ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ЗАКЛИНАНИЯ.
Я обернулся, чтобы взглянуть на них всех, а Джеральдина принялась записывать то, что я написал.
— Вы уже потеряли кучу времени на дерьмовых уроках Хайспелл, неужели вы собираетесь тратить его еще больше? — спросил я, и они все покачали головами, как послушные маленькие мышки. Отлично. — Хорошо. — Я повернулся к доске и написал на ней сегодняшнюю цель. — Обнаружение ауры крайне важно при встрече с врагами. Она может быть очень тонкой, и в нынешних обстоятельствах, учитывая убийства, произошедшие в этом месте, как никогда важно, чтобы мы были бдительны. Ауры могут выдать истинные намерения Фейри.
— Но я ведь Сирена. Я могу легко распознавать эмоции людей, мне не нужны тренировки по ауре, — пренебрежительно сказал Макс, и Джеральдина крутанулась на своем месте.
— Ауры отличаются от эмоций, ты, застойный скат, — произнесла она, и он надулся.
— Верно, — согласился я. — Ты можешь обнаружить эмоции, Ригель, но если у твоих врагов сильные эмоциональные щиты от тебя или если они просто наслаждаются, совершая плохие поступки, как ты сможешь определить их более четко, чем тех, кто наслаждается своим ужином? Ауры более эффективны в чтении намерений человека. Это более тонкий и гораздо более сложный навык для совершенствования, однако он может дать более точное представление о характере человека.
— Если вы так хороши в этом, то почему до сих пор не нашли убийцу, сэр? — спросил Калеб, переведя взгляд на Сета рядом с ним, который пытался набрать воздуха через блок, который я поставил на его горло.
Он полулежал на столе, и я щелкнул пальцами, избавляя его от удушья, так что он начал задыхаться.
— В Берроузе сотни людей, и большинство из них не хотят иметь со мной ничего общего, Альтаир, — прорычал я. — Если я смогу хорошо обучить вас всех этому, то, возможно, кто-то из вас добьется больших успехов в поисках преступника, чем я.
Наконец все они полностью посвятили мне свое внимание, когда я начал объяснять тонкости обнаружения аур. Но прежде чем я успел начать пробовать их друг на друге, дверь распахнулась, и вошел Хэмиш с платком, прижатым ко рту.
— Лэнс Орион, мне нужно поговорить с вами… — Он высморкался в платок, и я испустил усталый вздох. — Ты, — выдавил он, затем взмахнул рукой, очевидно, накладывая на меня иллюзию, и я нахмурился.
— Зачем ты сделал его похожим на лампу? — прорычала Дарси, когда Хэмиш двинулся ко мне через комнату.
— Просто к неодушевленному предмету легче обращаться Милли-модиком, чем к нему, миледи, — промурлыкал Хэмиш.
— Я считаю, что могу привыкнуть к такому обращению, если сосредоточусь на точке над его плечом, папа, — сказала Джеральдина, в то время как мои руки сжались в кулаки.
— Чго ты хочешь, Хэмиш? — прорычал я, и он попятился, схватившись за живот, когда его вырвало, отчего во мне вспыхнуло раздражение.
Наследники рассмеялись, когда Хэмиш промокнул уголки рта носовым платком, как будто его слегка стошнило в этот раз.
— Извините, это все из-за позора, видите? — пробормотал Хэмиш. — Он очень силен.
— Тогда давайте поговорим об этом в два раза быстрее, хорошо? — подтолкнул я, желая покончить с ним, и Хэмиш кивнул, очевидно, не в силах смотреть на меня даже в виде лампы, где включалась лампочка, когда я говорил.
— Нам нужно обсудить, что вы являетесь Мастером Гильдии Зодиака. — Он несколько раз глубоко выдохнул, но потом смог продолжить. — Я здесь, чтобы предложить себя на эту роль. Будет большая шумиха, если мы попросим наших самых преданных роялистов присоединиться к Гильдии под управлением Опозоренного Вла… — Его вырвало. «Опозоренного Вла… — Он снова захлебнулся, и я в отчаянии провел рукой по лицу.
— Хватит, Хэмиш, — сказал я. — Мое положение выбрал не только я, его выбрал мой отец, и звезды тоже. Я не могу сделать то, о чем ты меня просишь. Так решила судьба. Я не могу ее изменить.
— В любом случае, он законный Мастер Гильдии, — твердо сказала Дарси, и Хэмиш посмотрел на нее, вытирая пот со лба.
— Но что станет с доблестной Гильдией? Как ее можно будет реформировать? Никто не вступит в нее под руководством Опозоренного Шарлина, — в ужасе произнес он, затем упал на колени и схватил Дарси за руку. — Пожалуйста, миледи, подумайте о детях.
— О каких детях? И Орион — подходящий человек для этой работы, это его судьба. Почему вы все не можете забыть об этой дурацкой чепухе с Опозоренным Властью? — потребовала она, и Хэмиш наклонился вперед, отфыркиваясь, как кот, у которого в горле застрял комок шерсти, его спина выгнулась дугой, и он выдохнул только воздух, а Наследники разразились хохотом.
— О милый, ранимый папочка. — Джеральдина вскочила со своего места, помогая ему подняться, и он слегка покачивался, пока она вела его к двери. — Мы справимся с этой титанической задачей. Должен быть способ преодолеть его… позор, — прошептала она последнее слово, и Хэмиш поборол очередной приступ рвоты, пока она выводила его за дверь.
Я сложил руки, щелкнул пальцами, разгоняя иллюзию, которую он на меня наложил, в то время как грызущее чувство в моем нутре подсказывало мне, что, возможно, Хэмиш прав. Никто никогда не будет уважать меня как Мастера Гильдии. Да и как я должен был ее восстановить, если большинство людей в этом месте просто не смотрят на меня?
Эликсир Гильдии будет готов сегодня вечером, а у меня на примете нет ни одного кандидата для инициации, поскольку Наследники, конечно, не намерены присягать Вега, а если взять Джеральдину и ее отца, то я не уверен, что они выдержат вступление в Гильдию, пока я ее возглавляю.
Блядь.
Я встретил взгляд Голубка, и она одним этим взглядом развеяла мои опасения. Ее вера в меня была железной, но это не меняет истинного положения вещей. Я потерял уважение почти всех Фейри в Солярии, так как же я должен воскресить древнее королевское сообщество для Вега?
Возможно, Хэмиш прав, возможно, лучше будет, если я передам эстафету. Но я связан с этим статусом, и ничего не поделаешь. И когда я провел пальцами по внутренней стороне предплечья, где скрыт знак Гильдии, я не могу отделаться от ощущения ответственности за эту роль.
Мой отец хотел этого для меня, мать близняшек видела, что я стою на этом месте, но не свернул ли я куда-то не туда на пути судьбы? Неужели они не предвидели, что я стану Опозоренным Властью во всем этом? Или они всегда ожидали, что я передам эту роль кому-то более достойному?
Я снова повернулся к доске, записывая несколько заметок об аурах, пока все
