Его Светлость.— Может, хватит уже? У тебя, вообще-то свадьба на носу. Швея уже два часа ждет на примерку.— Вот пусть Его Светлость и примеряет платье, раз ему надо.— Так, — Дин сложил руки на груди и одарил меня хмурым взглядом из-под бровей. — Похоже, нам надо серьезно поговорить.— О том, какая я неблагодарная невеста? Спасибо, мне уже Мэти рассказал.— Пошли, — произнес Дин, игнорируя мои слова. — Отведем Снежку.— К этому напыщенному Вихрю? Мне кажется, он на нее плохо влияет.— На нее плохо влияет дурная хозяйка.Мы молча дошли до конюшни, передали Снежку конюху, а потом Дин снова повел меня в чащу парка.— Скажи мне, Кэти, что ты знаешь об Ийсорско—Тинуирской войне?— Эм… Нашел, у кого спрашивать. Меня, знаешь ли, больше мучали этикетом и владением музыкальными инструментами, а не историей и военными дисциплинами.— Ладно. Сам неуч, но немного расскажу. Помнишь, Айден, Дункан и Лейла предавались воспоминаниям?— Как спали все вместе вповалку?— Да. То есть нет. Не о том я. — Дин нервно махнул рукой. — В общем, они тогда только закончили свою магическую академию, молодые совсем были. Может, поэтому и выжили. Знания и умения уже были, но силы еще не потрачены. Только вот много одаренных тогда погибло. Причем, с обоих сторон.— Так, понятно, к чему ты клонишь. — закатила я глаза. — К тому, чтобы я восполнила потери государства. Сколько мне предстоит-то произвести на свет новых магов? Десять хватит?— Да подожди ты, дурында! Я к тому, что все эти тщательные подборы пары не просто блажь короля. Случись еще одна война, исход ее будет решать именно численность одаренных. И если мы окажемся в меньшинстве, то захватчики жалеть никого не станут. Напомнить тебе, какое у Тинуирцев отношение к женщинам? Да они их даже за людей не считают. На законодательном уровне присвоили им статус низкоразвитых особей. Да тебе Аниарский гарем сказкой покажется, после этих ребят.Жуть жуткая. Я, конечно, что-то такое слышала от братьев. Но это не меняет дела.— И? — сложила я руки на груди. — Я-то тут при чем?— Да не при чем! Ты дуешься на Айдена, а я пытаюсь объяснить его мотивы.— Ладно, — протянула я, выдыхая. — Допустим я прониклась значимостью тщательного выбора невесты. Но он же мне врал!— Потому что знал уже твой противный характер! — гаркнул Дин зло. — Не хотел тебя снова ловить по лесам. Ты же его сначала терпеть не могла, не так ли?— А потом? — теперь и я повысила голос. — Он же видел, что я влюбилась в него, как дура. Видел мое нежелание быть женой герцога. Видел мои метания и душевные страдания. Но не признался! Что ему мешало?— Может… — голос Дина снова стал тихим, — Как раз это и мешало? Хотел продлить это ощущение, когда любимая девушка рядом и смотрит на него влюбленными глазами. Может ему, человеку, потерявшему всех близких, хотелось продлить это время внезапно нахлынувшего счастья? Ведь ты бы все равно уже не приняла правду спокойно.Мне вдруг стало так стыдно, что даже щеки обдало жаром. Пытаясь скрыть это, я подошла к цветущему кустарнику, отвернувшись от друга, и принялась нервно трогать белые лепестки.— Можно подумать, я какая-то неуравновешенная особа, — произнесла с обидой в голосе.— Так и есть, — рассмеялся за моей спиной Дин. — И я все равно не могу понять, почему тебе так сложно принять новое положение вещей. Ты хотела выйти замуж за Айдена, пусть он и был для тебя лишь учителем фехтования, так какая разница, герцог он или нет?— Потому что в моей голове уже сложилась совсем другая картина счастливого будущего, — произнесла я дрожащим голосом, радуясь, что Дин не видит моего лица. — На свадьбе Дункана я представляла, что и мы с Айденом сочтемся узами брака в таком же маленьком уютном храме. Что будут только самые близкие, а не полстраны влиятельных лордов, включая короля. Что Снежка будет украшена цветами, а я сяду на нее в красивом, но скромном подвенечном платье… Ты вообще видел, что мне сейчас шьют? В таком платье не то что на лошадь взобраться, со стула бы встать — все расшито драгоценными камнями, с сотней нижних юбок и прочей ерундой.— Кэээти, — взревел Дин обреченно. — С тобой невозможно разговаривать! Тебе жить с человеком долгие годы, а ты думаешь о какой-то мимолетной свадьбе и о, черт его подери, платье?!Я все-таки развернулась. Во взгляде Дина читалось все, что он думает о моих умственных способностях. Хотя, чего там думать, он и так меня прямым текстом называет дурой. Нет. Доказывать ему что-то бесполезно. Не поймет. Никто не поймет.Я молча развернулась и пошла в сторону замка. Примерка так примерка. От своего плана я все равно не отступлю! Наверное… Ведь я же права? Или нет? Черт, все Дин виноват со своими доводами. Конечно, я права!
Дни, оставшиеся до свадьбы, пролетели так стремительно, что я и моргнуть не успела. Вроде только вчера состоялся наш разговор с Айденом… то есть, герцогом Россенгардом, и вот я уже стою перед зеркалом в подвенечном платье, а рядом охают и ахают матушка с тетушкой. К слову, ни одна, ни вторая из них не приняла серьезно мои попытки излить душу. Матушка просто летала от счастья, что скоро породнится с герцогом, а все мои доводы пресекала на корню любимой фразой «ты еще слишком молода и неопытна, чтобы принимать правильные решения, так что слушай маму, мама лучше знает».Братья тоже успели прибыть к свадьбе (ради такого повода им дали увольнительные), но вместо того, чтобы интересоваться моим настроением, только жужжали беспрерывно, какой же мне необыкновенный достался жених. Я даже начала подозревать, что Айден воздействовал на них даром. Как иначе объяснить всеобщую любовь и обожание?Герцога я не видела с той самой минуты, как покинула летний домик после разговора. Сначала я сама отказывалась делить с ним трапезы и пряталась в парке от его внимания, а потом настало то время, когда жених больше не может видеть невесту до свадьбы.Злополучное платье мне пришлось принять, а вот прическу я отстояла. Тем более доверить свои волосы я могла только Мари. В итоге никаких тяжелых украшений на голове, только искусно уложенные локоны и несколько белых роз.— Дорогая, ты прекрасна! — в очередной раз всплакнула мама. — Это самый прекрасный день в моей жизни!—
