спинку дивана, прижав подушку к животу, и решаю игнорировать Азраэля. Да как он смеет! Из нас двоих это не я уже состою в отношениях.
Все остальные разбрелись по комнате. Данте стоит возле окна, откуда открывается прекрасный вид на город и соленые озера. Кимми с Энолой копаются в холодильнике, а Гор сделал то, о чем я лишь мечтаю: развалился на одной из двух двуспальных кроватей и уткнулся в свой мобильник.
– Что Саида рассказала о Гекате? – интересуется Азраэль так спокойно, словно только что не выбил меня из колеи, и присоединяется к Данте. – Как она узнала, что мы тут?
– Скорее всего, от Мириам. Та дала мне мазь для Нефертари. Но у нее шпионы повсюду, – говорит Данте. – Это ее земли, и она бы в любом случае узнала.
Неужели до сих пор я недооценивала Саиду? Думала, по сравнению с другими бессмертными ее могущество и влияние относительно малы. А оказывается, это очень хитрый обман с ее стороны.
– Она сообщила, что оракул все еще существует и там живет Геката. Мать давно ее не навещала, поэтому не может сказать, насколько хорошо богиня осведомлена о происходящем снаружи, но сегодня королева отправится с нами.
– А это разумно? – замечает Сет. – Не привлечем ли мы таким образом лишнее внимание? Прежде всего, сама королева может подвергнуться опасности. Как только остальные аристои узнают об этом поступке, ее ждут большие неприятности. Единоличных действий они не прощают.
В чем он убедился на собственном опыте. Но Сет не ждет сочувствия. Кажется, он просто волнуется за Саиду.
– Думаю, – медленно произносит Данте, – матушка решила открыть карты. Настало время напомнить аристоям о силе джиннов.
Он начинает светиться. Песчаная пыль покрывает благородные черты лица, костюм и ладони. На кончиках волос загораются маленькие голубые искорки. Выглядит очень красиво.
– Хватит выпендриваться перед девчонками, – раздается голос Гора. – Не хочется признавать, но Сет прав. – Бог хаоса приподнимает одну бровь, а я прячу усмешку. – Она окажется практически в одиночестве.
– Один встанет на ее сторону, и наверняка Зевс тоже, – не соглашается Азраэль. – Эти двое стали заметно умнее, чем раньше.
– А как насчет тебя? – спрашивает Сет. – Ты тоже стал умнее?
В комнате воцаряется неестественная тишина. Они пристально смотрят друг другу в глаза. Оба совершали ошибки и какое-то время ненавидели друг друга, но если на этот раз им нужна победа, то добиться ее можно только вместе, и они об этом знают. Аристои настроили их друг против друга. И хотя оба выжили, в будущем им может так не повезти.
– Надеюсь, что все мы немного поумнели, – отзывается Азраэль гораздо дипломатичнее, чем я ожидала.
– Я тоже надеюсь, – кивает Сет.
С кровати доносится тихий стон Гора.
– Теперь мы больше не лучшие друзья Аза, ребята. Вернулся Сет, и они опять начнут проворачивать эту фишку с пониманием друг друга без слов.
Раздается многоголосый смех. Я широко улыбаюсь Гору. Тесная связь между этими двумя существовала еще до его рождения. Скорее всего, он слышал достаточно историй об их дружбе.
«Давно пора. Не знаю, сумею ли я простить Сета, но для Аза это было важно», – пожимает он плечами и встает.
Единственная, кто не смеется, – это Энола. У пери такой вид, будто ее ударили.
Азраэль тоже это замечает и направляется к ней, пока мы разбираем напитки, а Гор открывает пачку орешков и высыпает их в вазочку. Азраэль кладет руки Эноле на плечи и что-то объясняет. Похоже, не особенно убедительно. В ярости она высвобождается и топает в ванную. Дверь с грохотом захлопывается.
– Потом еще раз с ней поговорю, – произносит он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Она поймет.
А вот я бы не была в этом так уверена. Азраэль считает, будто хорошо знает своих друзей, но меня поражает, как он может не замечать страстных взглядов Энолы. Она с таким пылом любит ангела, что мне порой страшно. Впрочем, я не могу ее в этом винить. Еще пара столетий, и со мной творилось бы то же самое. Представляю, как это ужасно: пери всегда знала, что он любит Нейт, но потом, после затопления Атлантиды, в его постели побывали, наверное, тысячи женщин, а она неизменно оставалась в стороне.
– Если тут мы все прояснили, – переключаюсь я с их локальной драмы, – может, кто-то поведает мне, как функционирует этот оракул и где Саида спрятала жриц? Храмовый комплекс ведь лежит в руинах.
– Обычный человеческий глаз видит руины, мы же видим больше, – отвечает Данте. – И ты тоже увидишь. Как только моя мать снимет завесу.
– Допустим, а потом?
– Тобой займутся жрицы. Они отведут тебя к оракулу, и ты задашь свой вопрос.
– Значит, Соломон доверил свою тайну оракулу, а не жрицам?
– По всей вероятности, да, потому что жрицы смертны. Если он желал, чтобы подсказка выдержала испытание временем, то должен был передать его непосредственно оракулу. Все остальное ненадежно.
– На что мне стоит обратить внимание, когда буду задавать вопрос? У меня несколько попыток или только одна?
– Зависит от того, в настроении ли оракул с тобой поболтать, – усмехается Гор. – По моему опыту, такое случается редко. У оракулов перманентно плохое настроение, но у меня бы тоже оно было, застрянь я там.
– Что ты имеешь в виду? – подозрительно прищуриваюсь. – Оракул одушевленный? Я думала, жрицы бросают в костер мышиный помет или лепестки роз или гадают на кофейной гуще.
Гор убирает свой мобильник в карман потертых кожаных брюк и с вазочкой с орехами идет к дивану. Садится рядом с Кимми и закидывает руку на спинку дивана позади нее. В остальном он соблюдает дистанцию.
– Солнышко, мы тут беседуем не о какой-нибудь деревенской гадалке, а об оракуле.
– Это опасно?
– Не опасно, – вклинивается Азраэль. – Но я все равно пойду в храм вместе с тобой. На всякий случай.
– Оракул может принять ее только одну, – возражает Гор. – Да что за фигня? Ничего с ней не случится.
– Хочу убедиться, что жрицы не оставят ее у себя. Она обладает талантами, которые необходимы служительницам храма.
– И какими же? – удивленно распахиваю глаза. Все чудесатее и чудесатее. – Жрицей я точно не буду. С таким же успехом я могла бы уйти в монастырь.
– У нас не требуются целомудрие и воздержание. – Гор еле сдерживает ухмылку. – Иначе в чем тогда все веселье?
Кимми закатывает глаза. Этот парень неисправим.
– Ты умная и верная. А если будешь чуть менее порывистой, то наверняка научишься принимать мудрые решения, – поясняет Азраэль.
Я наигранно обмахиваю лицо ладонями.
– Даже не знаю, комплимент это или оскорбление.
– На
