падали на клавиши. Заметив краем глаза чью-то фигуру, она вскинула голову и впилась в меня обиженным взглядом. Моргнула раз, другой. Морщины на ее лбу расправились, и она неуверенно спросила:
— Кристина?
Девочка разглядывала меня так, словно впервые увидела.
— Не так-то и просто оказалось от меня отделаться, — подмигнула я.
Анахель робко подошла ко мне, разглядывая мое лицо, словно изучая его.
— Почему ты так на меня смотришь?
— Потому что вижу… Тебя настоящую. Не в теле мамы, а тебя! Как тогда, в спальне… Это значит, что ты остаешься?
Я пожала плечами и улыбнулась:
— Видимо, так. Ты рада? Готова принять меня в свою семью?
Анахель смотрела на меня так серьезно, что я ждала ответа с некоторым опасением. Казалось, сейчас мазнет по мне неприязненным взглядом и посоветует вернуться обратно, откуда явилась.
— Ты давно часть нашей семьи. Я рада, что ты останешься с нами, мама, — громко и уверенно проговорила она и потянулась ко мне.
Я села на корточки и крепко сжала девочку в объятиях. Можно ли быть такой счастливой, что даже голова кружится?
Прохладный ветерок заставил поежиться и насторожиться. В замке тепло, окна закрыты — неоткуда взять сквозняку.
— Есть здесь девочка по имени Анахель? — раздался прямо из воздуха загадочный голос, очень похожий на голос его сиятельства.
Анахель округлила глаза и, хлопнув в ладоши, завизжала:
— Кардах!!! Да-да-да, это я, я!!!
Ветерок закружил вокруг нас и обернулся высоким мужчиной с белыми волосами и длинной, до самого пола, седой бородой. И где только костюм взял? На Кардахе, конечно, не красный кафтан, а зеленый сюртук с черными штанами, но смотрится тоже довольно празднично.
— Хорошо ли ты вела себя весь год, дорогая?
— Очень хорошо, правда, мама?
— Подтверждаю, — заявила со всей ответственностью.
— Тогда ты заслужила подарок!
Арман, то есть, Кардах, конечно же, взмахнул рукой, и перед Анахель появилась темно-зеленая коробка с большим золотым бантом. Не церемонясь, девочка сорвала бант, скинула крышку и ахнула.
Вот что за ребенок? Кому-то нужны дорогие украшения, кому-то последний айфон, кому-то навороченные игрушки, а девочка пришла в восторг, получив в подарок сборник нот для фортепиано.
Она громко завизжала от радости и бросилась обнимать Кардаха.
— Можно я сыграю? Кардах, пожалуйста, можно? Я очень хочу вас поблагодарить!
— Конечно, дорогая.
Мы с Арманом расположились на белоснежных стульях для слушателей и с упоением погрузились в нежную мелодию счастья, которая рождалась под умелыми пальчиками маленькой, но очень искусной исполнительницы.
Когда музыка закончилась, я испытала укол разочарования. Такая хрустальная нежность, такая теплая мелодия, что душе легче!
— Это было восхитительно, Анахель! Но мне пора. Другие детки ждут своих подарков.
— Спасибо! Я была очень рада вас видеть.
Счастливая девочка помахала вслед отцу и принялась играть новую мелодию. Сегодня Ночь необъяснимого, пусть играет!
Я поцеловала дочь в макушку и вышла из комнаты. Арман поймал меня в охапку в коридоре и, поцеловав в шею, поинтересовался:
— Я все правильно сделал?
— Меня начинает пугать твоя правильность, дорогой. Боюсь, что не смогу ей соответствовать.
— Ну, скоро мы это узнаем, — я в непонимании нахмурила брови. — Когда откроем наши подарки. Не хочу спускаться вниз, поэтому перенес их в комнату. Не хочешь узнать, что я для тебя приготовил?
Честно говоря, не терпелось. Зная графа, могу предположить, что это не банальные серьги или колье. Это что-то личное, со смыслом.
Влетев в спальню, я сразу же вцепилась в плоскую темно-зеленую коробочку. Терпение — не мой конек. Порванная бумага полетела на пол, а внутри…
Первые несколько мгновений я не верила своим глазам. Даже на Армана посмотрела, чтобы убедиться.
— Теперь это по праву принадлежит тебе, — со всей серьезностью и ответственностью заявил супруг, стягивая бороду и снимая кафтан.
Я захихикала. Не то от серьезного вида мужа, не то от вида его трусов, лежавших в подарочной упаковке. Кто бы мог подумать, что его сиятельство окажется столь сентиментальным?
— Пожалуй, я вставлю их в рамку, — проговорила, сквозь смех. — И мы повесим их над нашей кроватью!
Те самые трусы объединения, которые сыграли значимую роль в нашей судьбе!
— Ты можешь делать все, что заблагорассудится, любовь моя. А это что?
Мужчина извлек из маленькой коробочки тест-полоску, на которой отчетливо запечатлелся положительный результат.
— Плод нашей любви.
Лицо Армана окаменело, а взгляд, медленно очертив изгибы моего тела, остановился на животе.
— То есть…
— Милый, не заставляй меня объяснять, откуда дети берутся. Или ты скажешь, что не делал ничего такого?
— Не только делал! — меня заключили в объятия и крепко поцеловали. — Но еще и не раз сделаю!
Это был первый, но далеко не последний плод нашей любви. А благодаря Эргату все наши дети унаследовали магию отца. Мы еще не раз встречались с королем, который не оставлял попыток сделать меня своей фавориткой. Он даже хотел помешать нашей с Арманом свадьбе, но законы Обменжён непреложны. Они даже выше законов Ирбиса, ибо айри — слуги самого Необъяснимого и их слово — слово высших сил.
Доротея исчезла вскоре после нашей с Арманом свадьбы. Через месяц мне пришло письмо, в котором она с прискорбием сообщила, что Мадлен и Игорь не сошлись характерами. Графиня нашла себе олигарха и уже как неделю счастливая жена, а Игорь встретил некую Ирину и всерьез задумался о жизненных ценностях.
