Наталья Ткаченко - Принцесса. Как стать королевой (СИ)

— Камеристки и журналист.

Следующие полчаса я провела в тщетных попытках выявить и расколоть предательницу. Но увы! Девушки покаялись в куче грешков, вроде увлечения дегустацией пресловутых орешков в шоколаде на предмет яда, заимствования обрезков от лент и тканей, уходивших на мои платья, утилизации засохшего цветка, в который кто-то вылил очередной отравленный кофе и так далее. Но ни одна не созналась в связях с жёлтой прессой, хотя в раздражении я довела их до слёз.

— Ладно, — буркнула я, испытывая стыд при виде пяти отчаянно рыдающих на коленях девушек и чувствуя себя настоящей тираншей. — У меня будет к вам государственное задание. Та, которая его выполнит, останется на занимаемой должности.

Слёзы мгновенно высохли, и пять пар глаз уставились на меня, готовясь ловить каждое слово.

— Найдите того, кто поставляет информацию этому писаке, — я протянула им газету. Там оказалась ещё пара статеек, неизменно обвиняющих Лада во всех грехах, а меня рисующих полной дурой, хотя и доброй. — Кстати, мне всё же кажется, что это одна из вас, так что имейте это в виду.

Ух, какими подозрительными взглядами они обменялись! Только я их отпустила, как появился Лад:

— Я перехватил Алилу и отменил твоё задание. Тебе совсем не обязательно общаться с автором этих пасквилей…

— Давай я сама буду решать, что мне обязательно, а что нет?! — возмутилась я, проходя мимо — у нас как раз намечалось очередное заседание по экономике. — Прекрати решать за меня!

— Самое верное решение — пропускать подобное мимо ушей, — отрезал Лад.

— Нет! — не менее жёстко ответила я. — Самое верное решение — поставить подобных типов на службу короне! Ты заметил, что листок называется «Королевский вестник»?! И что они там пишут! Плевать на мою личную жизнь, пусть треплют, как хотят, но вот вносить смуту в массы дискредитацией моего верховного советника я не позволю! Ты — моя правая рука, и я намерена тебя беречь.

— Три месяца назад ты назвала бы совершенно другие причины, — вздохнул Лад.

— Три месяца назад и я, и ты были другими, — отрезала я.

Лад молчал, и я задумалась. Друзья? Да, пожалуй, несмотря ни на что, мы ещё друзья. А вот любви между нами и в помине нет. Партнёры, коллеги — да, однозначно. И даже, скорее всего, именно это.

— Лад, я хочу, чтобы ты повторил задание для Алилы.

— Как прикажете, Ваше величество.

— И не дуйся, — буркнула я. — Ведёшь себя, как обиженный ребёнок.

— Кто бы говорил, — вздохнул Лад.

— Лад, некоторые мои решения не обсуждаются, и уж точно не отменяются без моего согласия. Стабильность власти, дорогой мой верховный советник.

— Как скажешь, драгоценная моя королева.

— Зануда, — буркнула я. Лад только хмыкнул.

В состоянии вооружённого перемирия мы и пробыли до приезда делегации от эльфов. Причём делегация явилась вовсе не с объявлением войны, хотя возглавлял её генерал пограничных войск, по совместительству младший сын владыки эльфов. Как новоприбывшие дали понять всем желающим при неформальном общении, планы у него были прямо противоположные.

Генерал приехал с предложением руки, сердца и мирного договора.

Я лежала в постели и смотрела на балдахин. Вернее, в кромешную тьму под пологом. Уже шёл, по ощущениям, второй час ночи, я только легла, но глаза не желали закрываться. А спокойно уснуть мне не давали двое мерзавцев — эльфийский принц и мой личный гадкий верховный советник.

Вчера Лад огорошил меня высказанной в ультимативном тоне просьбой:

— Построй глазки эльфу.

— Чего-оо?! — возмутилась я, от волнения дёрнув головой и едва не оставив прядь волос в руках камеристки. Резкая боль, разумеется, не прибавила мне покладистости: — С какой радости я должна ему глазки строить?!

— Нам необходим мир с эльфами, — спокойно объяснил Лад, не отрывая взгляда от очередного указа.

— Я не собираюсь выходить за него замуж, — отрезала я.

— Никто и не заставляет тебя выходить за него замуж. Просто пофлиртуй, используй своё женское обаяние. И уговори его изменить в мирном договоре пункты пятый, шестой, восемнадцатый и двадцать третий, — Лад встал, протянул мне книжицу, я открыла её и с интересом пробежалась взглядом по витиеватым линиям, густо покрывающим бумагу. Полистала её, убедилась, что везде так, и немного злорадно заметила: — Вообще-то, я не читаю по-эльфийски.

Лад секунду смотрел на меня, потом скривился и отправил одного из своих секретарей за писарем со знанием эльфийского языка.

— Через час будет у тебя отечественная версия, — успокоил он меня. — Поверь, мне всё это тоже не в радость. Я бы предпочёл реверансам с эльфами разработку заклинания, которое позволило бы тебе выучить язык за пять минут. Однако нам необходим мирный договор, и при этом, на наших условиях. Войну мы сейчас не способны вести, необходима реформа армии, казна наполняется медленно, а оппозиция наверняка поднимет мятеж, воспользовавшись ситуацией.

Я вздохнула. Казна действительно не радовала глаз золотыми россыпями. Раньше она щедро пополнялась грабительскими налогами с проклятых родов, но теперь этот источник иссяк, и срочно надо было искать другие средства. Я попыталась было урезать расходы на собственное содержание, но Лад пресёк это, объяснив, что королева должна выглядеть роскошно и жить с размахом — это вопрос престижа. Реквизированные владения мятежных членов Совета позволили нам добиться стабильности и даже некоторого прироста того самого кредита (чему мой двор, которому на днях наконец выплатили зарплату, очень обрадовался). Но война нас просто разорит.

Тем более, что оппозиция не дремлет. Покушения на меня — это мелочь, хуже то, что они тормозят наши с Ладом решения на местах. И находят кучу оправданий задержкам, так что и не уличить в саботаже. Всё-таки, я слишком добрая, надо было чаще их пугать, как в день коронации…

— Ладно, я буду с ним вежлива и внимательна, — неохотно согласилась я. — Но глазки строить — уволь!

— Слава, позволь тебе кое-что объяснить, — лекторским тоном начал Ладимир. — Эльфы в стремлении довести себя до совершенства доигрались с наследственностью до того, что у них по статистике за последние годы на восемнадцать мальчиков рождается одна девочка. Все, разумеется, идеальные, но вот соотношение самих мальчиков, как ты понимаешь, не радует. И всё бы ничего, да только дети у них всё из-за тех же игр с природой появляются с печальной редкостью, хорошо, если один-два за всю жизнь, а живут они лет триста, не больше.