портальным амулетом, и во внешнем мире случился очередной потоп.
— Нильс, посмотри, кто пришел, — отправила я школяра. — Если Дюпри пришел жаловаться на потоп или вставшего мертвеца, сразу называй цену.
— А если на жизнь пожаловаться? — уточнил он.
— Тем более называй цену, — хмыкнул Фентон.
Школяр с невозмутимым видом повернулся к Таните и кивнул:
— Давай на камень-ножницы-бумага.
— Сейчас твоя очередь, — отказалась она поднимать зад от стула и выходить на улицу, где капал мелкий отвратительный дождь.
Страшно недовольный школяр потащился открывать, но буквально через несколько секунд ворвался обратно в кухню, прижался спиной к двери и выдохнул:
— Учитель, пожар.
— Где? — изумилась я и глянула на дракона, сладко дрыхнущего пузом вверх в корзине.
— Мама приехала.
— Избавься от нее, — дернула я подбородком.
— Нет, учитель, — покачал он головой. — Давайте вы. У вас точно получится.
— А как же "не трогайте маму, она хорошая и очень меня любит", — безжалостно напомнил Фентон о той ночи и нервном бормотании школяра, когда мы дружно вызывали молнии и очень хотели поменяться обратно магией.
— Я так говорил? — сглотнул Нильс. — Нет, она, конечно, меня очень любит и вообще-то заботливая. Но, знаете, чрезмерно. Удушающе. В общем, учитель, спасайте, я ни за что не вернусь в дом к этой страшной женщине.
Мадам Баек оказалась выдающейся во всех отношениях. Абсолютно все, начиная от тяжелых духов, заканчивая перьями на широкополой шляпе, как-то ловко защищающей ее от дождя, говорило, что она пришла с боем.
На дороге стояла дорогущая карета, запряженная парой лошадей. Кучер в форменном сюртуке терпеливо мок под дождем, не проявляя ни капли беспокойства.
— Госпожа Истван? — буркнула она, забыв поздороваться.
— Чародейка, — источая ровно столько высокомерия, сколько удавалось изобразить в дурнейшую погоду, поправила я. — Как понимаю, госпожа Баек?
— Я хочу видеть сына.
Переживать скандал от мамы школяра под дождем желания не возникало, тем более что из кухни убрались все, кто в ней был лишний. Дракон в корзине в том числе.
— Добро пожаловать, — согласилась я, пошире открывая калитку.
Придерживая бархатную юбку, она сердито застучала каблуками дорогих башмаков по каменной дорожке. Не дожидаясь приглашения, поднялась по ступенькам и вошла в кухню.
Красный, как помидор, Нильс встал навытяжку и с широкой фальшивой улыбкой протянул:
— Дорогая мама, какими судьбами? Мы еще чай не успели допить, а вы уже здесь.
Беру свои слова обратно: его никогда не возьмут в королевский театр. Актерского таланта в нем все-таки не имелось.
Презрительно поджав губы, мадам Баек оглядела скромную обстановку, скривилась при виде кое-как сколоченного посудного шкафа, сузила глаза, когда обнаружила на столе четыре тарелки вместо двух. В общем, соседи убрали все, а про посуду-то забыли.
— Могу я присесть? — спросила она и, не дожидаясь разрешения, плюхнулась на стул.
— Не стесняйтесь, — с иронией отозвалась я.
— Не буду ходить вокруг да около, — резковато вымолвила она. — Я знаю, что вас выгнали из ковена.
— Так и есть.
Со стороны Нильса прозвучал очень странный звук, нечто между жалобным писком и истеричным стоном.
— Я не желаю, чтобы мой сын проходил учение у чародейки без ковена.
Хорошо, что не сказала без роду и племени. Уже четвертый день в почтовой шкатулке лежал родовой знак Истванов. Мы отцом отправляли его туда-сюда. Сначала он мне, потом я ему. Сегодня утром кулон снова вернулся. Пока не успела выслать обратно.
— Нильс, ты едешь домой, — категоричным тоном, дескать, мы подумали, и я решила, объявила госпожа Баек. — Мы найдем тебе другого наставника. Собирай вещи. Ты не останешься в этом убогом месте.
Он окончательно покраснел, надул щеки и сжал губы. Я ждала, когда школяра прорвет.
— Нет, — выпалил он. — Я останусь.
— Чего? — Мадам Баек нешуточно изумилась и, резко крутанувшись, едва не свалилась со стула. Тот ей, буду откровенной, был несколько маловат. — Ты немедленно соберешь вещи, и мы вернемся домой. Больше я не собираюсь обсуждать это твое… обучение. А вы что молчите, госпожа Истван? Не согласны, что с вашим наставничеством у моего сына не будет будущего? Он и так не наделен ни умом, ни талантом. Ему нужны правильные люди…
— Ваш сын, мадам Баек, взрослый и умный молодой человек, — перебила я бесконтрольный поток слов, видно же, что мадам начало заносить на поворотах. — Он способен отвечать за свои слова и принимать решения. Еще он превосходный… неплохой чародей. И Нильс чудесно готовит.
— Хотите сказать, он кладезь талантов? — скривила губы мадам.
— Всем этим я хочу сказать, чтобы вы перестали оскорблять моего ученика и шли бы от сюда с миром.
Нильс подавился на вздохе. Его мама тоже, наверное, подавилась бы, но от возмущения она, похоже, не дышала. Откуда-то из огорода донесся издевательский смешок ведьмака. В общем, обстановка накалялась.
— Ч-ч-что? — Мадам начала заикаться.
— Сумочка-карета-дом, — отправила я по прямому маршруту. — Счастливого пути.
Я толкнула входную дверь, предлагая гостье пройти на выход.
— У меня нет сумочки, — проговорила она.
— Чудесно. Тогда чувство гордости-карета-дом, — кивнула я. — Счастливого пути я вам уже пожелала.
Гостья медленно поднялась, поправила шляпу, которую так и не сподобилась снять, и тихо, но грозно спросила у Нильса:
— Ты уверен, что здесь тебе место?
— Да.
— Прекрасно. — Она подняла брови. — Оставайся, но я требую вернуть все деньги, которые заплатила за обучение этого неблагодарного паршивца. Отдайте мне деньги, госпожа Истван.
— Слушайте, звучит так, будто я должна выкупить вашего сына, — протянула я и пожала плечами: — Ладно, забирайте.
— Сына? — тонким голосом воскликнул Нильс.
— Да деньги же, — с трудом сдержав ругательства, рявкнула я и кивнула мадам: — Забирайте свои деньги у пресветлого. Я их так и не получила. Так что ваш сын на полном пансионе за свой счет.
Госпожа Баек наконец покинула дом и от души шарахнула дверью, отчего табуретопес, стоящий под столом, испуганно подпрыгнул.
— Проводи ее, — кивнула я Нильсу. — И скажи, что на ковен Истванов надо пожаловаться в магический совет.
— А если она запихнет меня в карету? — испугался тот.
Я измерила здоровяка задумчивым взглядом и покачала головой:
— Вряд ли. Если только у нее пару стражей в карете сидит. А с одним кучером они не справятся.
Вечером ведьмаку с прислужницей все-таки доставили портальный амулет.
— Мы уйдем завтра утром, — проговорил он, бросив на меня странный взгляд.
Вещи они собрали быстро. Танита запихнула в сумку мое домашнее платье, а я не захотела указывать на эту ошибку. Пусть носит, если нравится.
Они забрали дракона и на рассвете вышли из дома, без лишнего шума, чтобы не разбудить даже Йосю. Я не пропустила их отъезд просто, потому что не сомкнула за ночь глаз.
Дверь закрылась,
