Бабушка посмотрела на меня серьезным лицом.
– Гвен, почему ты думаешь, что мы можем делать вещи, которые мы можем? Почему ты думаешь, я могу видеть будущее или ты прикасаешься к вещам и затем знаешь все о них?
Откуда, ты думаешь, исходит эта сила?
Я открыла рот, но не находила ответа. Поэтому просто пожала плечами.
– Мы можем делать эти вещи и остальное, потому что Ника наделила нас силой. Давно, когда наш первый предок служил Нике, Богиня вознаградила ее даром смотреть в будущее. Через годы поколений этот дар проявлялся в самых разных формах, как например, в способности твоей матери или в твоей психометрии.
– Но я думала, мы – цыгане, – сказала я. – Не воины.
– Цыгане – это слово для тех, кто благословлен Богами, – ответила бабушка. – Это слово обозначает все, кто обладает особенными даром или способностями, также как и мы. Мы тоже сильны в нашей магии и мы такие же отличные воины как все эти Валькирии, Амазонки и остальные, с которыми ты ходишь в школу.
Итак, Дафна была права. Я была воительницей, только с другим видом магии.
Некоторое время я размышляла над тем, что сейчас сказала бабушка.
– Хорошо, значит Ника подарила нам наш дар. Я думаю, что могу это понять.
Но есть еще огромное количество других Богов и Богинь. Я имею в виду, ты должна увидеть все эти статуи в библиотеке.
Ааа... есть еще другие люди, такие как мы? Другие цыгане? Больше людей, которые получили дар от Ники?
– И да и нет, – бабушка Фрост посмотрела на меня.
– Есть еще много цыган, но каждая семья благословлена только одним Богом или одной Богиней, а это значит, что мы – единственные, кто служит Нике, также как есть только одна семья, которую благословили Афина или Арес, или Один и так далее.
– Ты встречала других цыган? – спросила я.
– Да, – ответила бабушка сухим голосом. – Но не все такие как мы.
– Что ты имеешь в виду?
Она посмотрела на меня своими фиолетовыми глазами.
– Не все из них хорошие, Гвен. Многие ленивы или совершенно не заинтересованы, или используют дар, чтобы достичь богатства и власти.
А большинство – Жнецы.
– Жнецы? Как Жасмин?
Бабушка Фрост кивнула.
– Именно, как Жасмин, или еще ужаснее.
Итак, в мире были другие люди, другие подростки, которые также, как я обладали особенным даром?
И большая их часть – Жнецы Хаоса? От этой мысли мне стало холодно.
– Почему раньше ты не рассказывала мне об этом? – спросила я. – Почему ты никогда не рассказывала, откуда у нас да, и о Жнецах, Цыганах и зачем вообще меня отправили в Академию? Это... упростило бы многое для меня. Сделало бы проще. По крайней мере, я понимала бы это. Я дала бы шанс Академии. Я бы хотя бы поверила в магию.
Я помедлила, так как вспомнила еще кое-что, над чем размышляла последнее время.
– Ты и мама... тоже были в Академии? Вы были ученицами Академии?
Бабушка одарила меня грустной улыбкой.
– Да, были. И поэтому мы решили, что ты не должна туда идти.
– Что ты хочешь этим сказать?
Она вздохнула.
– Мы – часть опаснейшего мира, моя сладкая. Цыгане, Жнецы, Локи. Это единый, большой, связанный узел. Одного без другого быть не может. Но твоя мама и я хотели для тебя лучшего. Мы хотели, чтобы ты могла вести нормальную жизнь. Чтобы ты могла спокойно повзрослеть, и не волноваться постоянно, что Жнецы могли бы попытаться убить тебя.
Я подумала о Дафне, Карсоне, Логане и обо всех в школе.
О том, что для них вся эта сила, Боги и магия были совершенно нормальными вещами, и я вспомнила, как Карсон объяснял мне, что они все потеряли кого-то из-за Жнецов.
Внезапно я стала благодарна маме и бабушке, что они сделали это для меня. За то, что они хранили меня так долго подальше от этого.
– Но затем я схватила расческу Пейдж и испытала магический удар, – произносила я .–
Профессор Метис пришла поэтому?
– Отчасти, – фиолетовые глаза бабушки потемнели, и какое-то время она молчала. — Метис считала, что пришло твое время пойти в Академию, где твоя магия наберет силу. Ты должна была научиться лучше ее контролировать, пока она только нарастала. Я больше не такая юная, как раньше, Гвен. Я тоже хотела, чтобы ты пошла в Академию. Там ты в безопасности.
По крайней мере, настолько, как там это возможно.
– Что насчет Ники? – спросила я. – Ты и мама служили ей когда-нибудь как Чемпионы?
Бабушка кивнула.
– Да. Ника приходила к каждому из нас, когда считала, что мы готовы и просила нас служить ей.
– Почему ты не рассказывала мне и об этом?
– Потому что это было твое решение, Гвен.
Точно также как твоя мама и я должны были его встретить. Также как и твоя дочь должна будет принять решение, – она вздохнула. – От многих детей в Академии с самого рождения ждут, что они станут великими воинами. Твоя мама и я не хотели просто растить тебя под таким давлением. Мы хотели, чтобы ты сама принимала решения по своему желанию, а не потому что ты испытываешь чувство, что ты обязана придерживаться традиций семьи. Кроме того, быть Чемпионом означает, более или менее, что ты будешь носить большую мишень на спине. Жнецы убивают воинов, конечно, но они попытаются сделать все, чтобы избавиться от Чемпиона.
От ее слов мой желудок сжался.
– Но зачем?
– Потому что Чемпионом всегда является то, кто обладает самой сильной магией, лучшими боевыми навыками и самым смелым сердцем, потому что они могут совершить большинство благородных дел. А это значит, что для Локи и его Жнецов они представляют самую большую опасность. Мы просто хотели защитить тебя настолько долго, насколько это было возможным, сладкая, – бабушка сделала паузу. – Кроме того, мы не хотели, чтобы ты выросла такой, как некоторые другие подростки.
Я нахмурила лоб.
– Что ты имеешь в виду?
Она пожала плечами.
– Тяжело жить в мире, в котором Жнецы не хотят ничего другого кроме, как убить других детей. Поэтому большинство родителей балуют своих детей и дают им все, что они хотят: машины, одежду, драгоценности. На тот случай, если они никогда больше не увидят, как их дети взрослеют. Я не хочу предполагать правильно это или нет, но в любом случае это не тот вариант, как хотела бы вырастить тебя твоя мама. Она хотела, чтобы ты знала цену деньгам и жизни. В большей частности жизни.
Это должно было причиной, почему профессора в Академии так много позволяют ученикам: курить, пить, заниматься сексом.
Профессора знали, что мы в любой, совершенно обычный день можем быть убиты Жнецами, и они считали, что мы должны наслаждаться жизнью до этого момента. Но слова бабушки вызвали следующий вопрос.
