Впрочем, я не собирался её убивать или пытать. Нельзя причинить боль тому, что уже мертво. Она сама сказала мне, что является лишь обыкновенной вытяжкой энергии из силовой линии. Тем самым плохим, что осталось от неё после смерти. Тем, что вошло в энергетические линии этого мира, а не развеялось пеплом по воздуху.
Вот он, мой ключ к разгадке. И пусть кто-то только попробует сказать, что я ошибаюсь.
- Ты не можешь так со мной поступить.
- Тебе не больно, Матильда, - холодно промолвил я. – Ты всего лишь тень, не более того. Сгусток энергетики. И ты ничего не чувствуешь. Это фантом.
Она отрицательно покачала головой.
- Ты не можешь на это пойти.
Я усмехнулся.
- Могу, - возразил коротко и решительно протянул руку. – Кричи, но не надейся, что я в это поверю.
И вырвал первую энергетическую нить.
Она коротко охнула и согнулась пополам, как женщина, которую ударили кулаком в живот. Но энергия молчала. Энергии было всё равно. Матильда не чувствовала боль, но достаточно успешно имитировала её, настолько талантливо, что я уж было почти поверил в то, что её искажённое лицо отображает истинную муку.
Единственное, что изменилось в Матильде – она стала чуть прозрачнее. Часть энергии, закреплённой в неё оживлённом призрачном теле, теперь была у меня в руках, и я медленно потянул энергетическую нить, выплетая из неё дополнительные связи.
- Ты чудовище, - прошептала Матильда, явно рассчитывая таким образом меня задеть. – Ты жестокое чудовище. То, что ты делаешь, ненормально для простого человека.
- Я в курсе.
Её слова не могли нарушить мою концентрацию. Я слишком долго к этому шёл, чтобы сейчас так просто остановиться.
Колдовское плетение обжигало пальцы. Мне почудилось, что магия под пальцами издаёт тихое потрескивание, не желая сворачиваться в яркие ореолы световых пятен, но лишь усилил давление.
Первая энергетическая линия легла, закрывая часть дыр на карте.
Я повернулся к Матильде.
- Ты не посмеешь, - протестующе прошептала она.
- Посмею.
Я крепко сжал следующую нить и рванул на себя.
На этот раз Матильда даже не дёрнулась. Может быть, теперь её не хватало на такую откровенную ложь, а может, она просто поняла, что в этом нет смысла. В любом случае, я не испытывал ни малейшего желания вникать в особенности её существования. Вместо этого принялся закрывать следующие дыры. До цельной картины оставалось совсем немного.
- Знаешь, когда я впервые увидела тебя, мне показалось, что ты никогда в жизни не знал человеческого тепла. Ты так легко меня полюбил, что это даже удивляло. Я полагала, что после нескольких ночей от тебя останется только пустая оболочка. Такое иногда случалось с мужчинами после того, как я отвечала им взаимностью, - прошептала Матильда.
Я отчётливо осознал, что у неё кроме слов не осталось другого оружия – иначе она бы не возвращалась в очередной раз к этой теме, не пыталась надавить на старые рычаги влияния.
Но Матильде хотелось нанести последний удар.
- К тому же, скажем прямо, тебя нельзя было назвать красавцем, - продолжила она, чеканя слова. – Щуплый мальчика в очках. Сколько тебе было? Лет двадцать? Я тогда оставила тебя, уверенная, что забрала всё, что могла, и думала, что мне не придётся возвращаться… Признайся, тебе же было плохо, правда? Ты задавался вопросом, почему я так много хорошего тебе говорила, а потом так резко ушла.
Я усмехнулся.
- Нет, этим вопросом я не задавался. Я же понимал, что я тебя недостоин.
- Так почему же тогда, - голос Матильды дрогнул. – Почему же тогда ты не покончил жизнь самоубийством? Ты же недостоин! Ты должен был понимать, что никогда не дотянешься до той планки, которая… Никогда не станешь со мной наравне… Разве ты меня не любил?
- Любил. У меня была отличная мотивация.
Оставалась одна-единственная дыра. И я вырвал третью энергетическую нить из Матильды, зная, что сейчас она – полупрозрачный призрак, уже не способный на прямое физическое взаимодействие. Говорить может, действовать на нервы – тоже, но слишком поздно она за это взялась.
- Тогда почему остальные свели счеты с жизнью, а ты нет?! – почти прорычала Матильда. – Чем, будь ты проклят, ты такой особенный?!
- О, - я усмехнулся. – У меня есть мозги, в отличие от тех остальных, знаешь ли. У живого куда больше шансов завоевать женщину, чем у мёртвого, тебе не кажется? Что ж. Я могу даже сказать тебе спасибо. Если б ты не появилась в моей жизни, я б, может, так и остался очкастым мальчишкой, который пытается спрятать свой дар вместо того, чтобы пользоваться им по полной. А так… Я велел себе не опускать руки. Доказать тебе, что ты ошиблась.
- Доказал?
А плевать уже. Я не стал отвечать, вернувшись к своей работе. Последняя дыра была закрыта, и разговоры с Матильдой меня больше не интересовали.
- Есть, - выдохнул я.
По энергетическим линиям прокатилась волна. Они всколыхнулись в последний раз и замерли, укрепляясь в единой карте.
В самом центре вспыхнуло яркое пятно.
Я хорошо знал это место. Севернее от швейного цеха, за узкой полоской леса. Именно там тянулась узкая полоса невысоких скал. Я помнил и реку, и утёс, невысокий, но довольно опасный.
Именно в ту сторону уводила энергетическая нить из-под швейного цеха. Мне надо было догадаться раньше. Вспомнить, как мы с родителями, когда я ещё был совсем ребёнком, ездили туда. Вспомнить зеленоватую порой воду.
Когда-то там впервые проснулась моя магия.
Сегодня она там умрёт.
Я погасил карту. Теперь в ней, как и в куклах, превратившихся в энергетические сгустки, не было никакого смысла. Я не был уверен, не превратятся ли творения Ивара в горстки пепла в тот момент, когда всё закончится, но не сомневался, что энергетическая составляющая в них просто умрёт. Но это уже не имело значения. С этим придётся разбираться не мне.
Хочется верить, что этих лет работы было достаточно, чтобы мои подчиненные смогли справиться самостоятельно. Тот же Томас, хоть и бестолков на первый взгляд, на самом деле достаточно талантливый паренёк. Да и есть ещё Эдита и Себастьян, они достаточно осведомлены о моих задумках, чтобы в случае чего продолжить начатое. В них я могу быть уверен. Они не бросят на полпути.
И Анна…
Анна, которую больше всего на свете я надеялся от всего этого оградить.
- Что ты задумал? – тихо спросила Матильда.
Я не ответил. Она попыталась дотронуться до моего плеча, но была слишком бесплотной, чтобы это прикосновение ощущалось как-нибудь кроме холода.
…Я не стал пользоваться порталом. Воспользовался несколькими свободными часами, чтобы просто прогуляться, а потом взял машину – благо, около лаборатории стояла свободная служебная. Бросил её возле швейного цеха – пусть потом заберут, - и остаток пути преодолел пешком. Матильда плыла по воздуху следом за мной, по каким-то одной ей понятным причинам не желая отставать, и тяжело вздыхала каждый раз, стоило только мне ускорить шаг.
Она ещё несколько раз попыталась выведать подробности моего плана, но, очевидно, вовремя поняла, что это бесполезно, и просто провожала меня, до конца не осознавая, что именно происходит.
Мы дошли до утёса. Подниматься я не стал, зная, что там довольно трудно устоять, а мне надо быть ближе к земле.
Бурная река, протекавшая мимо, отливала зеленым. Я взглянул на кипучие воды и едва заметно улыбнулся. Да, вот оно.
Даже вода меняет свой оттенок, поддаваясь магическому влиянию.
Я тряхнул головой, словно это могло помочь избавиться от дурных мыслей, и спокойно опустился на колени. Прижал ладони к земле, сжимая пальцами жидкую траву, и послал пробный импульс.
Магия отозвалась. Здесь силовое поле подходило вплотную к поверхности, и, казалось, достаточно вооружиться лопатой, чтобы добраться до ближайшей энергонити. Вот он, узел дисбаланса, который мне следовало разрубить, и я собирался заняться этим немедленно.
Я позвал магию – так, как умел, используя для этого свой собственный дар, - и она ответила мне тихим гулом. Матильда попятилась, хотя до этого подошла ко мне почти вплотную.
