открыв рот. Улыбнувшись, вспоминаю, как она подбежала ко мне, когда мы сюда приехали, и сказала, что теперь у неё будет в два раза больше подарков на Новый год.
Нас объявляют мужем и женой, Султанов надевает мне кольцо отчего-то жутко дрожащими руками и так целует при всех, будто я умираю и нуждаюсь в искусственном дыхании.
В зале для торжеств он залпом пьёт бокал шампанского и запихивает в рот сразу три конфеты. Когда гости по очереди говорят поздравления, не слушает и, прижавшись лбом к моему лбу, довольно мило благодарит за то, что я не сбежала из ЗАГСа. Не исключено, что кто-то боялся больше моего.
А я смотрю на него, и даже не верится… Я всё-таки вышла за своего Годзиллу замуж.
Чуть больше чем три года спустя.
— Быстрее, прошу вас, дамочки, скорее! — Буквально ныряет на заднее сиденье Иришка.
Расплывшись в красивой и нежной улыбке, Ульяна заводит мотор и трогается с места. Я так рада, что она счастлива и прекрасно выглядит, а ведь ее история с доктором Ткаченко ничуть не легче, чем наша с шефом.
Обернувшись, с любопытством рассматриваю Иришку, которая улеглась и никак не может отдышаться от быстрого бега. А Ульяна тем временем, включив радио и поискав нужную станцию, покидает парковку здания дошкольного учреждения.
— Как же классно, что мы вместе забеременели, практически одновременно рожали, а теперь водим детей в один детский сад, — комментирую я Иркин ловкий трюк с нырянием в длину, основананный на элементах техник кроля, брасса, стиля дельфин и плавания на боку одновременно. Смех да и только.
— Очень круто, только ваши дети нормально ходят в садик, а я своего каждый раз как в последний путь провожаю.
— Просто он очень любит маму, — старается сгладить ситуацию Ульяна.
— Ну вот почему сын героя такой плакса? — Опускает Ирка ноги на пол и садится ровно, выражая недовольство и пристёгивая ремень безопасности.
— Он ещё перерастёт, я уверена. Такое бывает, — стараюсь, так же как и Ульяна, поддержать подругу.
— Твоя Маруся совсем не такая, она боевая девчонка! Смелая, веселая, активная! А этот нюня и страдалец. Я его очень-очень люблю, больше жизни, но, как заведет свою сирену, хоть в петлю лезь, — снова бухтит Иришка, расстроенно глядя в окно. — Представляете, я уже телефон отключила, чтобы воспитательница не позвонила мне и не попросила забрать Матвея обратно.
— Так у Маруси папа кто? Гигантский монстр-мутант, огромный доисторический ящер-самец, проснувшийся из анабиоза после испытаний водородной бомбы. А у Матвея — командир воздушного судна. А это, знаешь ли, совсем другой случай. Это не Годзилла какой-нибудь, это выдержка и холодный рассудок, умение быстро принимать взвешенные решения, аналитический склад ума, перфекционизм опять же. Может быть, твоему Матвею этот наш садик кажется недостаточно совершенным.
Наша завуч закатывается со смеху, ей как будто смешинка в рот попала. И я веселюсь. Хорошо, что, как только Ульяна вышла из декрета, мой муж тут же вернул ей её должность. Работать с ней одно удовольствие.
— Девочки, прекратите, мы сейчас врежемся! Знаете, наш Фёдор Константинович вообще не проявляет эмоций. Я иногда и рада бы, чтобы он поплакал, а то настолько серьёзный парень, что так и хочется уже сейчас надеть на него строгий костюм.
— Ну это понятно, он же сын доктора. Наследник заведующего отделением. Вы его сразу в медицинский отправляйте, минуя школу, — стебётся Ирка.
Веселимся, надрывая животы, но в какой-то момент Ульяна мрачнеет, затихая, словно думая о чём-то своем. Чуть погодя откровенно признаётся:
— Мы очень хотим ещё одного малыша, вообще не предохраняемся — и никак. Даже задержки ни разу не было.
— Ничего, Ульяш. — Тянусь к подруге, кладу руку на её ладонь на руле. Не мешаю движению, всего на секунду касаюсь, в знак поддержки.
— У вас обязательно получится, — вторит мне Ира с заднего сиденья.
А мне так стыдно, но я давно хотела признаться.
— Девочки, Ульян, Ир, мне так неловко. Особенно, учитывая, что у вас с Костей пока не получается второй малыш… В общем, — истерично кусаю губу, — я опять беременна.
— Да ты что?! От Султанова? Точно от мужа? Ты уверена? Ни фига себе! — острит Ирка.
С некоторых пор та старая история, где мой муж заподозрил меня в связи со своим другом, превратилась в своего рода анекдот. И все теперь только и делают, что прикалываются на эту тему. Даже я сама.
— Ну да. Я сама не знаю, как это вышло.
— У вас с Султановым это обычное дело, — глумятся надо мной подружки.
— Ну я правда не знаю, оно как-то само. Мы не виноваты.
Картинки за окнами машины мелькают всё быстрее, мы отвлекаемся, активно болтаем, и нами овладевает всеобщее веселье. Ира рассказывает про то, как продвигается ремонт в её «Голосе», а мы с Ульяной обсуждаем нового учителя по классу баяна в нашей школе. Но на светофоре Иришка нас перебивает, заставляя взглянуть вправо:
— Смотрите! Да не туда! Вон туда! Видите мужика в сером внедорожнике? Да так явно-то не пяльтесь. Как бы ненароком!
— Ну и? — заинтересовываюсь я. — Симпатичный, машина крутая. Очередной герой? На моряка-подводника не похож.
— Очень смешно, — обижается Ира, но продолжает рассказывать: — Это Андриевский Елисей Игнатьевич — президент авиакомпании, на которую Беляев работает. Так вот. У него такая история личная необычная. Просто огонь. Она офигеть какая непростая!
— Неужели чуднее, чем ваша с пилотом?
И снова коллективный смех. Добрый, чистый, дружеский. Мы с девчонками любим друг друга, иногда шалим, подшучивая, но совсем не обидно.
— Интересный мужчина, — скоренько смотрит на рядом стоящую машину Ульяна, затем возвращается к дороге.
— Да! Очень крутой. Так вот, на одном из корпоративов я познакомилась с его женой. Возможно, ещё женой, а может, уже и нет. Там сложно всё было. Так вот, представьте, она великолепная, шикарная блондинка, молодая и вся такая конфетка, таких только в журнале печатать, а он…
— Что он? — переспрашиваю.
— Изменил ей с женщиной на десять лет старше себя!
— Да ну, — не верит Ульяна, нахмурившись.
— Точно вам говорю. Его жену зовут Снежана. Она такая и есть — белая как снег. Человек тонкой душевной организации, ранимая и чувствительная личность. И тут такое!
— Да какое, блин?! — злюсь я.
— Она случайно увидела, как он в шикарном ювелирном покупает чудесное украшение. Заметила через окно, жутко обрадовалась. Естественно решила, что это для неё. А потом…
— Что потом?! Ну не тяни. Ты самый отвратительный рассказчик в мире, Ирка.
— Это потому, что я умею держать интригу. В общем,
