— Я уже закончил рисовать твой рот, так что, может, расскажешь побольше о себе?
Зои рассмеялась, поскольку из его уст это прозвучало так чопорно, словно они познакомились только этим утром.
— Я устала, — слукавила она, но в следующую секунду начала описывать ему максимально подробно историю своей жизни. Кое в чем пришлось приспосабливать повествование под восемнадцатый век, но эта была та же самая история. Где бы и когда бы она не обреталась, Зои не помнила, что же произошло.
— Любовь, — вынес вердикт Рассел, когда она закончила. — Что бы не случилось, это наверняка связано с любовью. Только любовь может породить подобную ненависть.
— Ты говоришь так, словно все знаешь о настоящей любви, — усомнилась Зои.
— Больше, чем хотелось бы, но прежде, чем ты спросишь, сразу скажу, что никогда не был влюблен. Не чувствовал того безумия, которое я считаю любовью, того, что овладевает всем существом. Я наблюдал это у других и не хочу того же для себя.
— Я тоже, — прошептала Зои, и, когда глаза заговорщиков встретились, показалось, что земля на мгновение перестала вертеться. В следующую секунду рисование было забыто, и парочка занялась любовью среди благоухающих растений, на нагретых солнцем камнях.
После она лежала в надежных объятиях. К их обнаженным вспотевшим телам прилипло множество неопознанных листочков.
— Сколько у нас времени до твоего ухода? — спросил он тихо и хрипло.
— Я не… — начала было Зои, но затем задержала дыхание. — У меня три недели от начала до конца.
— Половина времени уже истекла, — нахмурился Рассел. — Разве ты не можешь остаться или задержаться?
— Не думаю, что у меня есть выбор. Скорее всего, я покину эти места независимо от своего желания.
— Значит, это колдовство.
— В какой-то мере, — признала Зои. Она подложила руку под голову и посмотрела на возлюбленного. Он стал ей так близок за последние несколько дней, что невозможно представить будущего без него. — Ты найдешь кого-нибудь еще, как только …
Он приложил палец к ее губам.
— Не говори, что я найду другую так быстро. Я никогда не найду женщину, чтобы поделиться своим сердцем и работой. Потребовалось бы трое, чтобы повторить все, что испытали ты и я вместе.
— Не говори так, — прошептала Зои, пытаясь отодвинуться, но мужчина не желал ее отпускать. Он плотнее прижал ее к своему телу.
— Я не должен говорить о своих чувствах к тебе? — пробормотал он. — Я спал со многими женщинами, но ни разу ни одной не сказал, что люблю ее.
— Рассел, — выдавила она, пытаясь сдержать слезы. — Я не могу любить ни тебя, ни кого-нибудь другого. Я не…
— Что не? Не достойна любви?
— Не знаю, — выкрикнула она. — Не знаю, что такое сотворила, почему люди ненавидят меня. А ты утверждаешь, что это должно быть связано с любовью. Я вижу сны, в которых мужчина стреляет себе в голову. Может, я довела его? Это я заставила кого-то покончить с собой?
Он подвинулся, притянув ее голову к себе на плечо.
— Ты вопишь, что не знаешь, что наделала. А в действительности, не ведаешь, что произошло. Большая разница. Думаю, ты должна выяснить правду.
— Да, — согласилась Зои. — Так и есть. Необходимо выяснить правду о том, что я сделала… Извини, я должна выяснить, что же произошло.
Он погладил мягкие волосы.
— И когда ты займешься этим?
— Полагаю, когда вернусь, — вздохнула она.
— А ты действительно не можешь остаться? Со мной, здесь?
— И провести жизнь вместе? Рисуя, обучаясь и занимаясь любовью? Не уверена, что заслуживаю такого счастья.
— И я, пожалуй, не заслуживаю, — признал Рассел. — Пожалуй, вся моя удача в этой жизни исчерпалась, когда мать нашла мне хорошего учителя.
Она посмотрела ему в глаза.
— Рассел, у тебя недюжинное дарование. Ты не обыкновенный наемный портретист, разъезжающий с места на место, как я. У тебя есть талант и мастерство, и я прошу, чтобы ты пообещал мне не зарывать их в землю. Наверное, тебе стоит продолжать рисовать простых людей. Конечно, придется написать много портретов представителей высшего класса, но, если ты их не запечатлеешь, люди труда останутся безликими в истории.
— А ты все наперед знаешь, так что ли?
Он пытался поддразнить ее, но Зои не поддалась.
— Обещай мне, — настаивала она. — Поклянись, что продолжишь рисовать работников на полях и кухнях.
— Ладно, — умиротворяюще пророкотал Рассел, но она была уверена, что он посчитал ее слова глупыми.
Зои упорствовала.
— Поклянись мне.
— Клянусь жизнью матери, — сдался художник, наконец. Затем, поцеловав, откатился в сторону. — Возвращайся в прежнюю позу, чтобы я успел ухватить достаточно для завершения…
Непроизнесенные слова «после твоего ухода» повисли в воздухе.
Зои обернулась в шелковое покрывало, принесенное с собой, и наблюдала, как любовник одевается. Это обыкновенная интрижка, твердила она себе. Ничем не значительнее тех двух романов, но она не могла заставить себя поверить в эту ложь.
Осматривая каменные стены и неведомые растения, она всем сердцем пожелала остаться здесь с Расселом. Остаться в этом столетий, остаться с этим мужчиной. Она даже хотела бы, чтобы подруги не исчезали, и Фэйт и Эми. Все семейство жужжало о том, как Фэйт чудотворно «спасла» дядю Тристана. Зои заходила в оранжерею два дня назад, чтобы увидеть целительницу.
— Все что, я проделала — купала его и кормила на убой, — негодовала Фэйт. — Врачеватели заставили Уильяма умирать от голода.
Зои с недоверием посмотрела на нее.
— Именно, — кивнула Фэйт. — Разве возможно это понять? Я читала о таких случаях в книгах. Короли умирали от истощения из-за указаний так называемых докторов.
Пока Фэйт откровенничала, Зои прохаживалась по обширному помещению, изучая обстановку.
— Ты обустроила здесь настоящий дом, — она указала на виноград, росший в конце оранжереи, и кивнула в сторону шкафов, которые установили вдоль стен. — Это похоже на декорации к фильму о Мерлине[34]. — На шкафах сгрудились пестики, ступы и медные кастрюли, под потолком покачивались пучки трав, полки были переполнены снадобьями.
— Моя лаборатория, — улыбнулась Фэйт. — Вот, понюхай, — она открыла стеклянную склянку и протянула Зои.
— Изумительно. Что это?
— У меня есть мыло, шампунь и крем для лица. Бет приготовила их по секретным рецептам, предающимся по женской линии в их семье. Старинные ингредиенты и пахнут прекрасно. Никогда не встречала ничего подобного.
— Понятия не имела, что ты настолько осведомлена о древних травах.
