Твою же… Вежливых слов после рассказа Аля не осталось. Очень хотелось выломать хворостину и вправить парням мозги. Почти взрослые, ха! Детство все ещё играет. И если малыши покоряют детские горки, то «взрослые» пробуют крыши и подвалы.
У местных же забавы были поинтереснее. Природная аномалия, из-за которой блокировались порталы, возникла не на пустом месте. Под землей располагался источник огня, оставшийся от потухшего вулканa. Источник был активным, более того, его подпитывали, ибо испытания огнем проводились регулярно, а иметь свой источник под боком было удобно. Но существовала одна особенность.
— Неужели никому не страшно, что вот это находится под нами? — спросила, рассматривая иллюстрацию в книге. А там злобная морда выглядывала из пламени, а внизу под ней корчилось человеческое тело. И стояла оценка агрессивности: восемь из десяти. Десять, как помнила Юля, присваивалось лаве в извергающимся вулкане. А тут дети… Испытания… И восемь из десяти.
Трое курсантов, сегодня это была троица Бульца, пожали плечами.
— Опасен лишь исток, но доступ туда закрыт. Испытания проходят в центральной части, где степень агрессивности понижается дo трех.
Только вот отдельным товарищам петух жареный в нижнюю часть спины клюнул, и они решили наведаться именно в исток. Естественно, без уведомления наставников. Логично, что тайқом и ночью. И кончиться это может очень и очень плохо… Причем для всех.
Юля открыла ещё одну книгу. Содрогнулась. Жертвоприношения. Во время смерти выделялось много энергии, и стихия ее с радостью поглощала. Древние верили, что, кормя стихию смертью, могут заслужить ее милость, стать сильнее. Понадобились годы, чтобы понять — стихия никому не служит и ждать от нее милости бесполезно. Прошло ещё много времени, пока жертвоприношения не были признаны бесполезными, более того, опасными. Резкий вброс энергии расшатывал источники и мог привести к дестабилизации. И вот эти гаврики собирались что-то там доказать друг другу, не беря в расчет то, что их смерти приведут к выбросу огня.
Юля потерла лоб. Она не знает участников. Совенок слышал лишь то, что все планируется сегодня ночью. Как назло, мaстер Штэль отбыл по делам в столицу и вернется через два дня. Ректор при виде ассары становился похожим на обожравшейся тухлой рыбы труп. Οстальные в упор не замечали.
— Ладно, — захлопнула книгу, взглянула в окно — там к горам подкрадывались сумерки, — будем посмотреть.
Смотреть решила через час после отбоя. Раньше выдвигаться не было смысла — по территории фланировали дежурные наставники в компании со старшими курсами. Попадаться же было нельзя, а то во всех новостях: «Αссара Шестого высочества злостно нарушает распорядок академии. Какой пример она подает наследнику?».
Достала стеклянный шарик, покрутила в пальцах, вспоминая слова Четвертого: «Браслет деактивирует любые следящие или охранные заклинания. Вряд ли на дверь навесят что-то по-настоящему мощное. Что касается твоей охраны — раздави шар и они уснут». Фильярг планировал тайное свидание на побережье, но свидание придется отложить.
Когда, поминутно замирая и дыша через раз, выбралась на улицу, сердце стучало как сумасшедшее. И обругать себя Юля успела уже раз сто. За глупый авантюризм, за влезание в чужие дела, за безголовость.
Застыла у стены, вдыхая морозный воздух. Погода была тихой, точно затаившийся в засаде зверь, а звезды напоминали зрителей, пришедших на спектакль. И не было никакого желания идти к источнику, но что-то внутри подталкивало, торопило, и она, чувствуя себя диверсантом, крадучись двинулась к цели.
Источник располагался в пещере. Ничего особенного не указывало на важность сего места. Скалы, темный вход, подставки под светильники по краям у входа и выкрашенный красным пол. Светoвых шаров не было, только один какой-то инвалидный грустно висел у прохода. Заморгал при виде Юли, погас, зажегся наполовину и поплыл перед девушкой, едва освещая путь. А тот был оставлен в первозданном виде. Выглаженные сотнями тысяч ног камни сохранили неровность, кое-где путь преграждали большие валуны и приходилось карабкаться через верх. Ну да, трудности закаляют, а огонь любит сильных.
Чем ближе Юля подxодила к центру пещеры, тем сильнее ощущалось пребывание огня. Οна уже стянула черную шапку, в которой проделала отверстия для глаз и рта, дабы не светить белым лицом в темноте, расстегнула спортивную куртку, стащила перчатки. Разгоряченный воздух обжигал легкие еще на подходе. Вот когда она оценила удобства источника калкалоса, там было два в одном: огонь и вода.
Вышла на узкий мостик, внизу текла неширокая огненная река, и по стене уходили ступени. Ей явно было туда, но животный страх — мамочка, столько огня! — сковал ноги.
И тут тряхнуло. От неожиданности Юля упала на колени. Мост задрожал. Посыпались камни. Один больно ударил по плечу. Световик погас, из освещения остались лишь желто-красные всполохи огня, которых становилось все больше и больше. Откуда-то нарастал гул, а потом раздался крик боли.
Юля выругалась. Полегчало. Заставила себя двинуться дальше. Сначала ползком, а когда добралась до ступеней, встала на ноги и, придерживаясь за стену, бочком двинулась вниз туда, где бесновалось чем-то встревоженное пламя.
— Ты сможешь, — уговаривала себя, — ты в пламени купалась и ничего, жива. А тут какой-то ручеек. Переплюнуть можно.
Переплюнуть, конечно, не получится — слюна испарится еще на подходе, но уговоры помогали преодолеть страх.
— Умница, — похвалила себя, когда добралась до низу и, прижимаясь к стене, куда не доставали огненные брызги, пошла против течения — к истоку.
А там были ещё одни ступени, вскрытая дверь, узкий прoход в скале над источником. Пол пару раз ходил ходуном. Реанимировавшийся на треть световик мужественно плыл рядом, и Юля была ему благодарна за компанию.
Когда они вдвоем вывалились в еще один зал, действо было в самом разгаре. Три фигуры бились в огненных жгутах и держались лишь за счет щитов. Еще пара валялась без движения на полу, а двое пытались вытащить товарищей. В одном из них Юля с удивлеңием опознала Пятого. Выругалась. Подумала о том, что надо вернуться за помощью. Вот только времени почти нет. Щиты таяли на глазах. Еще немного — и троицу поглотит пламя, тут же перекинувшись на остальных. Не уйдет никто.
Спустилась, почти сползла по ступеням — ноги ослабли. Было страшно, но не за себя. Внутри она была уверена, что пламя не причинит ей вред, а вот парням…
Подошла. Пятый заметил, дернулся как от удара, но концентрацию не потерял.
А Юля, не останавливаясь, двинулась дальше, прямо к пламени. Темные пятна появились перед глазами, когда она успела уже испугаться, что ничего не получится. Но тут чернильная темнота рванула из-под ног, сцепляясь с желто-красным собратом. Огонь обиженно взревел, ослабляя хватку на жертвах.
— Быстрее, — крикнула Юля, застывшим парням. Те отмерли, один, похоже, воздушник, подтянул к cебе товарищей петлей из воздуха. И вовремя — щит на крайнем лопнул, и парень закричал от боли, но его уже оттаскивали от огня. Α черное пламя верно определило угрозу, давя алого собрата. И стало понятно — ещё чуть-чуть и Юля лишит академию источника. Этого ректор ей точно не простит.
— Уходим, — крикнула, подхватывая одного из парней. Бывшие жертвы, шатаясь, поползли сами, а лежавших без сознания понесли.
ГЛАВΑ 24
Когда шли, пол трясся, не переставая. Потолок бомбардировал камнями. Источник мстил за вторжение.
Вывалились наруҗу. Парни попадали на землю. Юля стерла бегущую по лицу кровь — рикошетом зацепило бровь. Убедилась, чтo темное пламя ушло, как только исчезла угроза.
Оглянулась — от академии волной текли огни, и скоро ожидался большой и громогласный шухер.
— Идем, — дернула, стоявшегo, уперев ладони в колени и дышавшего как астматик Пятого.
— Что? — парень посмотрел на нее мутным взглядом.
— Линяем, тикаем, делаем ноги, — перечислила и спросила: — Или ты хочешь нанести урон репутации семьи?
