их это дело разбираться, кто прав, а кто виноват. У них есть приказ, и его надо выполнять.
— Но я… — голос дрогнул, но она сдержалась. Вот она свобода, была совсем рядом, за таможенной рамкой. Только переступи её. — Скажите, а почему рамка отреагировала на браслет? Здесь же нет магии.
— Это семейный браслет. И для предотвращения хищения хозяева клеймят специальным составом, на который реагирует любой металлоискатель.
— Но… Я не похищала. Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу домой. Я не воровала. Или, пусть меня дома судят, если хотите, вы же можете выслать меня отсюда при помощи полиции. Я вас очень прошу. У меня мама…
— Господин де Касьян Софьян сказал нам, что браслет принадлежит его сыну, и попросил закрыть вас. Он свяжется с сыном. Если вас задержали напрасно, вам выплатят компенсацию и отправят домой. Но для законности процедуры вам всё равно предстоит предстать перед судом. Чтобы потом на нас не поступила жалоба о злоупотреблении.
Маше показалось, что у неё из-под ног уплывает земля. Она покачнулась, интуитивно ухватившись за карлицу. Была не была. Она решилась на последний шаг:
— Меня преследуют. Вы же сама женщина. Помогите мне. Я не буду жаловаться, я вас умоляю.
— Я верю, но не могу. Я не хочу из-за вас лишиться работы. Тем более что отсюда всё равно вас никто не выпустит, — женщина набрала код на замке. Открыла дверь: — Заходите, выбирайте себе любое свободное место. Отдыхайте. До утра времени много.
— До утра? А что утром?
— Утром вас повезут на суд.
— Суд? — Маша нахмурилась. Про суды оборотней она наслышалась. Закон один: «Прав тот, у кого больше ипостасей». — А без суда?
— На суде можете подать жалобу на преследование. Это в ваших же интересах.
Маша робко переступила порог. За спиной захлопнулась дверь. Она не обернулась. Было страшно. Страшно, что не справится с эмоциями.
Медленно, словно зомби, она прошла к первой попавшейся лежанке, улеглась на неё и закрыла глаза. Она не видела, как за ней из угла наблюдали два ярко-зелёных глаза.
В огромной праздничной зале около одной из колонн стоит высокая темнокожая статная красивая женщина. Она посматривает с чувством некоторого превосходства на окруживших её дам. Они трогают её пальцы и пытаются прикоснуться к ним губами.
— Дорогая Амелинда, как мы рады за вас!
— Алекс, он просто герой!
— Вы воспитали настоящего дракона!
— Вы истинная наследница Великого!
То и дело раздавались восхваления.
Прямой наследнице ониксового дракона не привыкать к вниманию. Алекс ещё при рождении был отмечен, и она ни на секунду не сомневалась, что именно ему передаст эстафету наследования.
Её трон пошатнулся, когда Великий вдруг назначил троих наследников. Амелинда рвала и метала, она повсюду искала сына, чтобы задать ему взбучку и была уверена, что отец приложил руку, чтобы спрятать своего первенца от гнева матери.
И вот сейчас её рейтинг, как рейтинги их компании, взлетели на недостижимый уровень. Алекс доказал своё право не только тем, что рождён наследницей. Он доказал это в честном поединке. Конечно, если бы Маша не ринулась его спасать, неизвестно чем бы ещё закончился бой. Но сейчас Амелинда думала о Маше всего лишь как об одном из средств достижения цели.
— Мама, я пи-пи хочу, — стоящий позади матери великовозрастный детина подёргал её за руку.
Амелинда оглянулась в поисках мужа. Но, не найдя его, произнесла елейным голосом, на какой только была способна:
— Конечно, мой дорогой. Надеюсь, вы меня простите, мне надо с мальчиком сходить.
— Боже, она святая. Другая давно бы сдала инвалида, а она так о нём заботится. Просто истинная дочь Великого.
Амелинде не могло не льстить. Инвалидность Ника была ей на руку, тем более что мальчик он был добрый и некапризный.
Не успела драконша вернуться, как к её стопам припали несколько девушек. Человечки из гарема Касыма:
— Госпожа, позволь нам надеяться, что мы сможем подарить второго наследника Великому, — девушки прикоснулись к подолу платья Амелинды.
— Какие милые, — улыбнулась Амелинда той самой слащавой улыбкой, на которую была способна. — Это надо спрашивать у невесты Алекса, у Киры. Пройдёмте, я вас представлю, — и она, важно ступая, буквально поплыла. По залу раздавались овации. Так драконы выражали свою признательность будущей бабушке наследника. И Амелинда уже предвкушала, как через полтора года её будут чествовать.
В другом конце зала, небрежно закинув ногу за ногу, на спинке дивана восседала Кира. На её голове на сей раз красовался ёжик из белых перьев и красноватых корней. Красота неземная. По-другому и не скажешь. На девушке был короткий широкий топ, позволяющий всем желающим рассмотреть её плоский светлый живот с серьгой в пупке. На бёдрах держались джинсы, брючины которых больше напоминали трубы. На одной коленке красовалась огромная прореха.
— Кира, — Амелинда остановилась. Осмотрела Киру. Во взгляде читалось неодобрение. — Вам с Алексом понадобится два наследника. Эти девушки хотят попасть в список суррогатных матерей. Ты побеседуй с ними. Может, кого и отберёшь.
— Ну привет, — Кира надула пузырь из жвачки. — У нас ещё помолвки не было, а я уже подбирай, кто будет трахаться с моим женихом.
— Помолвка скоро. Будет хорошо, если ты представишь на ней будущих кандидатов. Ты же знаешь, что это долгая процедура, подготовка к суррогатному…
— Ага, — перебила её девушка. — Очень долгая, особенно у вашего сыночка. Он свою Машу готов был сразу оприходовать. Месяца не прошло, как они знакомы, а она уже представлена как мать наследника. Девочки, могу предложить только одну должность, хотите услышать?
Девушки радостно закивали как китайские болванчики.
— Я решила проверить, достойны ли вы. Не хотите обслужить папашу Приближённого? — и она, видя, как Амелинда скрипит зубами, но сдерживается, громко захохотала.
Яркая полоска света прорезала темноту. Человек нырнул в ночь. Его осторожные крадущиеся шаги перебиваются стрекотом ночных насекомых.
Дверь отворилась. Тень огромной кошки мелькнула в свете, и опять всё погрузилось в темноту.
— Макс, это ты? — раздался мужской голос.
— Драйк, ты куда? — вместо ответа спросил Макс.
— Мне надо срочно к Алексу. Домчишь?
